— Обмыть, конечно, можно — я размышляю над историей со школой. Там все закончилось удачно, капустник прошел на «ура», хлопали все — и наши и немцы. Репортаж у Седова тоже вроде бы вырисовывался неплохой.
Потом обновки. Их тоже можно обмыть. Или лучше пока не светить? Все вещи я свалил в общаге, в своем шкафу. Пока разбирался и раскладывался, подтянулись Димон с Левой. И тут же захотели сабантуя.
— А где Индус? — интересуется Лева.
— Поди побежал стучать кураторам — я пожимаю плечами.
— Индустрий стукач?? — неверяще смотрит на меня Кузнецов.
— Ну а кто доложил о моих выступлениях, стихах? — злюсь я.
— Это тебе Мезенцев сказал — соображает Коган — Да ладно… Тут полкурса барабанит.
— Темную ему устроим! — хмурится Димон.
— Какая темная, Кузнец?! — я запираю шкаф на ключ — В комнате только мы втроем живем. Это тебе не казарма.
— Индуса в ЭсПэКа надо принять — хмыкает Лева — Тебе же нужен был стукач в Метеорите? Кстати, о клубе. Надо уже делать что-то с этими первокурсниками. Уже и с филфака приходят.
— Девчонки? — оживляется Димон.
— Дамы тоже есть. Некоторые ничего, фактурные такие — Коган закатывает глаза, причмокивает — Я тут кстати, Лену на свидание позвал.
— Да ладно! — эту фразу мы произнесли с Кузнецовым почти одновременно.
— Ну а что?? Вам можно, а мне нельзя?
— Льзя, конечно — отвечаю я, вываливаю коробку с жвачками на кровать.
Друзья смеются над несуществующим словом.
— Неужели это… — первым соображает Коган.
— Американская жвачка. Жуем, не глотаем. Но только тут — в универе не дразним гусей.
Ребята открывают упаковки, пробуют. В глазах наслаждение экзотикой. Эх… я вас еще пузыри надувать научу.
— А с "болидами" вот что будем делать…
— С кем? — удивляется Димон. Жующий Коган объясняет ему нашу иерархию, показывает значки. Получились они отлично, слесарь даже отполировал их до зеркального блеска.
— Соберем "болидов" на встречу. Объясним правила клуба. Их, кстати, надо будет записать — я киваю Леве — Дадим задания. Торжественно вручим значки.
— А где собирать то? — вздыхает Кузнецов — В универе не дадут. Может через комитет комсомола?
— Да, Рус, поговори с Пылесосом — Лева мне подмигивает — Она к тебе неровно дышит.
— Уже вряд ли.
— Почему?
— Леха вчера при народе с Петровым подрался. За Вику — поясняет Димон — Уже, поди, доложили.
— Вот это номер!!
Теперь уже тяжело вздыхаю я. Одни убытки от этой драки. Бок еще болит, отношения с Олей, наверняка, испорчены. Или все-таки можно поправить?
— Нужна своя база — я решаю повернуть разговор в конструктивное русло — Что там по дому?
— Есть вариантик — оживляется Коган — Говорил с дядей Изей, у него есть продавец.
— Отец не узнает? — интересуется Димон.
— Не исключено — тяжело вздыхает Лева.
— Ладно, семь бед — один ответ — решаюсь я — Иди звони. Прямо сейчас и поедем взглянуть.
* * *
До Абабурово мы добрались часа за полтора. На электричке с Киевского вокзала до станции Внуково и дальше минут двадцать пешком по лесу и тенистым улицам поселка. "Дядя Изя" — пузатый плешивый мужичок в модной болонье — добрался быстрее нас. Когда мы подошли к дачному участку, его Москвич уже стоял у ворот. Сам маклер, облокотившись на капоте, читал газету. При нашем появлении снял очки, и принялся с интересом нас рассматривать.
— Дядя Изя, познакомься — представил нас Лева — Это Дмитрий, это Алексей. Мои однокурсники.
