– И как Вилена Андроновна прореагировала на гибель Ильи?
– Они предложили ей опознать его, она вышла на площадку, и ей стало плохо. Она упала бы, если бы ее оперативник не поймал.
– Но потом она подтвердила, что это ее ученик?
– Ее увели в квартиру, я туда не заходил.
– А Липу Сазонову вы знаете?
– Кто это?
– Девушка Ильи.
– Вроде с девушкой я его не видел. Хотя подождите. Весной он вышел из подъезда и подошел к девушке, что сидела на лавочке, и они вместе ушли.
– Вы в это время были во дворе?
– Да, с Дмитриевной, соседкой из первого подъезда, обсуждали новую машину ее зятя.
– То есть Дмитриевна тоже видела Илью и его девушку?
– Конечно, видела, глаза у нее не завязанные были.
– А как соседи относились к тому, что к Оседловой ходили ученики?
– Как они могли относиться, – пожал плечами Павлов, – нормально. У некоторых к ней ходили дети или внуки.
Лучи заката уже стекли на землю, когда Мирослава вернулась домой. Поужинали они на террасе запеченной цветной капустой и тушеной треской. Ужин был легким ввиду того, что Шура заранее предупредил Миндаугаса, что сегодня он будет ночевать либо на работе, либо дома.
Рано утром Мирослава позвонила Олимпиаде Сазоновой, подруге Ильи Павлова, и попросила ее о встрече. Липа сразу согласилась и предложила приехать к ней домой прямо сейчас. Через час Мирослава уже поднималась на четвертый этаж одноподъездного дома, в народе такие называют свечками. Почти сразу после звонка дверь ей открыла высокая, стройная, но крепко сбитая девушка. Лицо ее было усыпано веснушками медового цвета, пушистые светлые волосы свободно растекались по плечам и спине. Мирослава подумала о том, что имя Липа очень подходило девушке, так как она и впрямь своим внешним видом напоминала молодое деревце и даже пахла, казалось, медом.
– Проходите, пожалуйста, – сказала девушка, – вы ведь Мирослава Волгина?
– Да. – Мирослава достала удостоверение.
Сазонова бросила на него мимолетный взгляд и спросила:
– Вы будете пить чай?
– Спасибо, но, если можно, чуть-чуть минеральной воды или просто кипяченой.
Девушка кивнула и исчезла. Пока ее не было, Мирослава внимательно изучала комнату, в которую ее провела хозяйка. По-видимому, она служила гостиной и библиотекой одновременно. В ней был большой диван, два глубоких кресла, овальный стол с вазой посередине, окруженный стульями. Возле одной стены стояла горка с парадной посудой, часами, статуэтками. Еще две стены от пола до потолка представляли собой стеллажи, заполненные книгами. Книги явно не были частью декора, было видно, что их читали и перечитывали. Притом некоторые из них были прочитаны не одним поколением…
Когда Липа вернулась со стаканом минеральной воды, Мирослава уже сидела в одном из кресел. Девушка протянула ей воду и села напротив.
– Спасибо. – Мирослава отпила треть стакана и поставила его с краю на стол.
– Вы пришли поговорить со мной об Илье? – тихо спросила девушка.
– Не только.
Светло-карие глаза вопросительно посмотрели на Волгину.
– Липа, вы давно знакомы с Оседловой Виленой Андроновной?
– Да.
– Поточнее.
– Поточнее не помню, но года два точно. Я еще со школы ходила к ней заниматься.
– И каково ваше мнение о ней?
– Вы что же, подозреваете, что это Вилена Андроновна напала на Илюшу?! – округлила глаза девушка.
– Следствие рассматривает разные версии, – уклонилась от прямого ответа Мирослава.
– Но это просто смешно! Вилена Андроновна – прекрасный преподаватель и добрый человек. Если бы вы знали, сколько души она вкладывает в каждого из нас!
– Редкое качество в наше время.
Липа согласна кивнула.
– А Илья был доволен своими занятиями с Оседловой?
– Конечно! – горячо заверила Липа. – Иначе он не ходил бы к ней.
– Вас не настораживало то, что у Вилены Андроновны не было семьи?
– Ну, знаете! – возмущенно проговорила девушка. – Это не недостаток женщины, а ее беда!
– То есть?
– Не всем девушкам везет и они находят свою любовь.
– Где-то вы правы…
– Почему где-то? – не поняла Липа.
Но Мирослава не стала отвечать, вместо этого она спросила:
– У Ильи не было врагов?
– Ну что вы, – повела плечами Липа, – какие могли быть враги у Ильи.
– Например, ваш брошенный жених…
– С чего вы взяли, что у меня был жених? – удивилась девушка.
– Поклонник.
– И поклонника не было.
Лицо девушки подернулось болью, глаза заблестели, когда она еле слышно выдохнула:
– Илюша – моя первая любовь. И я не представляю, как буду жить без него.
– Липа, вы простите меня, – сказала Мирослава, – но я вынуждена задавать вам эти вопросы, чтобы найти…
– Да-да, я понимаю, – перебила ее девушка, – спрашивайте.
– Вы не знаете, носил ли Илья с собой деньги?
– Какие у студента деньги, – Липа смахнула с ресницы слезинку, – так, несколько сотен и, если шел на занятия, деньги репетитору, но его ведь… – Она запнулась, но справилась с собой и продолжила: – Когда он уже вышел от Вилены Андроновны?
– Да.
– Значит, никаких особых денег у него не было.
– А телефон?
– Что телефон? – не поняла Липа.
– Телефон у него был?
– Был, недорогой и к тому же старенький.
– При нем не было никакого.
– Странно… Может, выронил. Но уверяю вас, красть такой телефон, как у Ильи, никто не станет.
– Даже нищий?
– Но вы же не думаете, что Илью убил какой-то нищий?
– Я уже вам говорила, что следствие рассматривает разные версии.
– Говорили, но ерунда это все!
– Кто-то же все-таки убил Илью.
– Я думаю, что это какие-нибудь наркоманы. Они сейчас нередко забредают в подъезды, – вздохнула Липа, – вот они могли и на сотовый Ильи позариться. Используют все деньги, что на нем есть, потом сам аппарат выбросят.
Мирослава не стала говорить, что полиция пыталась обнаружить сотовый Ильи, но он был отключен.
– На двери подъезда Оседловой домофон.
– Домофон?! – фыркнула Сазонова. – Позвоните в любой подъезд, скажите, что вы почта, слесарь, электрик, и вам откроют.
