— Какая интересная история, Майлс, — вкрадчиво сообщил он, — жена-то настоящая, не спорю. А вот брак-то не консумирован…
— И что? — Герцог сохранял невозмутимое выражение лица, хотя мне казалось, что он едва сдерживается. — Это наше дело.
— Ваше-то ваше, — хмыкнул Кумус, — да вот правила никто не менял. Девственницам на том берегу делать нечего.
Повисла неловкая пауза, которую пришлось разряжать мне.
— А здесь нет девственниц, — сообщила я общественности постыдную правду, окончательно выползая из раковины-палатки. — Свои эротические фантазии можете оставить при себе.
Пауза стала глубже и пронзительней, а затем ее прорезал осторожный стук копыт.
Я заинтересованно повернула голову и уперлась взглядом в копыта Шорта. В отличие от своего коллеги-паромщика черт предпочитал камням золото и раскрашивал свои конечности замысловатыми узорами.
— Прошу прощения, госпожа Райена, — произнес он тихо, — можно вашу руку?
Я пожала плечами, протягивая ему ладонь. Черт пальцем коснулся моего запястья и тут же отдернул руку, прислушиваясь к чему-то внутри себя. Затем медленно кивнул:
— Верно, не девственница. Можете проследовать на тот берег.
Стараясь не реагировать на очень странный рейграновский взгляд, я поднялась и от души потянулась, хрустнув косточками. Осмотрела поляну, задержавшись взглядом на пне, на котором лежали плашки.
— Я соберу палатку, — сказал архимаг, так и не поймав мой ответный взгляд, — через полчаса будем готовы.
Кумус кивнул.
— Время терпит, — заметил он, поправляя красную повязку, закрепленную на бедрах с помощью золотистого шнура.
Тем временем я подошла ближе и с интересом разглядывала нанесенные на деревянных плашках точки.
— Что это? — поинтересовалась у Шорта.
Черт, чья повязка была пронзительно-синего цвета, уважительно глянул на меня:
— Госпожа интересуется азартными играми?
Я зевнула, особо не беспокоясь о том, как выгляжу.
— Не азартными, — сообщила, присаживаясь рядом. — Но интересно.
— Тогда позвольте объяснить вам правила, — воспрянул духом Шорт. — Эта игра называется «домино».
— Домино, — попробовала я на вкус неизвестное слово. — Интересно как. Не слышала.
— Юшская игра, — пояснил черт, разбивая длинную змейку, собранную из плашек на столе. — Год назад выторговали, еле-еле.
— Юшцы? Здесь? — теперь пришла моя очередь удивляться. — Разве Подмирье не закрыто от людей?
Мое удивление было оправдано. Еще вчера, по дороге к статуе Найду, Рейгран устроил мне очередную лекцию. Из нее следовало, что люди сюда могут попасть либо по приглашению, либо как члены семьи нечисти. На мой резонный вопрос, как же в Подмирье оказалась я, мне была выдана пространная фраза, из которой я поняла лишь то, что архимаг и сам не в курсе сего занимательного факта.
— Юшцы-то? — Черт тем временем отвлекся от перемешивания плашек и с удивлением уставился на меня. — Юшцы? — повторил он, сверля меня подозрительно-радостным взглядом.
— Ну да, — почему-то растерялась я и в поиске поддержки оглянулась на Майлса, сворачивающего остатки палатки.
Но мне на помощь пришел вовсе не он.
— Юшцы всегда приходят туда, где деньги, — сказал Кумус, сжимающий в руках наш дорожный котелок, — а денег здесь много. Вот и находят пути торговли.
— Стесняюсь спросить, а что они вам продают? — подал голос архимаг, засовывая в сумку разнокалиберные палаточные шесты.
— Разное, — тут же потерял интерес к разговору Шорт. — Ткани, обувь…
— Колбасу, — поддакнул Кумус.
— И все? — заинтересованно повернул голову архимаг.
— Все! — так быстро согласились черти, что сомнения возникли уже у меня.
— А-а-а… — протянул Майлс, соглашаясь, но было понятно: не поверил. Не поверил настолько, что как бы не принялся проверять.
Поэтому пришлось разряжать обстановку.
— Так что с игрой? — обратилась я к Шорту.
— А, игра… — Черт, по-видимому, и сам рад был избежать неудобных вопросов. — Итак, давай начнем с малого.
К тому времени как палатка была собрана, а о нашем пребывании на поляне напоминала лишь примятая трава, я успела выиграть две партии и даже покусилась на набедренную повязку оппонента, что привело в восторг черта и абсолютно не порадовало архимага.
— Моя жена на раздевание не играет, — хмуро сообщил он, сгребая плашки домино в кучу и тем самым лишая меня возможности оставить Шорта в портах в самом прямом смысле этого слова.
— Злой ты, — сдулся черт, бросая плашки на стол. Я кинула на них быстрый взгляд, — так точно, победа однозначно была на моей стороне.
— Справедливый, — не согласился герцог, подавая мне куртку. — Все, поехали.
Реку я недооценила. В том месте, где мы ночевали, она сужалась до небольшой водной ленты. Зато стоило нам зайти за рощицу…
— Ого! — только и смогла вымолвить я, разглядывая открывшееся моим глазам зрелище.
Лес, напротив места нашего ночлега возвышавшийся неприступной махиной, теперь робко махал нам с того берега, прикинувшись маленьким еловым леском. Широкая водная гладь сверкала на солнце. Ногам почти сразу стало мокро.
Опустив взгляд, я заметила, что по щиколотку стою в воде.
Трос для парома обнаружился совсем рядом. Как и широкий плот, этим самым паромом называющийся. Красно-желтый вымпел реял на короткой, в мой рост, мачте, напоминая о территориальном делении Подмирья.
— Пойдем! — Майлс легко дотронулся до моей руки, тем самым выводя меня из состояния легкого транса, вызванного прекрасным пейзажем. — Надо ехать.
— Я перевезу. — Кумус, вооружившийся коротким веслом, уже успел запрыгнуть на плот и даже принять из рук напарника наши сумки. — Вначале люди. Лошади — потом.
Я с сожалением оглянулась на Гори. Моему ушастому другу предстояло остаться здесь и дожидаться повторного прибытия парома.
— Я пригляжу за ними, — успокоил меня Шорт, усаживаясь на траву и причудливо скрещивая ноги. — Не боись.
Плот легко спружинил, принимая на себя вес моего тщедушного тела. Не ожидая такой подставы от плавсредства, я не нашла ничего лучше, как вцепиться в архимага. Хотя тот против вовсе не был и даже приобнял меня повыше талии, помогая сохранить равновесие. Оценив деликатность, я не стала отвергать помощь и аккуратно присела на крепко сбитые древесные стволы.
Плот тронулся практически бесшумно. Когда я устала созерцать воду и перевела взгляд на берег, то увидела лишь стремительно отдаляющихся лошадей на фоне зеленого перелеска.
— Боишься? — Архимаг тихо присел рядом.
