Воровской мультикласс. То самое заклинание, из-за которого я когда-то давным-давно, в прошлой жизни, выставила Ланса вон — и еще наивно надеялась, что навсегда.
— Четверть часа назад мне доставили записку якобы от тебя, — хрипловато сообщил он, не дожидаясь расспросов. — Будто бы ты требовала выдвинуться к Алдеану сию секунду, потому что Кай выяснил что-то ужасное.
— Я не писала никаких записок, — напряженно отозвалась я.
— Знаю, — просто улыбнулся он. — Керен получила еще одну подделку, с просьбой выслать ее людей к особняку Тар-Рендилль, потому что похитители были оттуда. Якобы Брианну схватили по приказу герцогини, оскорбленной арестом дочери. К счастью, Керен хватило нахальства позвонить сюда и поинтересоваться, не поехала ли у тебя крыша. Тогда уже я заподозрил неладное и связался с управлением — так что, кстати, можешь не трудиться с пересказом. Ты к тому моменту ушла оттуда, но никто из следователей не видел, чтобы ты отсылала кого-то с записками. Похоже, моя королева, в пещерах Алдеана заготовлена ловушка. Только не для тебя.
И что-то в его нарочито расслабленной позе и отсутствующем взгляде ясно говорило, что он в нее все равно сунется. Просто чтобы поставить во всей этой истории жирную точку — чего бы это ни стоило.
— Не бойся, — улыбнулся Ланс, ласково скользнув пальцем вдоль моей скулы — и только тогда я поняла, что меня колотит крупная дрожь. — Заклинание, как мы сейчас убедились, работает отменно. Я смогу проскользнуть незамеченным, разведать обстановку и вернуться за подмогой.
Я одарила его недружелюбным взглядом.
— Спасибо за попытку сохранить мое душевное равновесие, но, признаться, за правду я была бы благодарна гораздо больше. Заговорщики действуют топорно и несогласованно, но они не настолько идиоты, чтобы позволить тебе привести за собой маленькую армию. Мы оба знаем, что Брианну держат на территории святилища. Она — дочь огненного мага и может ступить на землю Хикаи-Токалль. Ты тоже сможешь, потому что Алдеан расположен на территории Далеон-Тара, и ты — его князь-покровитель. А подмога — увы, на землю святилища ступить не сможет.
Ланс заметно напрягся еще до того, как я закончила:
— Зато я смогу.
— Сможешь, — помедлив, признал он. — И я даже сам позвал тебя с собой, если бы у меня была возможность надавить на Хикаи-Токалль так же, как я сделал это с Тиггирн На-Мара и Господином Штилей. Но с Огненным змеем все сложнее. Я украл у него трех человек, Лави.
— И это, конечно, отличный повод идти в Алдеан фактически в одиночку, — скептически поддакнула я и тут же сменила тон: — Ланс, там моя сестра. Единственная. Любимая.
Он невесело усмехнулся и заправил мне за ухо выбившуюся из пучка прядку, с болезненной нежностью обрисовав контур лица. Я поймала его ладонь и сама прижалась к ней щекой.
— Пожалуйста…
В его лице что-то дрогнуло, и на мгновение мне показалось — вот оно. Сейчас непробиваемый, упертый, вечно себе на уме, непреклонный Ланс сдастся — и впервые в жизни поступит по-моему.
Но он только грустно улыбнулся и запустил вторую руку мне в волосы, безнадежно растрепав кубышку.
— Когда проснешься, загляни в нижний ящик стола. Система тайников та же, что у тебя под администраторской стойкой, только монета подойдет не в пять анков, а в десять.
— Когда проснусь? — переспросила я.
Но ответа уже не услышала. Мужская ладонь у меня на затылке внезапно сделалась тяжелой и невыносимо горячей — настолько, что я внезапно вспомнила чудесное выражение «мозги кипят». Но впечатлиться тем, как оно заиграло новыми красками, уже не успела, бесславно обвалившись прямо в объятия Его вероломного Величества.
