Беримир, конечно, клялся и божился, что шрамы будут маленькие и незаметные (даром он, что ли, набивал руку на Найдене?), но меня выбивал из колеи сам факт, что они будут.
Идея впитывать магию в количествах, доступных взрослому мужчине, была не самой здравой, а уж идея впитывать драконий выдох — откровенно идиотской. Излишки магии выперли-таки кристаллами, как у Найдена во время телепортации, прорисовав четкую карту наиболее крупных кровеносных сосудов в районе спины. Я не сомневалась, что найдется тысяча и один умник, который бы точно придумал что-нибудь получше, оказавшись лицом к морде с разъяренной Третьей посреди ледяной метели, и как минимум процентов десять этих умников не преминут изложить свои домыслы. На будущее, если я вдруг еще разок где повстречаю агрессивно настроенного дракона…
Оставалось утешаться тем, что на мне все заживет быстро, и швы можно будет снять уже завтра. А потом мне еще очень, очень долго не захочется спать на животе…
— О, а у тебя тут тепло! — Беляна радостно заскочила в палату и принялась выпутываться из форменной парки. — Снаружи прям бои идут за дрова и уголь, а вокруг, как назло, ни леса, ни кустов. Порывались даже чью-то баню разобрать, но обнаружили остатки поленницы и теперь развернули полевую кухню…
На ее руке красовался простенький браслет из крупных деревянных бусин, нанизанных на грубую нитку. Я смотрела на него и старалась не думать, кто сейчас царит и правит на полевой кухне, втираясь в доверие всему населению Временного городка разом.
— Что? — Беляна, настороженная молчанием, проследила мой взгляд и криво усмехнулась. — Да, секрет амулетов и артефактов раскрыт, а Найден теперь на особом счету у начальства. Знаешь, в чем фокус? Бук пропускает магию только в одном направлении — в том, в котором она прошла первый раз, — зато свободно и безо всякого сопротивления. А внутри деревянных украшений сделана большая полость с кусочком металла. Он притягивает магию, поэтому и не удавалось ничего толком просканировать. Браслета надолго не хватит, он почти заполнен, зато твоя шпилька — рекордсмен, и у тебя были бы крупные проблемы, если бы ты попыталась снова вдеть ее в волосы.
— Прелесть какая, — пробурчала я и поежилась, но тут же застыла, пережидая тянущую боль в подживающих швах. — Значит, Найден — кругом герой? И яйцо запечатлел, и отравленных магией спас, и, держу пари, совершенно бескорыстно кашеварит на все село…
— Ага, — подтвердила особистка. — А ты — коза неблагодарная, так что даже не пытайся высовываться. Живьем съедят. О твоей идее накормить дракона Хотен уже доложил, а Лют осмотрительно промолчал, так что Сам запросил разрешение. Поскольку других мыслей нет, скорее всего, он получит добро. Но ваша славная четверка завоевала слишком большой авторитет, так что я сожру свою парку, если Сам не снарядит вас драконьими официантами.
За неимением подушки я уткнулась лицом в койку.
У меня не было сомнений: во-первых, никто, кроме нас, не образовал эмпатическую связку и не способен контактировать с драконом, а во-вторых, Сам слишком боялся за свое кресло, чтобы упустить шанс подставить одновременно и Хотена, и Люта. А Найден и я — это так, приятный бонус…
— Зато у меня две хорошие новости, — невозмутимо продолжила Беляна. — Во-первых, кинолог заодно эвакуировал всех собак, включая Тайку, а во-вторых, гуманитарная помощь уже выехала, и скоро Найден будет не единственным кашеваром.
«Но первым», — обреченно подумала я и повернула голову.
— А Тайка?..
— А кто ее пустит в больницу? — пожала плечами Беляна. — Под управление выделили весь первый этаж здания администрации, так кинолог туда весь свой выводок и приволок, а на любого, кто заикнется о нехватке помещений для людей, рычит не хуже своих подопечных.
Я невольно улыбнулась. Кинолог мне определенно импонировал, хоть я так и не запомнила, как его зовут.
— Передай ему большое сердечное «спасибо», — попросила я.
А Беляна отчего-то заметно помрачнела.
— Это запросто, — вздохнула она. — Тем более что я больше не твоя сопровождающая.
— Почему? — я привстала от неожиданности, но тут же пожалела об этом и рухнула обратно.
— Потому что оставила тебя во время своей смены, — пожала плечами особистка. — Да не делай такое лицо, никто от меня не ждал, что я останусь и сдохну там от холода. Но подобная ситуация может повториться, и от меня снова не будет толку, так что… — она развела руками. — Неужели ты не соскучилась по общительному душке Велераду Душановичу?
Я показала ей неприличный жест, но все-таки спросила:
— А где он, собственно?
Беляна широко ухмыльнулась.
— В коридоре. Общается с Лютом. Очень вежливо и осторожно.
— Лют здесь?! — я все-таки подскочила и уселась, скривившись. И тут же потянулась за чистой рубашкой, пожертвованной Беримиром вместо больничной робы: кое-что из рушащегося стационара медперсонал самоотверженно вынес, но спецодеждой для пациентов никто не озаботился.
— Уверена, что это хорошая идея? — скептически уточнила Беляна, глядя, как я осторожно застегиваю пуговицы мужской рубашки.
Я вздохнула.
Глупости, на самом-то деле. Лют не из тех, кому нужна безупречно красивая куколка с идеальной кожей, будто только что с обложки модного журнала. Десятком мелких шрамиков на спине его не испугаешь и не оттолкнешь.
Но последнее, чего я хотела, — так это чтобы он увидел меня в бинтах.
Разумеется, по закону подлости Лют просто не мог не вломиться в палату, пока я сидела с неестественно прямой спиной и пыталась застегнуть непривычно расположенные пуговицы на ощупь, сверкая пресловутыми бинтами в распахнутой еще горловине рубашки. Особист и без того пылал раздражением и досадой, но открывшееся зрелище добавило в коктейль его эмоций горькую нотку вины.
— Тиш…
— Руки по швам! — скомандовала я и, осторожно встав, не без опаски прижалась щекой к его плечу и замерла, прислушиваясь.
Нет. Мы были слишком далеко от дракона, чтобы «слышать» его при любом соприкосновении, и я расслабилась, чуть не всхлипнув от облегчения.
Пусть я только и могла, что вцепиться пальцами в грубую вязку форменного свитера, потому что полноценные объятия не светили мне до самого снятия швов, но от одного присутствия Люта рядом становилось спокойнее.
Беляна продемонстрировала понимание и деликатность в своем незабвенном стиле: изобразила висельника с затягивающейся на шее петлей и тихонько, по стеночке, проскользнула к выходу из палаты. Лют проводил ее взглядом, снисходительно сощурившись. Держать руки по швам он, разумеется, и не думал — но и пострадавшую спину не задевал, привычно запустив пальцы в мои волосы.
— Я боялась, что тебя снова где-нибудь запрут, — призналась я, прикрыв глаза.
— Негде, — усмехнулся он. — Тут свободным людям места не хватает, чтобы еще и под заключенных целое помещение выделять. Не то Сам всенепременно предпочел бы умолчать о том, что благодаря нам спасся весь дежурный медперсонал, и приковать меня наручниками к батарее. А потом потерять ключ… ну-ка, не хмурься. Мало ли начальников-самодуров я на своем веку повидал? Главное, что сейчас люди благодарны нам, и Сам не станет рисковать последними пятью парами наручников, когда я благополучно разломал шестую. Случайно.
