Гоблин никак не реагировал на мои реплики. Берег дыхалку.
– Нельзя ли заколдовать мальчишку, чтобы шел помедленнее? – спросила я. – А еще лучше, чтобы свалился? Мне за него тревожно. Не мог он забраться так далеко, чтобы не слышать наших криков. О черт!
Я зацепилась знаменем. Уже не в первый раз.
Гоблин отрицательно покачал головой, продолжая спуск.
– Он не может нас услышать. – Пых-пых. – И не знает об этом.
Все ясно. У этой лестницы есть конец. И там, внизу, дремлет царица Обмана. Той искры сознания, что осталась у нее, вполне хватает, чтобы манипулировать самоуверенным юным всезнайкой. Он же наделен каким-никаким талантом, а главное, владеет инструментом, способным стать грозным оружием в руках тех, кто сковал ее вечным сном.
Спустя некоторое время мы были вынуждены укоротить шаг. Неестественный свет пошел на убыль и в конце концов настолько ослаб, что уже и не видно было, куда ставить ногу. Ветер, по-прежнему обдувавший нас, больше не нес холода, но зато все ощутимее становился хорошо знакомый тошнотворный запах.
Почувствовав этот «аромат», Гоблин пошел совсем медленно, с трудом восстанавливая дыхание.
– Давненько я не встречался лицом к лицу с богом, – сказал он. – Даже не знаю, смогу ли с ним справиться.
– Справиться? И как ты себе это представляешь? Вот уж не знала, что вожу компанию с бывалым богоборцем.
– Для такого дела нужен юношеский задор. И самоуверенность. И нахальство. Но главное, нужно море глупости и океан везучести.
– Тогда почему бы нам просто не посидеть здесь и не подождать, пока Тобо проявит все эти замечательные качества? Только одно меня смущает: с везучестью у него всегда было не ахти.
– Мне и самому хочется так сделать, правда, Дрема. Ему нужен хороший урок. – Однако голос у Гоблина звучал обеспокоенно и, может быть, даже испуганно. – Но у мальчишки Ключ, да и сам он нужен Отряду. Тобо – наше будущее. Мы с Одноглазым – это сегодня и вчера. – Он снова медленно двинулся вниз, и моя борьба со знаменем возобновилась с удвоенной силой.
– В каком это смысле он – будущее?
– Никто не вечен, Дрема.
Теперь мы еле ползли. Мало было тьмы, так еще и погрузились в туман. Видимость практически сошла на нет, что могло кончиться крайне скверно для невысокой женщины, вынужденной тащить длинный шест по узкой и непредсказуемо петляющей лестнице. Воздух был до того насыщен влагой, что мне вспомнилась осада Джайкура и туман над водой, которая окружала город и в которой плавали трупы.
Вдруг далеко позади, выше по лестнице, раздался леденящий душу вопль. Мой разум мгновенно заполнился образами ужасных тварей, с ликованием рвущих на куски Сантаракситу и Суврина. Крик продолжался, нарастая с такой скоростью, с какой не могло бы спускаться по лестнице ни одно человеческое существо.
– Что за черт?! – рявкнул Гоблин.
– Я не… – Крик оборвался, и одновременно, попытавшись сделать очередной шаг, я обнаружила, что ступеньки кончились. Я зашаталась в предательской тьме, громыхая Копьем по камню. Очередная площадка, решила я, щупая ногами и древком, но не находя края. – Что у тебя?
– Позади – ступеньки. Стена справа футов через шесть обрывается. Дальше, видимо, проход.
– А у меня стена слева, дальше тоже проход. Твою же мать!
Что-то стукнуло в спину. Могла бы и догадаться – что, точнее – кто. Прежде чем врезаться в меня, крупная птица тормозила, сильно хлопая крыльями.
Свалившись на пол, белая ворона выругалась. Пометалась туда-сюда и поскакала в мою сторону. Наверняка это было занятное зрелище; жаль, что отсутствие света не позволило им насладиться.
Я с трудом справилась с желанием отшвырнуть ее пинком подальше. Все-таки она, должно быть, прилетела на помощь.
– Тобо!
Мой голос умчался вдаль и вернулся раскатами эха, в которых, казалось, звучало отчаяние.
Парень не отвечал, но он явно двигался. Или двигался кто-то другой. С расстояния меньше двадцати футов доносился шорох.
– Гоблин, что ты обо всем этом думаешь?
– Мы ослеплены. С помощью колдовства. Тут есть свет. Я стараюсь вернуть нам зрение. Дай руку. Нужно держаться вместе.
Ворона пробормотала:
– Сестра, сестра, иди прямо вперед. Будь смелой. Ты пройдешь сквозь тьму.
Ее дикция существенно улучшилась в последнее время. Может быть, потому, что теперь мы находились совсем рядом с источником силы, которая управляла птицей.
Я пошарила в темноте, нашла Гоблина, схватила, потянула к себе, уронила знамя, подняла его и подтянула Гоблина снова.
– Порядок. Я готова.
Ворона знала, о чем говорила. Через полдюжины шагов мы очутились в освещенной ледяной пещере. Ну, относительно освещенной, скажем так. Сквозь полупрозрачные стены сочилось тусклое серо-голубое сияние, как будто по ту сторону был ясный день. Гораздо больше света излучало все, что окружало женщину, спящую в гробу посреди просторной комнаты, размером примерно семьдесят футов на семьдесят. На полпути между нею и нами стоял Тобо – судя по выражению лица, изумленный как нашим появлением, так и всем, что его окружало.
– Не двигайся, мальчик, – скомандовал Гоблин. – Даже не дыши глубоко, пока я не скажу, что это безопасно.
Фигура на помосте видна была неясно, она как будто тонула в жарком сиянии. И, несмотря на это, я совершенно точно знала, что лежащая там женщина – самое прекрасное существо на свете. И знала, что люблю ее больше самой жизни, что хочу броситься к ней и прильнуть к этим совершенным губам в страстном поцелуе.
Белая ворона чихнула мне в ухо.
И сбила настроение.
– Где мы видели все это прежде? – В голосе Гоблина сквозил сарказм. – Она, должно быть, ужасно ослабла, иначе выудила бы из наших мозгов что-нибудь поинтереснее старой сказки о Спящей красавице. Нигде южнее Пыточного моря нет ничего похожего на этот замок.
– Замок? Что еще за замок?
Ни в таглиосской, ни в джайкурийской культуре нет такого понятия, как замок. Я знала, что это нечто вроде крепости, только потому, что потратила уйму времени на изучение Анналов.
– Мы находимся как бы в главной башне заброшенного замка. Снаружи все увито спящими розами, внутри – затянуто паутиной. А в самом центре лежит в открытом гробу прекрасная блондинка. Всем своим существом она молит, чтобы ее вернули к жизни посредством поцелуя. Правда, наша нелюбезная хозяйка, похоже, упустила из виду, что та сучка, героиня сказки, почти наверняка была вампиром.
– А я вижу совсем другое…
Очень тщательно, деталь за деталью, я описала ледяную пещеру и лежащую в гробу женщину, которую при всем желании нельзя было назвать блондинкой. Пока я говорила, Гоблин наложил на Тобо искусное заклятие, которое не позволяло двигаться из-за полной потери ориентации в пространстве.
