– Лебедь знает дорогу вниз, в пещеры, – заявила я, когда все собрались вокруг. – Его память восстанавливается. – Гоблин и Одноглазый приосанились, но я не дала им насладиться аплодисментами. – Я пойду вниз, на разведку, а вы пока устраивайтесь тут. И заодно подумайте, как мы завтра разделимся. Нужно, чтобы большинство смогло благополучно пересечь полравнины.
Мы уже не раз судили-рядили, как разделить Отряд, чтобы здесь осталось минимум людей и максимум припасов, с учетом того, что другие направятся в мир, где климат, даст Бог, окажется помягче.
Дой занял сугубо рациональную позицию. Он считал, что пока не нужно заниматься Плененными, а нужно всем вместе добраться до страны Неизвестных Теней, чтобы потом отправить оттуда хорошо подготовленную экспедицию. Однако никто не знал, чем на самом деле может закончиться этот поход. Да и неспособно было большинство из нас оставить в беде наших братьев, когда мы находились в двух шагах от них.
Не мешало бы обсудить эту проблему с Мургеном, пока мы еще можем раздумывать. Время не ждет, вариантов выбора у нас все меньше и меньше.
Реакция Сари на настойчивые уговоры дядюшки была такой горячей, что могла бы расплавить свинец. По некоторым причинам Сари боялась возвращения мужа, но и не желала откладывать выяснение отношений.
Лебедь склонился к моему плечу и прошептал:
– Дожидаясь, когда они до чего-то договорятся, мы состаримся и проголодаемся.
Конечно же он был прав.
83
Прежде чем отправиться вниз, я получила суточный паек. Только сейчас, когда мы пересекали зал в середине крепости, направляясь к лестнице, я осознала, насколько он велик. Наш Отряд терялся вдали.
– Тут, наверное, не меньше мили в поперечнике, – предположила я.
– Почти угадала. На несколько ярдов меньше – Душелов измерила. Не знаю, зачем нужен такой огромный зал. Зря мы не взяли факел. В прошлый раз я видел рисунки на полу – тогда было меньше пыли, – но она велела не отвлекаться.
Внутри и правда было много пыли, а снаружи – нет. Видимо, равнина не терпела на своей поверхности ничего, кроме трупов пришельцев. Даже тут мы не обнаружили ни следов животных, ни вещей Плененных.
– Далеко еще?
– Почти пришли. Осторожно, дальше обрыв.
– Обрыв?
– Ступенька. Но высокая, восемнадцать дюймов. Можно ногу сломать. В прошлый раз я подвернул здесь лодыжку.
Я оглянулась, прежде чем шагнуть вниз. Все наши гении трудились как пчелки. Сари, Радиша и еще кое-кто, не получившие заданий, решили последовать за мной и Лебедем.
– А это что? – спросила я. – Похоже на инкрустацию. Надо бы этим заняться, когда время появится. – Я наклонилась и присмотрелась к кромке. – Кривая линия. Шлифованный камень.
– Это круг. Почти точно одна восьмидесятая диаметра плато, если верить Душелов. Возвышение, на котором трон с демоном – одна восьмидесятая этого круга.
– Наверное, все это что-то да значит. К Плененным оно имеет какое-то отношение?
– Я ни о чем таком не слышал.
– Тогда займемся этим позже.
– Лестница начинается здесь.
Да, вот она, у самой стены. Трещина в полу не пощадила и ее. Здесь ее, похоже, завалило обломками частично обрушившейся стены, но рана затянулась почти полностью, выдавив их наружу.
Лестница начиналась просто – прямоугольная дыра в полу, и больше ничего нет, даже перил. Ступеньки круто уходили вниз, более-менее параллельно внешней стене.
Пройдя двадцать ступенек, мы очутились на площадке размером восемь на восемь футов. Дальше лестница заворачивала вправо. Этот марш казался бесконечным. Камень давал слабое свечение, позволяя лишь видеть, куда можно поставить ногу.
Сари и Радиша уже достаточно приблизились, чтобы я могла слышать их разговор, не разбирая слов. По голосам чувствовалось: женщины страшатся ближайшего будущего.
Их можно понять. Я сама нервничала – правда лишь самую малость, – приближаясь к заветной цели.
– Хочешь идти первой? – спросил Лебедь.
Что-то не слышно особого энтузиазма, подумалось мне.
– А как насчет ловушек или чего-нибудь в этом роде?
– Нет. Хотела она их поставить, исключительно забавы ради, на случай если кто-нибудь когда-нибудь здесь пойдет, но не хватило времени. Она так долго возилась, что я уже и надежду потерял выбраться отсюда. И мы не выбрались бы, не будь она Душелов. Ее волшебство отогнало Тени. Ей и раньше приходилось это проделывать, натренировалась.
– Вот оно!
– Что – оно?
– Ничего. Просто вспомнила кое-что.
Ну и тупица же я! Все эти годы ломала голову, как Душелов и Лебедю удалось и Плененных похоронить, и не угодить на обед к Теням, а ответ был совершенно очевиден. Душелов, самая сильная чародейка в мире, к этому времени уже имела некоторый опыт манипулирования Тенями. Так часто бывает: истина лежит, можно сказать, под носом, но ты ее не заметишь, если не сподобишься хорошенько поработать головой.
Прости меня, о Повелитель Небесный. Будь милосерден. Будь сострадателен. Обещаю Тебе запереть на замок мою душу, как только братья окажутся на свободе.
Поскольку Лебедь не предостерегал меня о грозящей опасности, я начала спускаться.
Архитекторы, инженеры и каменщики не заботились о геометрическом совершенстве. Хотя лестница прорезала скальный массив в одном вполне определенном направлении, она виляла вовсю. И ступеньки были разной высоты. Хорошо хоть, что довольно часто встречались площадки. Каково же будет подниматься обратно?
– Если придется свести вниз Одноглазого, то назад придется тащить его на руках. Иначе он этот подъем не переживет.
– Коли так, ты, наверное, захочешь подготовить все, что нужно, прежде чем мы двинемся вниз.
– Но откуда мне знать, что нужно подготовить, если я не видела, с чем нам придется иметь дело?
– Вызови из бутылки своего гениального советчика, пусть он тебя просветит.
– Мурген не любит рассказывать о том месте, где находится. А может, ему запрещено. У меня были сны насчет этого подземелья, но не знаю, насколько они правдивы.
Лебедь тяжело вздохнул:
– По правде говоря, мне вовсе не хочется туда спускаться.
– Что, все так плохо?
– Вниз еще ничего, но пойдем обратно – сама поймешь.
– Ну, не знаю. Я уже сейчас немножко плыву.
– Иди помедленней. Несколько минут ничего не изменят.
