Госпожа кашлянула, намекая, что настала очередь Жизнедава заговорить с нашим предводителем. И я сказал:
– Капитан, Ревуну предоставляется честь связать судьбу с Черным Отрядом. Он сделает для нас летающие ковры и поможет с вооружением. Однако я не верю ему ни на грош. И еще его надо держать подальше от Ворошков. – Сказано это было на хсиенском, чтобы Ревун ничего не понял.
Молодежь угрюмо сидела, зря напрягая слух. Лишь веселушка Шукрат уже достаточно знала таглиосский, чтобы перевести мои слова соплеменникам.
Вернулись Рекоход и Суврин. С ними пришел высокий красивый мужчина – весь в пыли и крайне утомленный, но бдительный. Он обвел присутствующих внимательным взглядом и, кажется, кое-кого узнал. Даже слегка поклонился Радише.
Дрема встала, чтобы поприветствовать его. В ее поведении была уважительность – едва уловимая, на грани воображаемой. Дрема явно знала этого человека, но не потрудилась его представить. Пожав гостю руку, вышла вместе с ним из зала, прихватив Сари, Рекохода и еще нескольких, включая Радишу.
Я тотчас забеспокоился: уж не совершили ли они большую глупость, приведя этого парня в переполненный зал, если разговаривать с ним нужно в тесной компании. Однако никто из присутствующих перешептываться не стал. За исключением тех, кто был с Дремой в таглиосском подполье.
Может, к нам пришел брат, которого мы там оставили? Или союзник из прошлого?
Оглядевшись по сторонам, я обнаружил, что все гуннитские идолы явно зашевелились. И это привлекло внимание публики. Тобо делал свое дело, сосредоточенно хмурясь. Его невидимые союзники тоже упорно работали.
Этот симпатичный парень еще обязательно прославится.
Секунду спустя Жизнедав впервые за все время зашевелился, а затем резко встал. Наконечник его копья опустился и проколол покрывавшие тельце Ревуна лохмотья. Тот ухитрился подавить рвущиеся из глотки вопли, намереваясь потихоньку смыться. Через мгновение опустился и огромный черный меч Вдоводела, неподвижно повиснув перед глазами Ревуна.
58
Гархавнес. Генерал-предатель
Была глубокая ночь, когда прихрамывающий Ранмаст Сингх вытащил меня из постели. Из настоящей постели. В которой я лежал последний раз сто лет назад. А сейчас – даже рядом с настоящей женщиной. Ранмаст настоял, чтобы и она поднялась. Капитан вызвала нас обоих.
Когда мы вышли из нашей каморки, Госпожа пробормотала что-то о перестройке командной цепочки. Мы сразу же наткнулись на Мургена. Он ждал Тай Дэя, который не удостоился персональной побудки. Сари я нигде не заметил.
– Когда вы наконец перестанете ходить друг за другом? – спросил я.
Тай Дэй преданный телохранитель, каких среди нюень было немного.
– Вряд ли это когда-нибудь случится, – ответил Мурген. – После смерти Нарайяна ему больше нечем заняться.
Сын Тай Дэя был убит душилами. И Тай Дэй стоял в очереди желающих вернуть старый должок.
Обязанность защищать Мургена стала удобным предлогом для обоих мужчин. Мне давным-давно следовало бы это понять. Именно мне, столько лет твердившему об отрядном братстве.
Подошел Тай Дэй, и мы зашагали вслед за Ранмастом.
– Сингх, надо бы осмотреть твою ногу. Уж очень медленно заживает.
– Она заживет быстро, когда я получу настоящий отдых. Похоже, мы здесь задержимся.
Какой прок от отдыха для того, кто отказывается им воспользоваться?
Попросить Тобо ввести упрямца в ко́му, что ли?
Ранмаст привел нас в комнатушку, где едва поместилась бы дюжина человек. Там уже были Дрема и Суврин, Прабриндра Дра с сестрой, Тобо и Сари. А также симпатичный незнакомец.
– Садитесь, – сказала Дрема. И сразу перешла к сути. – Это Аридата Сингх. – (Сидящая рядом со мной Госпожа поморщилась.) – Аридата командует городскими батальонами Таглиоса. Он, главнокомандующий и Гхопал Сингх, начальник над серыми, составляют триумвират, управляющий Таглиосом в отсутствие Протектора. Аридата сообщил, что они – главная опора Протектора – решили, что пора от нее избавиться.
– Гхопал Сингх теперь генерал? – проворчал где-то сзади Нож. – У меня он служил паршивым сержантишкой.
– Протектор гордится своей способностью распознавать выдающиеся таланты, – ответил Аридата.
Эта парочка разыграла нечто вроде шутки. Наверное, чтобы оценить юмор, необходимо разобраться в ситуации.
Пока мы сидели и с умным видом и в полнейшем непонимании, Дрема сказала пришельцу:
– Эти люди пришли, чтобы дать совет. Вот Костоправ, когда-то он был Освободителем. Это Госпожа. А это Мурген. Все они в свое время возглавляли Отряд. Остальных ты помнишь по нашей последней встрече.
Она не упомянула Тай Дэя, что придало его присутствию оттенок таинственности. Не представила и Прабриндра Дра.
– Тебя послал Могаба? – спросил я.
– Я вызвался сам. Потому что ваш Капитан меня знает. И потому что у меня в Отряде нет личных врагов.
Госпожа шевельнулась. Ей захотелось найти хотя бы одного.
– Кажется, даже терпение Могабы имеет предел, – сказала Дрема. – И Душелов ухитрилась его обнаружить.
– У вас давняя неприязнь к главнокомандующему, – заговорил Аридата. – Так вот, хочу вам сообщить, что он не злодей. Да, он человек авантюрного склада, но с годами это качество ослабло. Он понял, что история не внесет его имя в список великих завоевателей. Он не до конца с этим смирился, но понимает, что виноват сам. Совершив предательство в осажденном Дежагоре, он был вынужден служить безумным и невежественным хозяевам. Но речь сейчас не об этом.
Могаба, Гхопал и Аридата сошлись на том, что необходимо избавить Таглиос от бедствий, которые снова и снова обрушивает на него Протектор. Она подобна смертоносной гнили. Она постепенно уничтожает все, даже нашу религию и культуру. И единственная сила, способная положить этому конец, – Черный Отряд.
– Ребята, вы можете пришить ее сами, – предложил Мурген. – Она не бессмертна. И она вам доверяет. Насколько способна кому-то доверять. Вы достаточно близки к ней, чтобы…
– Такой план у нас был еще до вашего возвращения. Но ее нет в городе с самого начала этого кризиса. Все послания к главнокомандующему подтверждают ее намерение преследовать вас до тех пор, пока она не рассчитается лично с каждым офицером и солдатом Черного Отряда. Вы даже не представляете, как она взбеленилась, когда такое множество людей, которым полагалось быть мертвыми, вдруг объявились живыми.
– Уж поверь, я-то знаю, как это неприятно, – возразила Госпожа. – Я двадцать лет преследовала обманника Нарайяна Сингха. У него было больше жизней, чем у кошки.
