– А на чем держится экономика? – по ходу спросила я.
– На водке, на самой банальной водке, продукте первостепенной важности, во всяком случае, для нашего русского народа. Уж простите, но менталитет у нас такой: какая свадьба без нее, родимой, какие похороны?
– Да уж, действительно, – крякнула Алина. – Какая ж свадьба? А сам Василий Семенович употребляет беленькую?
– В исключительных случаях. – Регина выставила ладонь перед нами. – Будешь пить свой продукт, все дело загубишь.
– В смысле? – спросила я. – Что же, вашу водку пить нельзя?
– Я неправильно выразилась, а вы меня неправильно поняли, – Регина смущенно улыбнулась. – Василий Семенович не пьет чужую водку из патриотических соображений, а свою не пьет, потому что всегда должен иметь трезвую голову. Руководить таким огромным, как у нас, предприятием непросто. Сейчас рыночная экономика, и нос надо держать по ветру. У нас ведь не только ликероводочный завод, но сеть магазинов «Эверест». Василий очень много времени уделяет работе. Ему надо все знать: не нарушен ли производственный процесс, как сбывается продукция, пользуется ли спросом. Иначе ведь бизнеса не получится. Вот поэтому, чтобы везде успеть, он старается вести здоровый, трезвый образ жизни.
– Я вас понимаю, – я часто закивала головой. – Трезвость – норма жизни.
– А теперь расскажите, пожалуйста, о себе, Регина Ивановна, – попросила Алина.
– Ох, ну что я? Я работала в Центральном универмаге продавщицей, участвовала в показах мод.
– Вы были моделью?
– Нет, – не стала врать Регина. – Показы устраивала местная швейная фабрика. И нас, девчонок со стандартными фигурами, приглашали демонстрировать одежду. Вот на таком показе мы с Василием Семеновичем и познакомились. Он меня сразу на Канары пригласил, а я сразу согласилась.
– Любовь с первого взгляда?! – изобразив на лице телячий восторг, воскликнула Алина.
«Не переигрывай, – мысленно пожелала я ей. – Судя по всему, Регина не такая уж дура, какой старается выглядеть».
– Да, – Регина потупила глаза. – Уже через неделю Вася сделал мне предложение. Мы расписались на следующий день после возвращения.
«Куй железо, пока горячо», – отпечаталось у меня в голове.
– А теперь о ваших детках, – Алина перевернула страничку блокнота, делая вид, что все подробно записывает.
– У нас с Васей двое детей. Четырнадцатилетняя Кристина и двенадцатилетний Артур. Чудные детки, плоды любви. Милые, умные. Я им всю себя отдаю. Танцы, каратэ, музыка. Дети должны развиваться.
– Неужели все сами?! – восхищенно воскликнула Алина.
– Что вас удивляет? Материнский долг – отдать своей кровиночке все сполна.
– Нет-нет, я верю, сама мать. Но у меня один ребенок, а у вас их двое. Неужели вам никто не помогает? Допустим, мальчика надо везти на каратэ, а у девочки в это время урок музыки. Как вы успеваете?
– Вообще-то детей на дополнительные занятия в музыкальную школу или в спортзал возила няня, – вздохнула Регина, – но мне пришлось ее уволить.
– Уволить? Почему? Она плохо обращалась с детьми?
– Да нет, она нормально обращалась с детьми, я бы даже сказала, что она с ними ладила.
– Тогда что? – налегала Алина.
Регина не успела ответить, наш разговор был прерван появлением мужчины среднего роста, весьма невзрачного. Хотя, надо отметить, этот тип прилагал все усилия, чтобы выглядеть респектабельно. На нем был дорогой костюм, рубашка отменного качества и галстук, которой стоил немалых денег. Именно такой я хотела подарить Олегу на двадцать третье февраля. Зашла в бутик, но когда посмотрела на цену, решила ограничиться электрической соковыжималкой. А что? Соковыжималка фирмы «Бош» тоже неплохой подарок.
– Добрый день, – сказал мужчина, удивленно нас разглядывая. Его брови изогнулись дугами, которые коснулись своими верхними точками вспушенных феном жиденьких волосиков. Со лбом и прической мужчине явно не повезло. Природа обделила его густой шевелюрой, да и лоб не выдавал в мужчине мыслителя.
– Вот эти дамы, Васенька, пришли пригласить нас участвовать в розыгрыше путевок, – Регина поторопилась объяснить мужу наше здесь присутствие.
«Так это и есть Василий Семенович Ципкин», – догадалась я.
– Мы представляем туристическое агентство «Пилигрим», – отрапортовала Алина.
– А я думал, что вы няни из фирмы «Мери Поппинс». Моя жена все никак не может найти няньку для наших детей.
Закончив нас сверлить взглядом, Ципкин посмотрел на Регину:
– Тебе что-нибудь в городе надо?
– Нет, Васенька, – защебетала она. – Мне ничего не нужно.
– Где мои запонки, не помнишь?
– Кажется, в спальне или на комоде, или на трюмо. Нет, ты их оставил в кабинете на столе. Посмотри там, милый.
Василий вышел в смежную комнату. Мне показалось, что Регина с облегчением вздохнула.
– На чем мы остановились?
– На том, что ваша няня уволилась, – подсказала Алина.
– Ах да, – неожиданно оживилась Регина. – Ей надо было срочно уехать, скрыться.
У меня екнуло сердце. Неужели мы на верном пути. Если бы еще хозяйка знала, куда рванула ее нянька!
– Уехать из такого дома? От милых детей? Должно быть, у нее была веская причина? – Алина подталкивала Регину в хитро расставленные сети.
– Ох, вы толкаете меня на преступление, – Регина жеманно подвела глаза к потолку. – Она сбежала от любви, от неразделенной любви.
– Да вы что! Господи, только не говорите, что няня ваших детей положила глаз на Василия Семеновича.
– На Васю? – громко спросила она. – Ну что вы! Вася Катю вообще не замечал, да и Катя свое место знала. Приличная девушка. Дело в другом. Не Катя любила – ее любили. Работает у нас начальником охраны один парень. Неплохой, служит исправно, предан Василию Семеновичу до мозга костей. Вася его ценит. Можно сказать, что парень этот умница, но урод жуткий. – Регина сморщила лицо и закачала головой. – За глаза наши работники прозвали его Герасимом, потому как он такой же здоровенный. И собачка, кстати, у него есть. Кавказец. Жуть! Собака Баскервилей против него – пинчер.
– Кажется, мы с вашим Герасимом столкнулись во дворе. Он нас допросил с пристрастием, – пожаловалась я, – а потом пропустил. А вот собачку не довелось увидеть.
– И, слава богу! Тайсон живет в вольере, на заднем дворе. Я сама его боюсь, а Вася каждую ночь требует, чтобы собаку выпускали побегать по территории. Не поверите, я боюсь вернуться домой после одиннадцати. Этот кобелина никого за ворота не впускает и не выпускает. А как же театры, выставки, концерты?
– Регина Ивановна, так что же Герасим? – Алина вернула разговор в прежнее русло.
