Но Нина меня разочаровала:
– Мужик от меня ушел. До чего же я, девки, невезучая. Я ж его в люди вывела. К деньгам определила, а он, а он… Оперился и сбежал к молодой. Ну не козел? – спросила она и тут же ответила: – Козел и подонок. Все мужики – козлы. Все, что у меня были, все были козлами. На роду у меня, видно, написано иметь дело с одними козлами. Других я и не встречала. Все меня кидали. А я чем плоха? Все при мне.
Глядя на отекшее лицо хозяйки, мне трудно было сдержать улыбку. Красавица! Лицо – полная луна. Вместо глаз щелочки. Помилуй бог! Я кашлянула и отвела глаза в сторону.
– Понимаю, сегодня я выгляжу не ахти, но вообще-то я симпатичная. Мужики меня взглядами провожают, – расхвасталась Нина, гордо вскинув подбородок. Дама явно не страдала комплексами. – А, собственно, вы кем будете? Только, пожалуйста, не говорите, что вы пришли мне раскрыть глаза на Мишку. Вы, наверное, от его новой? От Светки? Девки, не старайтесь, я уже выгнала Мишку. Я и без вас знаю, что он не только козел, но кобель. Нет здесь Мишки. Все! Забыла его. Пусть ваша подруга с ним страдает.
– Нет, Нина Григорьевна, к Мишке мы никакого отношения не имеем, – призналась Алина. – Мы пришли поговорить с вами о ваших племянницах.
– А что о них говорить? – удивленно вскинула брови Нина. – Забыли девки свою тетку! А я ведь им, считай, матерью родной была. Пешком под стол девчонки ходили, когда Валька на Север подалась, а я к ним переехала. Я им и стирала, и готовила, на собрания разные в школу ходила. Молодость на них угробила, а они мне даже слово благодарности не сказали.
– Позвольте, но ведь Инна погибла? – напомнила я, опасаясь, что у Нины не все в порядке с головой. Она ведь сама опознала девушку в морге, а теперь говорит о ней как о живой.
– Погибла, – не стала спорить Нина. – А до того, как погибла, вы думали, она помнила, что у нее есть тетка? Нет, абсолютно. Добра не помнила. Наверное, потому ее бог и наказал, что зверя на нее наслал. Все лицо Инке снес.
– Как же вы ее тогда узнали? – последовал вопрос.
– Менты нашли в кармане Инкин студенческий билет. А я опознала джинсовую куртку, которую Инка у меня весной купила. Я продаю джинсу на вещевом рынке, свой товар хорошо знаю. Да, собственно, изделиями этой фирмы только я одна торгую. Я, между прочим, Инке вещь за полцены отдала.
– Что ж вы так продешевили? – с сарказмом спросила Степа. Чувствовалось, что Нина ей не нравится.
– Брачок на куртке был, но совсем незаметный, – не стала кривить душой та, – совсем маленький, а тут день рождение у Инны на носу. Думаю, подарю девчонке хорошую шмотку.
– Вы же куртку продали?
– Продала, но за полцены.
– Ладно, бог вам судья. Давайте поговорим о Кате.
– Зачем она вам?
– Мы разыскиваем вашу племянницу, хотим у нее комнату купить. Не знаете, она приватизировала жилплощадь? Хороший дом, в хорошем месте. Цену хорошую предлагаем. Если вы найдете Катю и уговорите ее продать нам комнату, получите хорошие комиссионные, – соврала Алина, уже давно догадавшаяся, что бескорыстие отнюдь не является добродетелью Нины.
– Кабы ее найти, – задумалась Нина. – Давно ее не видела. Катька еще неблагодарней Инки оказалась. Я ведь ее в такое место устроила, в такое место, – зацокала языком обиженная родственница.
И я, и Алина, и Степа затаили дыхание.
– И куда же вы ее устроили? – осторожно, чтобы не спугнуть удачу, спросила Алина.
– К своему бывшему хахалю.
– К кому?
– К Ваське Ципкину. Был у меня по молодости такой ухажер. Я только в город переехала, на рынок торговать устроилась, там же с ним и познакомилась. Тогда он кем был? Да никем! Парень из зачуханного села. Сначала на рынке грузчиком работал. Потом начал водкой торговать. На ней и поднялся. Крутой стал. Теперь сам водку разливает. Не подумайте, что левак гонит. Водка у него хорошая. Да вы, наверное, слышали такую марку «Эверест»? Теперь Василий Семенович Ципкин у нас президент ликероводочной компании «Эверест». Не только область своим продуктом снабжает, но, поговаривают, что и за границу отсылает. Врут, наверное, а может быть, и не врут. Говорят, что он нашел общий язык с бандитами, и они теперь ему помогают. Вот так. В родном селе Василий дворец построил. Ну не совсем в селе, рядом. А чтоб одному среди полей не было скучно, стал зазывать к себе знакомых. Тем места понравились, тоже строиться начали. Теперь вокруг Васькиного дома, еще с десяток хоромин стоит. Люди в них живут солидные: хозяин оптового склада, президент футбольного клуба, владелец казино, ну и так по мелочи – два профессора от медицины и директор развлекательного комплекса. Все Васькины соседи комфорт любят. Там и бассейны, и корты, магазин даже свой имеется. Короче, что-то вроде жилищного кооператива получилось. Охрана на входе, абы кого не пускают.
– А кем вы Катю к Василию устроили?
– Нянькой. Не к нему, конечно, а к его детям. Он, когда богатеть стал, женился. Не на мне. Нашел себе блондинку с ногами от ушей. Регинка, продавщица из универмага, по совместительству тряпки на себе показывала, дура дурой, а Ваську моего захомутала. Двух детишек ему родила. Вот к этим деткам я Катю и устроила нянькой. Девчонка никак не могла найти себе работу. Я попросила, и Васькой по старой дружбе взял мою племянницу. Регина, конечно, не знает, чья Катька племянница. А может, и знает, да супротив Васьки пойти боится. Васька – мужик крутой, кулаки распускать любит. Но к тем, кто у него работает, относится по-отечески. Строго спрашивает, но на деньги не скупится. Хорошее место Катьке досталось: в тепле, холодильник забит до отказа, своя комната. Дома она не валяется на таких простынях, на каких в Васькиных хоромах обслуга спит. Другая бы благодарила, а эта… Хоть бы подарочек какой за то, что я ее в приличный дом устроила, купила. Черная неблагодарность, черная.
– Значит, вы Катю давно не видели?
– С зимы. Она даже на Инкины похороны не пришла. Даже не знаю почему. И трубку мобильную не берет. Может, боится признаться, что хозяева не отпустили? Васька, если вожжа под хвост попадет, всякое может выкинуть. Мог сказать, что его живым детям нянька нужнее, чем Катька мертвой сестре. Знает, что я ответственный товарищ, без чьей либо помощи со всем справлюсь. Так и получилось. Все я: и похороны, и поминки… Я потом к Ваське домой позвонила, хотела пристыдить Катьку за то, что на похоронах не появилась, ну и сказать, чтобы она мне часть расходов компенсировала. Нарвалась на Регинку, та разозлилась, когда я Катю к телефону попросила, сказала, что такая няня у них уже не работает.
– Но ведь она могла попроситься обратно? – спросила я, все еще наивно надеясь, что у Василия мы можем найти Катю.
– Этого я не знаю. Я больше к Ципкину не звонила.
– Все равно надо ехать к Василию, – зашептала я в Алинино ухо. В знак согласия она едва заметно мне кивнула.
– А в каком селе Василий дом построил? – как бы из праздного любопытства спросила я.
