Еще несколько человек, включая Лебедя, начали молча готовиться в путь. Никто не называл имен и не приказывал. Те, кому следовало ехать или кто считал, что его присутствие окажется полезным, просто набивали вещами дорожные мешки. Я не слышал ропота. Все происходило почти без слов. Мы слишком устали, чтобы тратить силы на споры.
Никто не упрекал Тобо. Слепым надо быть, чтобы не видеть, сколько работы навалили на парня – и каждый день наваливают еще. Больше всех в упущении виновата Дрема, ведь она должна была предвидеть и проследить. Капитан всегда заранее составляет список дел. Но она была одержима желанием действовать, пока противник оказывает минимальное сопротивление.
За это ее тоже нельзя винить. Отряд пока не вступал в бои, а ведь четверть Таглиосской империи уже можно считать разоруженной. И пусть это наиболее отдаленная и малонаселенная четверть, наша стратегия себя оправдывает.
Богатства, привезенные Дремой с плато, позволят эксплуатировать удерживаемые нами территории намного эффективнее, чем страх, которым Душелов правит на землях, оставшихся под ее властью.
Разумеется, если Врата рухнут, все это потеряет смысл. Наш мир окажется перед лицом участи куда горшей, чем та, что постигла Хатовар. В отличие от Ворошков, мы не сумеем защититься.
Тобо не тратил времени на поиски наших последних бамбуковых трубок с огненными шарами. Если ситуация станет совсем отчаянной, эти жалкие несколько зарядов нас не спасут.
К Вратам мы отправились ввосьмером. Тобо и его отец, я, Госпожа, Плетеный Лебедь и Тай Дэй – потому что Мурген никогда не удалялся от дяди Тобо дальше, чем на бросок камня. И еще два закаленных солдата средних лет из Хсиена, ветераны конфликтов между хсиенскими генералами. Одного мы прозвали Пандой, потому что его настоящее имя звучало довольно похоже. Второго – Призраком из-за цвета его глаз. В хсиенских мифах демоны и призраки всегда зеленоглазы.
Неизвестные Тени эти мифы подтверждать отказывались. У тех, кого мне удалось увидеть, глаза были более традиционными – красными или желтыми.
Немало Неизвестных Теней отправились в путь вместе с нами. По ночам, когда ненадолго показывалась робкая луна, окружающая нас местность казалась шевелящимся морем. Сейчас приятели Тобо не возражали против того, чтобы мы их видели.
Вскоре ко мне вернулись обе вороны. Они почти не показывались с того момента, когда мы прошли через Врата в наш мир.
– Я послал разведчиков, – сообщил Тобо. – И сам поеду вперед. – Он сидел на спине жеребца Дремы. – А вы как можно скорее двигайтесь следом.
Он ускакал. Почти все Тени отправились за ним, но с нами осталось достаточное число призрачных охранников, чтобы никакая опасность не застала нас врасплох.
– Прости, – сказал я Госпоже.
– В этот раз твоей вины нет, – ответила она безрадостно.
– Ты еще ничего не получала от Кины?
– Нет. Лишь несколько редких прикосновений, когда мы были возле Дремы. Очень слабых. И то, наверное, потому, что мы оказались близко к Бубу.
Проклятье!
– Как думаешь, успеем?
– А ты считаешь, Длиннотень станет цепляться за жизнь, зная, что добьется этим только одного – спасет тех, кто его одолел и выдал злейшим врагам?
Нет, не такой ответ мне хотелось бы услышать.
41
Низинные таглиосские территории. Неожиданная потеря
Ранмаст и Икбал ехали на север медленно, выдерживая скорость, которую их отряд счел приемлемой. Походная жизнь не будет слишком тяжелой, пока их не догонит Капитан. Конечно, она выйдет из себя, потому что егеря не примчались к ней во весь опор. Но ничего, пошумит и успокоится.
Пленникам не давали возможности наслаждаться жизнью, но и откровенным мучениям не подвергали. Сингхи такого не допустили бы, хоть и знали, что Дрема не стала бы возражать.
Между Сингхами и темными призраками из Хсиена не был заключен формальный договор, но Неизвестные Тени следовали за людьми постоянно. Они практически не общались. Просто когда отряду что-то грозило, у Ранмаста возникало дурное предчувствие. Проблема была в нем, в его религиозных убеждениях. Эти убеждения запрещали иметь дело с демонами, а свойственный человеку рационализм еще не успел реабилитировать Неизвестные Тени – для Ранмаста они оставались исчадиями Тьмы.
Сейчас у него как раз и прорезалось то самое дурное предчувствие. Оно быстро крепло. Похоже, беспокойство охватило и Икбала. И некоторых солдат.
После обмена жестовыми сигналами всадники остановились и спешились. Во все стороны бесшумно разошлись разведчики, а заранее назначенные дневальные отвели лошадей и пленников в узкий придорожный овраг.
Солдаты из Хсиена отличались спокойствием и терпеливостью. Ранмаст восхищался их умением использовать любое укрытие на равнине, где имелись лишь корявые кусты, валуны и множество оврагов. В одиночку он бы не устроил себе удобный бивуак. Притом что был вдвое крупнее самого большого и на десять лет старше самого старшего из них.
Минь Бху, один из его лучших солдат, перехватил командира по пути к оврагу, издалека дав знак хранить молчание.
Минь разгреб листья и на клочке земли пальцем изобразил рельеф лежащей впереди местности, указал примерное местонахождение засады.
Ранмаст дал сигнал к общему отходу и осмотрелся в поисках ворон или других существ, привычно ассоциируемых с врагом, но никого не заметил.
– Как они смогли узнать о нашем приближении? – прошептал он, когда отряд удалился на безопасное расстояние. – И сколько их там?
– Мы не сочли нужным считать, – пожал плечами Минь. – Но и так понятно, что гораздо больше, чем нас. А насчет того, откуда они узнали… С вершины вон того холма видна вся местность, которую мы прошли за последние два дня. А сюда их, наверное, послали проверить, не выберет ли Капитан этот путь на север. – Он указал обратно на юг.
Даже отсюда были видны поднятая армией пыль и отблески оружия.
– Тогда для чего засада?
– Они увидели, что нас немного, и решили захватить несколько пленных.
– Гм… – Ранмаст осмотрел склон. Не получится ли отплатить противнику той же монетой? Теперь он сожалел, что не установил более тесных отношений с Неизвестными Тенями. – Икбал, что скажешь?
– Нас меньше, нет смысла драться. Разумнее отступить и сберечь важных пленников. Давай отойдем и дождемся Капитана.
Икбал был женат, он не любил сильно рисковать. Но, несмотря на это, Икбал был прав. Отступление – единственный разумный вариант.
– А как они поступят, если мы сунемся в ловушку? – спросил Ранмаст.
