В обязанностях блоклейтера значилось выявление недовольных властью и происходящим вокруг и проведение с ними разъяснительной работы. Соответствующие циркуляры гласили, что в случае выявления «ошибочного» поведения какого-то человека, чиновник имел право кроме совета использовать любые средства исправления.
Блоклейтер занимался и выявлением распространителей «вредоносных слухов», о которых впоследствии необходимо было сообщать в «компетентные органы» — гестапо. Таким образом был организован всеобщий контроль над обществом, широкая система доносительства начала действовать. Спецслужба получила в свое распоряжение разветвленную сеть официальных осведомителей, следивших за каждым действием граждан.
Следующей задачей, вставшей перед гестапо, стало установление контроля над немцами на работе. Еще летом 1933 года Геринг подписал инструкцию для прусских государственных чиновников, в которой им предписывалось наблюдать за коллегами, их словами и делами, разоблачая критикующих существующий режим.
Так была создана обстановка тотального шпионажа всех за всеми. Каждый шпионил за соседом, а сосед, в свою очередь, шпионил за ним самим. Предусматривалась и ответственность за недоносительство.
Широкое распространение для выявления неблагонадежных получила практика провокаторства.
Объектами контроля стали не только общественная, но личная жизнь немцев в самом широком понимании. Каждый завод и крупное предприятие представляли собой партийную ячейку, в которой действовали свои «наблюдатели». Профсоюзы на местах в скором времени были заменены трудовым фронтом, контролировавшем социальное обеспечение работников, их зарплату и осуществлявшем другие функции. Через работников фронта гестапо устанавливало наблюдение за тем или иным немцем, о неблагонадежности которого поступило сообщение из другого источника. Те были обязаны обратить на такого человека пристальное внимание и подавать сотрудникам политической полиции регулярные отчеты.
За крестьянами было установлено наблюдение по аналогичной схеме через организацию «Крестьянский фронт», созданную в 1935 году.
Вскоре и для занятия торговлей немцу было необходимо разрешение гестапо. Обычная полиция и раньше выдавала специальные удостоверения желающим попробовать себя в определенных видах торговли. Причем делала это лишь после проверки морального облика претендента. В гестапо решили подмять этот процесс под себя и обязали подразделения полиции общественного порядка на местах перед выдачей документа консультироваться с сотрудниками спецслужбы. Политически неблагонадежные торговцы удостоверение не получали.
Особое внимание уделялось представителям средств массовой информации. Так, публиковаться на страницах газет имели право лишь члены Палаты писателей и Профессиональной ассоциации журналистов, куда можно было войти, лишь подтвердив свою благонадежность.
Аналогичные организации с теми же правилами приема создавались и для адвокатов, и для врачей. Так, Ассоциации германских врачей, существовавшей с 1873 года, пришла на смену Национал-социалистическая лига медиков, в которую не вошли, а, следовательно, не могли и официально работать, евреи, социалисты и все инакомыслящие — неблагонадежные.
Важнейшим средством сбора информации и выявления противников и просто критиков режима стало повсеместное прослушивание телефонных разговоров. Специальная организация — Научно-исследовательский институт Германа Геринга, была создана еще в 1933 году. Институт отслеживал все телефонные переговоры, телеграфные сообщения и радиопередачи. Особый интерес вызывали телефонные звонки и телеграфные отправления немцев за рубеж. Перехватывались и расшифровывались и сообщения, шедшие транзитом через немецкие средства связи из одной соседней страны в другую.
Основной упор в прослушке делался на переговоры влиятельных лиц, иностранцев, проживающих или работающих на территории Германии, а также неблагонадежных немцев. Охватить всех остальных тогда технически не представлялось возможным, поэтому основную часть населения прослушивали по случайному выбору. Институт обладал оборудованием, способным подключиться к любой телефонной линии и записать разговор.
Периодические отчеты о результатах организованной в отношении отдельных лиц прослушки направлялись и самому Гитлеру.
Детище Геринга, названное его же именем, НИИ сыграл важную роль в подготовке к Ночи длинных ножей. Создатель института, согласившись на сотрудничество с гестапо и СД, так никогда и не передал спецслужбам полный над ним контроль, оставив в своем исключительном ведении.
Использовали сотрудники гестапо и СД в своей работе и «жучки» — микрофоны для прослушки, устанавливавшиеся в интересующем их доме во время отсутствия хозяев или в его присутствии под предлогом ремонта телефонной линии. Гейдрих здесь особенно не церемонился ни с кем. Однажды и министр правительств Гитлера Шахт обнаружил один из таких микрофонов у себя в гостиной. Оказалось, что с гестапо сотрудничает его горничная, она и установила устройство. А сам микрофон был способен распознавать звук голоса, даже если говоривший находился в самом отдаленном помещении дома.
В случившемся, впрочем, не было ничего удивительного. Клановая и межличностная борьба в руководстве Германии процветала, каждая группа и человек старались собрать на конкурентов досье. Вот и Геринг предоставлял в распоряжение гестапо и СД, а по сути Гиммлеру и Гейдруху, мощности своего института, с помощью которых они имели возможность слушать разговоры как обычных немцев, так и других руководителей рейха. Сам же Геринг мог, при желании, прослушать и разговоры самого рейхсфюрера СС, и руководителя СД. Те же установили секретные пульты и слушали уже самого создателя института. Тотальный шпионаж всех за всеми в действии.
СД — организация-побратим
Не смотря на то, что со временем численность гестапо сильно возросла, изначально количество агентов государственной полиции как штатных, так и добровольных было невелико. Гейдрих, считал, что одной организации для контроля над обществом и выявления неблагонадежных явно недостаточно. Бороться с внутренним врагом следовало обеими руками. Такой второй рукой для него стала родная СД, из которой он решил создать совершенно новую партийную службу безопасности.
Проблема СД заключалась в том, что, не смотря на свое название и грозную сферу деятельности, она не пользовалась в партии авторитетом. До прихода Гитлера к власти ее численность варьировалась от 30 до 50 человек. Столько же было и внештатных сотрудников. Не слишком она возросла и в течение всего 1933 года. К осени в ней работало всего около ста человек.
Отто Олендорф, вступивший в СД в 1936 году, первоначально занимавшийся сбором информации о настроениях граждан, а затем, после создания в 1939 году Главного управления имперской безопасности (РСХА), назначенный на пост начальника одного из его управлений, однажды заметил, что на момент его прихода в спецслужбу никакой разведывательной деятельности она не вела.
Долгое время не обращал на нее своего внимания и Гиммлер, Гейдрих же, являвшийся главой СД, хотя и ввел в гестапо нескольких людей из своей службы, получивших наряду с партийными еще и государственные звания, развитием своей изначальной родной структурой до поры до времени также особо не занимался. Сфера деятельности спецслужбы в то время ограничивалась наблюдением за крупными партийными функционерами на местах. Задача — «разоблачение вражеских элементов в НСДАП».
