— Ани! — сердито выкрикнула Дейзи, выглянув из распахнутого настежь черного хода. — Поменяй постель в спальне леди Изабель! Ой, Ви, ты что тут делаешь?
Судя по тому, как загорелись глаза у собравшихся во дворе женщин, слухи об оранжевой бусинке уже циркулировали по всему Мангроув-парку и должны были вот-вот добраться до самого Лонгтауна.
— Я как раз собиралась послать за тобой Терри, — доверительно сообщила Дейзи, не дожидаясь ответа на свой вопрос, и проворно сцапала меня за руку. — Пойдем! Леди Изабель хочет поговорить с тобой лично.
— Как она это себе представляет? — скептически уточнила я, бросив мимолетный взгляд на свои сапоги, по щиколотку вымазанные соленой болотной грязью, и заправленные в них брюки. Решительно не тот вид, в котором можно показываться в господской гостиной. — И, главное, зачем? Только не говори, что она все-таки раздобыла грязные носки мистера Кантуэлла и хочет погадать еще раз!
Дейзи хихикнула и тут же зажала себе рот рукой: если в домике на болоте еще можно было позволить себе некоторые вольности, то в господском особняке забавляться за счет хозяев однозначно возбранялось.
— Мистер Кантуэлл одолжил леди Изабель свой платок, — совладав с неуместным смехом, известила меня Дейзи. — Подожди в кабинете миссис Вест, леди Изабель спустится вниз.
Я с облегчением кивнула.
Миссис Вест, потомственная экономка семьи Эванс, делила свой крошечный кабинет с поварихой, миссис Мур. Когда Дейзи постучалась, они как раз чаевничали: в особняке сменился поставщик чая, и почтенные дамы решили попробовать все сорта лично, прежде чем подавать что-либо господам. Я охотно присоединилась к дегустации, поджав под стул ноги в грязных сапогах, и до появления леди Изабель мы втроем опустошили два заварника. Новый поставщик определенно заслуживал доверия, хотя лично я бы не спешила с выводами и приговорила еще чайник-другой — но такого варианта мне, увы, не предложили.
При появлении хозяйки экономка и повариха без промедления вскочили на ноги и безропотно освободили кабинет. Дейзи осталась: юной леди, разумеется, не пристало оставаться наедине с сомнительными личностями вроде болотных отшельниц.
— Леди Изабель, — я тоже поднялась на ноги и слегка поклонилась.
Губернаторская дочь была взволнована и взбудоражена. На фарфоровом личике проступил румянец, трогательный и нежный, в светлых глазах поселился озорной блеск, а золотистые волосы пребывали в легком беспорядке. В руках Изабель комкала белый платок — слишком большой, чтобы принадлежать леди.
— Вивиан. Рада, что ты смогла прибыть так быстро, — широко и чуть нервно улыбнулась она и опустилась на колченогий стул с таким изяществом, будто это был по меньшей мере трон Ньямаранга, если не всего Вайтона разом. — Полагаю, Дейзи успела изложить суть дела?
Я тоже села, снова поджав ноги.
— Вы хотите, чтобы я снова погадала, — констатировала я. — Но все, что могли рассказать ракушки, я уже изложила. Если вам нужно новое предсказание, нужно изменить исходные: принять какое-либо важное решение, поговорить с самим мистером Кантуэллом… — я осеклась: нежный румянец на щеках леди Изабель расплылся неровной краснотой. — О. Дейзи, ты запомнила, как принимать противозачаточное?
Вопреки ожиданиям, вместо досады я ощутила облегчение. Мистер Кантуэлл был крайне мил, но я отлично понимала, что его внимание ничем хорошим не обернется. Интерес к леди Изабель пришелся как нельзя кстати.
Но, выходит, оранжевая бусинка действительно попала в левый нагрудный карман по чистой случайности? Нет, слишком маловероятно.
— Я не какая-нибудь женщина легкого поведения! — возмутилась леди Изабель с такой незамутненной искренностью, будто это был первый раз, когда я передавала Дейзи баночку с отваром.
Впрочем, в случае леди Изабель легкое поведение успешно компенсировалось тяжелым характером. Я заранее не завидовала мистеру Кантуэллу.
— Разумеется, — безоговорочно подтвердила я, оставив при себе все свои замечания и выводы. Спорить с Изабель было все равно что пытаться вычерпать соленый ил из-под мангров: долго, бесполезно, да еще и перемажешься вся в процессе. Свои нервы и время я ценила больше чужих убеждений — а Дейзи, в случае чего, придет и переспросит. — Прошу прощения, миледи. Значит, вы приняли важное решение и хотите новое предсказание?
Леди Изабель скривила губы и бросила мне мужской платок.
Первой мыслью было проверить, не использованный ли он, но я героически сдержалась и попросту положила его под блюдечко, в которое тотчас перевернула свою чашку из-под чая. Плеснуло густой коричневой жидкостью, но за пределы блюдечка не упало ни капли — а чаинки, как заговоренные, выстроились в знакомую извилистую линию.
— Леди Изабель, вы ведь были представлены ко двору? — задумчиво уточнила я.
— Само собой разумеется, — высокомерно подтвердила дочь губернатора. — Сразу после шестнадцатилетия, на Белом балу во дворце Старого Кастла. Это как-то связано с предсказанием?
— В некотором роде, — опомнилась я. Даже если мистер Кантуэлл тоже был представлен ко двору, леди Изабель никак не могла видеть его в Старом Кастле: одиннадцать лет назад никто и помыслить не смел о том, чтобы впустить в королевский дворец полукровку, а больше она не покидала Ньямаранг. — Я вижу в его ближайшем будущем дикие джунгли и встречу с принцем.
— А меня? — нетерпеливо уточнила леди Изабель. Принц ее ничуть не тронул: он был младше ее почти на шесть лет и оттого интересным не представлялся. — Если мистера Кантуэлла представят Его Высочеству, это несколько повысит его положение в обществе и шансы на удачный брак, не так ли?
Я с сомнением опустила глаза. Чаинки и не думали нарушать строй. Никаких амурных дел они не показывали вовсе — ни в настоящем, ни в ближайшем будущем. Но бусинка же…
Я была вынуждена признать, что ничего не понимаю, и вывернуть на блюдечко еще одну опустевшую чашку, загадывая на далекое будущее.
А чаинки, будь они неладны, вывалились беспорядочной кучкой, стирая рисунок — и даже не думая образовать новый. Словно никакого будущего не было вовсе — или еще не произошло что-то важное, что должно было его определить.
— Личное знакомство с Его Высочеством, без сомнения, сыграет ему на руку, — сказала я и на мгновение застыла: мои собственные слова вдруг показались мне неправильными, неверными, словно я ошиблась даже в таких очевидных выводах. — Но сейчас его мысли занимают только джунгли, леди Изабель, и для большого чувства места не остается. Может быть, позднее, когда вы решитесь сделать следующий шаг, все станет ясно.
— А может быть, нет, — недовольно поморщилась леди Изабель. — Почему ты никогда не отвечаешь четко на поставленный вопрос?
— Потому что это может сделать только сам мистер Кантуэлл, — предельно честно призналась я и осеклась: в дверь вежливо постучали. Шею вдруг коротко кольнуло острыми мурашками, холодок предчувствия обвил кончики пальцев и свернул ледяной ком в низу живота.
