Оранжевая бусинка закатилась в нагрудный карман его рубашки, показывая ближайшее будущее. Пожалуй, мне было даже любопытно, как все сложится — потому что пока складывалось впечатление, что Тао волнуют две вещи: его задание — и его брат. Именно в такой последовательности.
— Итак? — напомнила я о себе.
Тао тяжело вздохнул и откинулся на спинку скамьи.
— И чем я только занят?.. — тоскливо поинтересовался он у крыши беседки. Та безмолвствовала: должно быть, задавалась тем же вопросом. Тао не оставалось ничего, кроме как продолжить: — Чуть больше двух месяцев назад Его Величество отправил сына в Ньямаранг, поручив объехать общины коренного населения. Официальный визит, доверительные беседы с местными жителями, сбор информации о нравах и настроениях в колонии — как жест монаршего благоволения, необходимый, чтобы напомнить людям, что власть на их стороне. К сожалению, отнюдь не все ньямарангцы готовы принять факт, что их страна стала колонией Вайтона. Вы, должно быть, обратили внимание, с какой частотой мистер Анги вспоминал славную историю древнего Ньямаранга? Он, пожалуй, один из самых опасных радикалов, с которым мне доводилось сталкиваться. Слишком вежлив и обходителен, чтобы к нему проявила интерес полиция, слишком осторожен, чтобы особый отдел мог что-то доказать… но его речи о древнем величии заражают умы — юные умы, которые легко поддаются внушению и так же легко забывают, что красивые легенды выстроены на грязи, на крови героев — но не пророков, отправивших их на смерть. Его Высочество должен был аккуратно напомнить о самых простых вещах: откуда в Ньямаранге взялись нормальные дороги и врачи, кто платит за образование местных детей и почему тот же Фурминт или Дезервийское княжество больше не пытаются прибрать к рукам порт Уайт Перл. Принц возглавил целую миссию. Благополучно проехал через центральную часть колонии, написал отцу несколько писем, посетил пару концертов… добрался до Лонгтауна, почтил своим присутствием общину Ратана, затем — мэрию; остановился на ночлег в «Жемчужной короне» — и больше его никто не видел.
Золотистый свет из окон дома обрисовывал черты лица Тао, смягчая его и заставляя казаться моложе и беззащитней. Я отвела взгляд.
— Вы знали Его Высочество лично?
— Я? — с превосходно сыгранным удивлением переспросил Тао Лат. — О, разумеется, нет. Но мистер Кантуэлл был представлен ко двору и некоторое время составлял компанию Его Высочеству, пока не стал увлекаться неподобающими занятиями. Как только репутация мистера Кантуэлла оказалась подмочена, принц предпочел сменить круг общения.
— То есть безродный выскочка стал слишком дорог принцу, и его предпочли завербовать, предварительно разыграв целую пьесу, чтобы никому и в голову не пришло использовать полукровку в качестве ниточки, ведущей к наследнику престола? — истолковала я его слова.
Что-то не верилось, что мистер Кантуэлл влип в эту дружбу (и службу) первым.
— Я вам этого не говорил, — невозмутимо заметил Тао.
— Вы мне сегодня вообще ничего не говорили, — охотно подтвердила я. — И про номер Его Высочества — тоже ни слова из вас выжать не удалось.
Тао покачал головой, давя смех.
— Угловой люкс на втором этаже «Короны». Номер был заперт до утра, пока свита не забеспокоилась. Тогда его открыли ключом горничной и обнаружили, что в кровати никто не спал, однако ночной портье уверяет, что принц не спускался по лестнице. Скорее всего, это правда: когда открывается дверь из коридора с номерами, над ней довольно громко звенит колокольчик. Однако окна в номере тоже были закрыты. Его Высочество словно испарился.
В способности принца самовольно менять агрегатное состояние я здорово сомневалась — и начала с наименее приятного вопроса:
— Вы уверены, что он жив?
Его Высочество действительно мог не спускаться по лестнице. Целиком, во всяком случае.
— Нет, — помрачнев, признался Тао. — Но склонен надеяться на лучшее. Мертвый наследник не выгоден никому. Из него не выйдет ни заложника, ни скандала, а на трон просто взойдет его младший брат — никакого повода для смуты и междувластия. Тогда как живой принц мог бы стать отличным козырем для радикальных сепаратистов.
Я поморщилась, но не стала спорить с чужой верой в чудо.
— Значит, вы надеялись, что слухи о моей заинтересованности в победе Хима дойдут до общины Ратана, а сегодня мистер Анги увидит меня возле мистера Кантуэлла и решит, что вы заручились поддержкой ведьмы.
— Анги не боится королевского гнева, — пожал плечами Тао Лат. — Король далеко — и он не может позволить, чтобы весть об исчезновении его наследника стала достоянием общественности. Но ведьма — совсем другое дело. Местные верят, что вы способны наслать на них проклятия и болезни. Ваше участие в поисках сместит чаши весов.
— Уже не сместит, — хмыкнула я. — Все, что мистер Анги увидел сегодня, — это обессиленная ведьма с обрезанными волосами, да еще вдобавок отвергнувшая подарок покровителя. Вы открыли для меня новые грани слова «провал», мистер Лат.
Тао одарил меня хмурым взглядом.
— Вынужден признать, я подошел к подготовке с недостаточным тщанием, — сообщил он таким тоном, как будто виновата в этом была я, — вне всяких сомнений. — Что я могу предпринять, чтобы исправить сложившееся положение вещей?
— У вас есть какая-нибудь вещь, принадлежавшая принцу? — подумав, спросила я.
Тао скептически изогнул бровь.
— Я могу спросить у мистера Кантуэлла. Принц наверняка оставил ему какую-нибудь памятную вещицу. Но зачем вам это?
Я стушевалась, но быстро нашлась:
— Думаю, имеет смысл устроить небольшое представление для мистера Анги. Скажем, пригласить его на спиритический сеанс, пусть впечатлится свечами, завываниями и столовращением. А потом предложить мне ради шутки вызвать дух живого человека. Принца.
— А если он все-таки?.. — Тао осекся, не желая договаривать.
— Предоставьте это мне, — усмехнулась я. — Вы сможете подкинуть эту идею губернатору?
— Я должен обсудить все с мистером Кантуэллом, — непреклонно сказал Тао Лат. — Пришлю вам записку, когда все решится.
Я кивнула и поднялась на ноги, еще надеясь урвать свой кусочек веселья на балу слуг — но просто так уйти мне, разумеется, никто не позволил бы.
— Мисс Блайт, — окликнул Тао, и я обернулась на выходе из беседки, уже отодвинув свисающую лозу. — Что вы хотели бы получить в качестве благодарности за свое участие?
Я широко улыбнулась, уже чувствуя, как внутри разгорается знакомый озорной огонек.
— Вы танцуете, мистер Лат?
Тао прислушался. Из распахнутых нижних окон особняка доносился сложный ритм регтайма, едва замаскированный душевной игрой на старом рояле, сопровождавшейся взрывами смеха и залихватской песней на четыре разных голоса: господа удалились, и слуги веселились в своей непередаваемой манере.