В ответ на первую попытку открыть глаза королевский кабинет исполнил радостное сальто. Пришлось зажмуриться, дожидаясь, пока вестибулярный аппарат придет к консенсусу с окружающей действительностью. Бездействие давило.
Ушел. Все-таки ушел.
Конечно, как же это — чтобы самоубийственная затея, и Ланс не окунулся в нее по самую корону?! А что в одиночку и толком меня не выслушав — так это даже веселее…
Ко второй попытке сориентироваться в пространстве организм отнесся более благосклонно, и я смогла рассмотреть, что лежу на кожаном диванчике в углу королевского кабинета, заботливо укрытая легким плащом Его Величества. На тумбочке своего часа дожидался стакан воды — но сесть и добраться до него мне удалось только пять мучительных минут (целую вечность!) спустя.
Гад. Чудовище. Катастрофа в человеческом теле. Своими руками удушу! Чтоб я ему хоть раз еще помогла… чтоб я его еще хоть раз послушала!..
Портрет покойной королевы с понимающей печалью улыбался со стены, хоть и несколько искривлялся всякий раз, когда я делала шаг. На третьем улыбка Ее Величества превратилась в глумливый оскал, и я рухнула-таки на пол, не успев схватиться за монументальное королевское кресло и пребольно ударившись плечом.
Нижний ящик стола сочувственно покивал золоченой ручкой. Сквозь зубы пообещав ему, что больше никогда в жизни не подпущу этого треклятого мужлана так близко и вообще сейчас уйду из дворца (пусть ищет себе другую дуру, попослушнее!), я сунулась в кошелек, не вставая с пола. По закону подлости, в отделении для мелочи обнаружилась целая россыпь пятианковых монеток, и за одним-единственным кругляшом номиналом в десять анков я охотилась, кажется, целую вечность. Пальцы слушались плохо, комната то и дело начинала плыть перед глазами. Так паршиво мне было один раз в жизни — когда Ланс изволил одарить меня волшебными волосами.
Но тогда я продрыхла до самого прилива, а потом Марк волок меня на руках. Сейчас времени на отдых не было, и я, ругаясь сквозь слезы, заставляла себя ловить невозможно прыткую монетку, выдвигать чудовищно тяжелый ящик и долго целиться треклятым серебряным носом Его покойного Величества в неуловимый рычажок потайного отделения.
А внутри оказался один-единственный листок, густо исписанный разными чернилами. Зрение сфокусировалось не сразу, и сначала мне показалось, что я смотрю на цветную схему для вышивки — словно издевка над моей беспомощностью, когда Ланс пошел прямиком в ловушку, чтобы спасти прекрасную (хоть и несовершеннолетнюю) даму.
Но потом я проморгалась — и порадовалась, что падать мне уже некуда.
Это действительно была схема. Только не вышивки.
Заговора.
Черные строчки — имена главных подозреваемых; темно-синие — действия, которые они сделали или потенциально могли сделать. Красные — те, что они не делали однозначно.
Князья-покровители, оскорбленные обманом смертного короля, предложили своим одаренным бесценный подарок: жизнь их первенца — если второй принц будет убит. Черное имя Таби Ар-Заин и короткая синяя приписка: из-за детей она была вынуждена поддерживать связь с внешним миром и вполне могла передать предложение Огненного змея тем, кто оставался на свободе.
Памела Ар-Нарилль приходила в Алдеан, чтобы предложить себя вместо старшего брата. Ей отказали из-за невыплаченного долга перед ее покровителем — а Таби Ар-Заин могла подсказать ей решение: как сделать так, чтобы этого долга не стало вовсе. Памела покинула монастырь — и нашла утешение в объятиях Тайла Малли-Тар, отчаянно мечтавшего о ребенке — и разочаровавшегося в Керен.
