Еще совсем недавно Сухомлиновой казалось, что стеклянный скворечник остался в прошлом, а теперь, когда она вошла в него, почувствовала непонятную тяжесть на душе, будто она заходит туда, откуда нет выхода.
— Что нового? — спросила она у Зинаиды.
И та сообщила, что позавчера похоронили Александра Витальевича. По ее словам, народу было немного: сын Дмитрий, Нина Николаевна, Михеев и бывший коллега Александра Витальевича по работе в милиции. Сослуживец, каким-то образом узнавший о месте и времени похорон, явился, судя по всему, с единственной целью — напиться за чужой счет. В самый последний момент подошла Галина.
— Та самая, у которой была связь с Тарасевичем, — уточнила Зинаида. — И ведь, что интересно, она отказалась идти на поминки. Рюмочку водки выпила на кладбище, а потом ушла. Но перед самым уходом шепнула Нине Николаевне, что знает, кто убил нашего бывшего начальника.
— Она имя называла?
Зинаида покачала головой:
— Нет, сказала только, что есть доказательства. Нина Николаевна потом вспомнила, что Галина приходила и просматривала записи того дня. Потом она хапнула ключ от квартиры Тарасевича, что-то, наверное, искала там.
— Это при мне было: я тогда у нее ключ забрала.
— Ну вот. Может, она и в самом деле знает?
— Нина Николаевна никому об этом не говорила?
— Она-то? Наверняка говорила. Она — хоть интеллигентная с виду, но языком потрепать любит: что с нее взять — училка бывшая!
— Татьяна Павловна учительницей работала, — уточнила Сухомлинова.
— Они обе, потому и болтливые.
— А ты никому не говорила?
— Я — вообще кремень. Мне-то чего болтать… — Зинаида вдруг замолчала, а потом призналась: — Случайно ляпнула зачем-то. Вчера Худайбергенов подошел и спросил, как похороны прошли. В кои веки он нас заметил, ну я и выложила сдуру. Там еще с ним эта помощница депутата была… И еще кто-то проходил, я даже не успела запомнить кто. Может быть, банкир. Но не уверена. Спину только и видела. Пальто темное помню. Но в пальто не один Сопаткин ходит. У Фарбера темно-синее кашемировое, но он ростом пониже. Артист Вертов, потом… Да, вспомнила! Нина Николаевна говорила, что когда Галина просматривала записи, она молчала, а потом вдруг громко произнесла: «Пальто!»
— Что это значит? — не поняла Сухомлинова. — Давай мы с тобой посмотрим.
— Так все записи следователь забрал.
Зинаида спешила домой и, когда Елизавета Петровна спросила, знает ли она номер телефона Галины, ответила, что он у нее где-то записан. Нет времени смотреть, но Сухомлинова сможет найти его в журнале передачи дежурств, где записаны все номера.
Мобильный Галины не отвечал, и тогда Елизавета Петровна решила позвонить по городскому. И там кто-то долго не отвечал, но потом отозвался тихий мужской голос:
— Что еще?
Сухомлинова стала объяснять, что звонит по делу с бывшей работы Галины, но мужчина не дал ей договорить:
— Нет ее. И не звоните больше.
И сразу пошли гудки.
Елизавета Петровна не поняла, почему нельзя звонить, потом подумала, что, вероятно, произошла семейная ссора, и снова набрала тот же номер.
— Я же сказал, — так же тихо, но уже со злостью произнес мужчина, — нет ее и не будет никогда: убили ее.
— Как? — прошептала изумленная Сухомлинова.
— Зарезали. В подворотне. Свидетелей нет, видео нет, ведь мы в простом доме живем — без наворотов разных. Забрали сумочку, а там денег было — кот наплакал. Телефон копеечный и тот… Сережки из ушей вырвали. Следователь говорит, что наркоманы. А зачем наркоманам убивать? Может, конечно, она сопротивлялась: когда в милиции служила, ее приемам самбо обучали. Короче, все — нет больше Галины.
И опять пошли гудки. Перезванивать и спрашивать еще что-то не было смысла. Известие о смерти Галины, которую Елизавета Петровна почти не знала, поразило ее. Если следователь говорит, что ее убили при ограблении, то, может, он и прав, однако откуда полицейские могут знать все. Им, например, неизвестно о тетрадке с записью наблюдений, которую с непонятной целью вела убитая. И о том, что Галина сказала бывшей коллеге, что знает, кто убил Александра Витальевича, да и вообще вряд ли они будут связывать эти два убийства.
И тогда Сухомлинова решила позвонить Бережной и все рассказать ей. Так она и сделала — рассказала со всеми подробностями, не забыла даже сообщить, что Галина опознала какое-то пальто.
Глава пятая
На этот раз Егоров ответил на вызов мгновенно. Но не дал Бережной и слова сказать.
— Прости, Верочка, но нет времени на разговоры — очень занят. Дел выше крыши.
— Так я по делу. Ты слышал об убийстве женщины, которую зарезали якобы при ограблении?
— В сводке прочитал, но почему якобы?
— Да потому что она была еще совсем недавно консьержем в доме, где управляющим был Тарасевич. Она вела наблюдение за жильцами. Не знаю зачем, но предполагаю, по призванию. Когда-то она работала в наружке.
— Может, совпадение?
— Вряд ли. У нее были близкие отношения с управляющим. И она могла знать многое из того, что знал он. Кроме того, на похоронах Тарасевича бывшая консьержка заявила, что точно знает, кто его убил.
— Информация точная?
— Абсолютно. Мало того, мне известно, что эта Галина приходила на свою прежнюю работу, чтобы посмотреть все записи видеонаблюдения, сделанные в день убийства Тарасевича. Смотрела долго, а потом произнесла одно слово: «Пальто».
— Что это означает?
— Откуда я могу знать? Я это видео не смотрела.
Майор замолчал, а потом предложил встретиться и все обсудить. И предложил это сделать немедленно, как будто не говорил несколько секунд назад, что завален делами.
— Так давай на месте, где все произошло, — согласилась Бережная.
Как выяснилось, следствие зашло в тупик. Егоров, разумеется, не признался в этом. Он рассказал Вере о том, что ему удалось установить, но его сведения были крайне скудны. Преступник очень хорошо подготовился: изучил прилегающую территорию, наверняка знал, где установлены камеры слежения и где есть мертвые зоны. Стрелял он не с тротуара, а из подъезда дома, просто приоткрыл дверь и дважды выстрелил в проезжающий мимо «Форд» Тарасевича. И хотя скорость автомобиля была небольшой, стрелком киллер оказался отменным: обе пули попали в голову. «Форд» проехал еще пару десятков метров, а потом уткнулся передним бампером в высокий поребрик, остановился, мотор заглох. Через пару минут мимо проезжала грузовая «Газель». Грузовичок остановился, потому что дорога было перегорожена. Водитель «Газели» вышел, обнаружил труп и сразу позвонил в полицию. Убийца за это время скрылся. Причем он не выходил в Тучков переулок. Подъезд, из которого стрелял киллер, оказался проходным. Убийца миновал один дворик, потом второй и вышел на другую улочку.
