— Была да сплыла — эту сцену в памяти Русина я внимательно рассмотрел — Лена Володина.
— Помню такую — рассказывал.
— Она не москвичка… — замялся я — По лимиту приехала в столицу, работала, то есть работает на хлебобулочном комбинате, живет в общежитии. Ну и…
— Не дождалась? — проницательно заметил генерал.
— Вроде того. Замуж очень хотела. А куда я ее приведу? В общагу? Мне еще учится четыре года! А если дети пойдут? Куда я их пропишу?
— Ну-ну, не заводись — Мезенцев налил мне воды из графина — Сейчас то кто-то есть?
— Ухаживаю за одной девушкой — я глотнул из стакана — Вика зовут.
— Молодца — генерал покопался в ящике — Вот тебе на расходы и на ухаживания.
На стол легли две пачки денег в банковской упаковке. Десятки. Да тут пара тысяч, если не больше. Сумма огромная. Но если на год… Что же делать? Деньги очень нужны. На новое свидание с Викой пришлось занимать у Кузнецова.
— Не возьму.
— Почему??
— Мы это уже обсудили. Степан Денисович, я вам и так благодарен за поддержку… А деньги… Деньги я сам заработаю.
Мезенцев внимательно посмотрел на меня.
— Уважаю. Можно узнать способы заработка?
Можно, но не все.
— Устраиваюсь на стажировку в Известия плюс роман пишу.
Генерал убрал пачки в ящик, запер его.
— Известия… хм… ладно, пока не вижу особых проблем. А что за роман?
Рассказываю про Асю Федоровну, шефскую помощь, разведгруппу в Кракове.
— «Город не должен умереть»?? — Мезенцев удивлен, качает головой — Точно рассекречено?
Киваю.
— Я уточню это по своим каналам. Рукопись мне сразу на стол — генерал слово в слово повторяет декана — Вот мой прямой телефон приемной на Лубянке.
Мезенцев записывает на бумажку номер, протягивает его мне.
— Как только будет готово, сразу же привози. Помогу с публикацией.
* * *
По дороге обратно в общагу, я возвращаюсь мысленно к обстановке в стране и за рубежом. Арабы. На них Никита сделал большую ставку. Дружит со всеми кроме саудитов — Алжир, Египет, Сирия и прочие… Все они декларируют движение по социалистическому пути развития. И все кинут. Ну какой социализм прямо из феодализма? Даже теоретики марксизма это понимают. Но Хрущев закусил удила, вваливает в арабов огромные и невозвратные кредиты. Их потом будут списывать уже после развала СССР. До 2000-х годов включительно.
Арабы встали на путь войны с Израилем. Который им как кость в горле. Впереди две большие войны. Шестидневная и Судного дня. В 67-м и 73-м. Обе неудачные. Ибо арабы воевать не умеют. Даже при всех советниках и оружии, что СССР им будет поставлять. Евреи оба раза расчихвостят Египет и Ко всего за несколько дней. После чего арабские лидеры большей частью с воем и слезами переметнутся к Штатам. Плакали наши денежки. И что тут можно сделать? Не знаю. Воевать за арабов? Сажать наших пилотов за штурвалы самолетов? А почему бы и нет? В следующем году будут же воевать наши зенитчики во Вьетнаме. И ничего, американцы проглотят. Или за евреев они плотнее впишутся? Тут ведь под угрозой их «непотопляемый авианосец» на Ближнем Востоке. В США — огромная и богатейшая еврейская община. Половина Уолл-Стрита — евреи. Черт, как все сложно…
— Станция, Ленинские горы.
Поезд останавливается на мосту через Москва-реку. Передо мной в окне открывается прекрасный вид на пейзажи столицы. Часть пассажиров выходит. Целая толпа молодежи, с гитарами и рюкзаками, идут в сторону выхода на Ленинские горы. На пикник? Самое оно. Солнышко ласково светит, водичка умиротворяюще плещет. Птички поют… Лепота! Сам бы все воскресенье провалялся на травке, поел шашлычка. Но у меня внутри бухает СЛОВО. В такт сердцу. СЛОВО зовет, требует…
— Осторожно, двери закрываются. Следующая станция, Университет.
Арабам все-равно придется помогать. Война с Израилем, как бы она не закончилась — это политика эмбарго и высокие цены на нефть. Точнее рекордные. Как раз в октябре открывается нефтепровод Дружба. Он свяжет СССР с Европой. Дальше будут строится новые ветки, увеличиваться объемы поставок «черного золота». Наконец, отгрохают газопровод Союз и «Уренгой — Помары — Ужгород». Доходы от нефти и газа позволят сгладить экономические проблемы СССР. А сверхдоходы в эпоху Брежнева так и вовсе обеспечат возможность проводить Олимпиаду, строить БАМ и оплачивать прочие советские мегапроекты.
Главным из которых, безусловно должен стать «цифровой скачок». Процессоры, компьютеры, программное обеспечение, сотовая связь… Вот на что надо тратить нефтедоллары. Впрочем, до «цифрового скачка» и в Штатах еще долго. Эпл появится в 76-м году, Майкрософт в 75-м году. IBM уже активно работает, но до массового персонального компьютера (81-й год) — еще грести и грести. Хотя в этом году будет представлено семейство IBM System/360 — первый универсальный компьютер с байтовой адресацией памяти. У нас академики тоже понимают важность компьютеризации. Глушков, Китов, Левин еще в 62-м году начали процесс создания вычислительных центров (АСУчивание). Но все делается через задницу, без единых стандартов, кто во что горазд…
— Станция, Университет.
Я выхожу из поезда, иду весь в мыслях к эскалатору. И уже перед самыми ступеньками получаю хлопок по плечу. Оборачиваюсь, вижу высокого мускулистого парня в футбольной майке Спартак. Мужественное лицо, голубые глаза, на голове лихая почти «кубанская» челка. Петров. Бывший парень Виктории.
— Слышал, Рус, что ты за Селезневой ударяешь? — бывший комсорг встал на одну ступеньку со мной.
— Здороваться не надо? — я смотрю в глаза Петрова. Там горят какие-то нехорошие огоньки.
— Ну, здравствуй, Русин — парень разворачивается ко мне всем телом — Так это правда? Про Вику?
— Допустим, правда и что? — я иду на обострение.
— Это моя девушка! — повышает голос бывший комсорг.
— Она была твоя. Пока ты не налажал! — я тоже говорю громко. На нас оборачиваются пассажиры. На эскалаторе свободно, но люди есть.
— Ты точно уверен в своих словах? — Петров нависает надо мной, хватает за шею правой рукой. Я перехватываю его кисть сверху и с небольшим шагом вперед срываю руку. С усилием выворачиваю наружу. Петров шипит от боли, сопротивляется. Я добавляю левой рукой под его локоть. Парень совсем скрючился, наклонился к ступенькам.
— Молодые люди! Сейчас же прекратите! — раздается голос дежурной по эскалатору. Он разносится через встроенные динамики. Теперь на нас смотрят все. Я продолжаю держать Петрова, тот дергается. Наконец, эскалатор поднимается наверх. Перед нами никого. Сильным пинком я придаю Петрову ускорение под зад и он выскакивает в вестибюль. Пытается тут же бросится ко мне с кулаками, но его останавливает взгляд милиционера, незаметно стоящего сбоку эскалатора.
