— Так ты после армии?
— Точно — я встал, прошелся по кабинету. Ничего не болело, голова прекратила кружиться. Кровь тоже не идет. Аккуратнее надо быть. Осмотрел белую рубашку с коротким рукавом, темные брюки. Вроде не закапал. Мое внимание привлекла необычная пряжка ремня. Скрещенные мечи. Подарок?
— В каких войсках служил? — медсестра кокетливо поправила белокурую прядь, выбившуюся из-под шапочки.
— Пограничник.
Я присмотрелся к девушке. Ничего так, высокая и фигуристая. Белый приталенный халат подчеркивал все прелести женской фигуры. Грудь так третьего размера. Карие выразительные глаза. От моего взгляда девушка покраснела.
— Ты ведь Вика? — я напрягся, сделал мгновенный прокол в память Русина. Прошлый год, картошка, подмосковный колхоз, грязь, бараки… И мы, двадцатилетние лбы, убирающие плоды природы. А вечером поющие под гитару, употребляющие портвейн Агдам и кадрящие окрестный женский пол. Причем судя по воспоминаниям Алексея, будущие журналисты пили так, будто у них впереди несколько запасных печеней. Парочку самых отвязанных судили на комсомольском собрании. Вроде бы привели в чувство. Потребляй, но не злоупотребляй!
— Да, я Вика — девушка нахмурилась — И да, ТА САМАЯ ВИКА!
Медсестра повысила голос, громко шлепнула печать. Чем это она так недовольна? Я еще раз кольнул память. И чуть не рассмеялся. История достойна включения в развлекательный роман. Главная проблема на картошке была одна — влюбленным парочкам негде было уединиться. На природе? Уже холодно. Идут дожди. Из жилых помещений — женский барак, мужской, столовая. Последняя закрывалась на ночь на огромный амбарный замок. Но была еще баня. В парной которой можно было вполне быстро устроить как нас учили в армии «скоротечный огневой контакт». Естественно, очередь на баню была расписана на неделю вперед. Тем более «парились» только вечером — днем работали и работали без дураков. Тунеядцев в Советском Союзе не жалуют. Вика была прикреплена к нашему отряду в качестве фельдшера. Обработать мозоли, вылечить отравление… Сошлась с комсоргом курса, Колей Петровым. Отличником, спортсменом… Античный профиль, фигура культуриста, поет завораживающим баритоном под гитару — трудно устоять. Вот Вика и не устояла. После недолгого периода ухаживания, крепость пала и девушка пошла с ним в баню. И тут как назло в колхоз примчался декан. Ему доложили о моральном разложении студентов и он решил, не надеясь на комсомол, лично вложить ума подотчетной молодежи.
Декан факультета журналистики в МГУ — фигура легендарная. Ян Заславский. Пережил четырех генсеков страны и одного президента. Умный, талантливый… Но все его таланты не помогли в бане. Ян, еще будучи только исполняющим обязанности, одним наскоком ворвался в предбанник (кто-то настучал о месте «огневых контактов»), увидел разбросанные мужские и женские вещи, услышал характерные звуки. Схватил бюстгальтер, злорадно улыбнулся. Его улыбки, я естественно не увидел в памяти Русина — это уже мое воображение дорисовало. Декан, стал дергать закрытую дверь — кто-то умный прикрепил изнутри крючок.
— Дорогие мои! Пора открыть дверь и идти собирать чемоданы! После чего выметаться к чертям из лагеря!
В парной воцарилась тишина. Наконец, через 5 минут вышел голый парень. Это был Коля Петров. Плотно прикрыл дверь. Заславский тут же начал выяснять фамилию и группу. После чего ехидно поинтересовался:
— И что же ты там ночью делал?
— Мылся — на Петрове не было лица. Он уже себя видел марширующим в кирзачах. ЧМО — человек московской области. Их о-очень не любят в армейской казарме.
— И с кем же ты там мылся? — декан приподнял за лямку белый бюстгальтер.
Парень молчал, опустив голову. И вдруг в предбаннике стало тесно. Внутрь зашли сразу все двадцать девушек отряда. В грязных резиновых сапогах, телогрейках. Возглавляла группу Оля Пылесос. Староста курса. Пылесосом ее назвали не по какой-либо похабной причине, а лишь потому, что некоторые молодые первокурсники, которые только заселились в эмгэушную общагу впервые увидели пылесос. В руках Оли. Она убирала им свою комнату. Девушка была из небедной подмосковной семьи (говорили, что дочка первого секретаря райкома Зеленограда) и очень чистоплотная. Я поразглядывал ее в памяти Лехи. Невысокая, точно ниже Вики, с широкими бедрами и мощным бюстом. Талия есть, а также присутствует красивая шея, роскошная грива рыжих волос. Аппетитная, ничего не сказать.
— Товарищ декан! — железным голосом произнесла Ольга — Я командир студенческого отряда. Что тут произошло?
Декан начал объяснять, но «Пылесос» его прервала — Как это не хочет выходить? Да мы сами ее сейчас оттуда вытащим. Мы все считаем, что таким не место в нашем университете. Отойдите, пожалуйста, все-таки мужчина…
Заславский послушно отошел на два шага и с интересом стал смотреть из-за спин студенток как будут выводить голую подругу Петрова. Дверь приоткрылась и десять или около того девушек устремилась внутрь. Кто их считал в полутемном предбаннике? Вот и декан не считал. А зря. Через пять минут из парной вышли дамы все в тех же сапогах и телогрейках и Ольга растерянно произнесла:
— Странно, Ян Николаевич, но тут никого нет. Может, и не было никого?
Декан бросился в парную. Там было пусто.
— А как же женские вещи?!? Белье?
— Девчонки после работы уставшие мылись, забыли.
— А звуки?!
— Это я пел — широко улыбнулся Петров и тайком подмигнул бледной Вике. Медсестра была обряжена в сапоги, штаны и телогрейку.
* * *
История Виктории, тем не менее, широко разошлась по МГУ. Девушка даже хотела уволиться, но за нее вступились университетские дамы. Тем более был повод. Разболтал все никто иной как Петров. И ему за это тут же был объявлен бойкот. На следующем же собрании, комсорга по какому-то левому поводу поперли с должности, исключили из редакции факультетской стенгазеты.
— Ой, Русин, у тебя опять кровь идет!
Я очнулся от воспоминаний и обнаружил, что красная жидкость просочилась через ватные тампоны.
— Сядь! — Виктория взяла меня за руку и усадила на стул. Я задержал ее ладонь в своей:
— Ты не обижайся на Петрова! Мы его проработали на комсомольском собрании. За нечуткое отношение к товарищам.
— У нас с ним все! — медсестра вырвала руку, подошла к окну — Сама дура, что с ним связалась. Подруги предупреждали, что он ходок и трепач…
Я пожал плечами. С такой внешностью и не быть ходоком?
— Ты пока посиди, я дам тебе направление в нашу поликлинику — девушка начала что-то быстро писать — Сходишь, пусть врачи тебя посмотрят.
Что бы себя чем-то занять, я полез в сумку. Тетради, конспекты, пара учебников — научного коммунизма и теории и практики партийно-советской печати. Взял зачетку. Третий курс, полный отличник. Идет сессия — часть зачетов уже сдана. Но основные экзамены — впереди. Рассматриваю витиеватые росписи преподавателей. Раз отличник — значит повышенная стипендия. Рублей сорок, а может и сорок с лишним. Как бы узнать? Должны быть ведомости, где я расписывался.