Мы пожали друг другу руки. Хватка у маклера оказалась что надо, а с виду и не скажешь.
— Первый раз у меня такие молодые… клиенты — дядя Изя сворачивает газету трубочкой, шлепает себя по шее. Комары тут, действительно, злые и голодные. Пока шли по лесной дороге — подверглись массированной атаке с воздуха.
— Прежде чем идти к продавцу, давайте проясним один важный вопрос — маклер запирает автомобиль на ключ — Откуда у вас деньги, ребята? Нотариусы стучат в ОБХСС, я не хочу потом проблем.
Хороший подход. Правильный. Молча, достаю из портфеля договор с «Советским писателем», показываю маклеру сумму. Дядя Изя надевает очки, внимательно читает документ. Уважительно смотрит на меня:
— Хорошо. Но этого будет мало. Продавец хочет десять тысяч. Даже если поторговаться и сбить цену…
— Это не единственное наше произведение. Мы сейчас еще несколько пьес собираемся продать.
Ребята синхронно кивают головами.
— И потом… Я бы хотел для начала договориться снять этот дом на месяц или два и осмотреться. А вдруг тут непростые соседи или постоянные проблемы с электричеством? Как узнать такие тонкости, не пожив в доме? Мы хотим организовать здесь писательский клуб, но не хотелось бы, как вы выразились, получить проблемы, купив кота в мешке.
Дядя Изя задумчиво на меня посмотрел.
— Все чуднее и чуднее… Ладно, мне и не с таким приходилось работать.
Маклер нажал на звонок, и вскоре калитку с цифрой 16, открыла пожилая ухоженная женщина в черном платье и в накинутой поверх серой шали. В глазах женщины удивление — видимо, мы слишком молодо выглядим для покупателей недвижимости. Придирчиво окинула нашу компанию строгим взглядом, но вскоре приветливо улыбнулась. Видимо, лица наши внушили ей доверие, и фейс контроль мы с успехом прошли.
— Знакомьтесь, Любовь Андреевна.
Дядя Изя сначала представляет нам хозяйку, а потом по очереди нас ей. Любовь Андреевна приглашает войти и предлагает осмотреться. На большом участке с деревьями стоит добротный бревенчатый двухэтажный дом с просторной застекленной верандой вдоль всего первого этажа. Прямо как в дореволюционных дачах, будет, где почаевничать летним вечерком! С интересом разглядываю участок, в котором навскидку соток пятнадцать, не меньше. Несколько старых сосен, штук восемь яблонь, три вишни. Грядок, конечно, нет — не барское это дело — но цветочная клумба в наличии. Все остальное — большая поляна, заросшая изумрудной травой с вкраплением ярко-синей вероники и одуванчиков. В отдалении стоит ажурная беседка с площадкой для мангала, к которой проложена дорожка из дикого камня. Красота… Все сделано добротно, на века, хоть на участке и чувствуется легкий налет запустения. Забор высокий, из добротного теса, ворота тоже массивные, с железными пиками по верху — пойди, перелезь. У Левки с Димкой в глазах немой восторг — кажется, парни уже мысленно жарят шашлыки, накрывают стол в беседке и откупоривают вино.
Хозяйка приглашает нас пройти в дом. Поднявшись вслед за ней по ступеням крыльца, мы сначала попадаем на ту самую застекленную веранду, а миновав ее, заходим уже в зимнюю часть дома, оказавшись сначала в довольно просторной прихожей. А вот потом сразу же попадаем в огромную… ну, наверное, гостиную. На мысль об этом наводит большой массивный стол посреди комнаты, вокруг которого стоят штук десять тяжелых стульев с высокими спинками. У окна, из которого открывается красивый вид на сад, пара старинных буфетов с резными дверцами. В комнате царит легкий полусумрак из-за темных портьер на окнах, поэтому я не сразу замечаю главное украшение этой гостиной.
