Воспоминания говорили сами за себя.
– Тогда почему бы нам просто не убить ее? – Сквозь его внешнее спокойствие пробивалась уязвленная гордость. – Прямо здесь и сейчас. Ведь это прекрасный шанс покончить с ней навсегда.
– Мы не можем ее убить, не зная, что с ней сделали Гоблин и Бубу! – рявкнул я, поскольку Госпоже отчего-то не захотелось разочаровывать парня, чья страсть когда-то была направлена на нее.
Не могло же у моей женушки в таком возрасте проснуться сочувствие? Или дело в родственных узах? Ведь Госпожа и ее сестра друг для друга единственные настоящие враги, все прочие давно ушли в мир иной.
– Душелов поможет нам не больше, чем это необходимо для нее, но все-таки поможет. А там видно будет.
Госпожа кивнула. Ее сестра безумна, но это безумие прагматичное.
Душелов все никак не приходила в себя.
Я бы ни за что не признался, что мой бодрый настрой сродни веселому посвисту проходящего через ночное кладбище человека. Подозрение, будто с Душелов происходит что-то очень плохое, крепло. Как бы она не умерла. Я видел те же симптомы, что и у ныне покойного Седвода. Но больше никто их не замечал.
Всех слишком воодушевила возможность вить из нее веревки.
71
Там же. Горькая правда
Некоторое время Госпожа и Лебедь увлеченно пытались привести Душелов в чувство, чтобы она осознала ситуацию и ужаснулась. Потом к ним присоединились Мурген, Тай Дэй, Сари и дядюшка Дой. Все они надеялись добиться от Душелов сотрудничества, но сперва желали досыта насытиться ее страданиями.
Но Душелов не пошла им навстречу. Она ни на что не реагировала – в точности как бедняга Седвод.
Где-то в отдалении то возникал, то замирал шум кратких стычек, так и не переходя в гвалт сражения. Наши парни рвались в бой не сильнее, чем их противники. Сложно их винить за нежелание лечь костьми, когда исход войны уже предрешен.
Подбежал Рекоход:
– Капитан передает свои наилучшие пожелания и спрашивает, не можете ли вы все срочно к ней прийти? Она в затруднительной ситуации. И просит вашего совета.
– Будь я проклят, – пробормотал я. – Стоило мне решить, что я перевидал уже все на свете…
– А что за ситуация? – поинтересовался Мурген.
Возня вокруг Душелов его не увлекла. И он понимал: когда слово «ситуация» произносится при подобных обстоятельствах, это означает, что его сына скоро попросят прыгнуть в огонь.
– Мы не можем добить то, что осталось от вражеской армии.
– А почему бы сейчас не оставить таглиосцев в покое? – сказал я. – Они и так бегут.
Рекоход проигнорировал мои слова.
– Ярдов за сто наши солдаты начинают терять интерес к атаке. Те немногие, кто сумел преодолеть страх и приблизиться ярдов на пятьдесят, утверждают, что в голову лезут мысли о том, какие они плохие, раз мешают ей, и что на самом деле они должны помогать ей выполнить ее священное предназначение. Кто такая она – не могут сказать точно, но полагают, что думали о Протекторе, потому что Протектор – это черт, которого они знают и с которым воюют.
Госпожа поманила меня к себе и прошептала:
– Я займусь сестрой, а ты бери ковер и бревна. Бомби таглиосских командиров с такой высоты, где чары не действуют.
– У нас почти закончились огненные шары.
– Так бросай камни. Или горящие сучья. Что угодно, лишь бы у Бубу появилось желание поскорее смыться. После каждого ее перемещения сколько-то ее солдат выйдут из-под защиты магии. И тогда они сразу поумнеют и пустятся наутек.
Эти уверенные предсказания намекали на то, что сей эффект Госпоже давным-давно известен.
– Первым делом пустим в ход стрелы, – распорядился я. – Если бить почти отвесно, она не сможет их отразить. Падая с пятисотфутовой высоты, они убивают не хуже, чем выпущенные в упор. – Мой желудок сжался – ведь я приказывал обстреливать собственную дочь.
Но все же я почему-то был уверен, что девушка не даст себя ранить. И еще я понимал, что конфликт зародился не сейчас, а в тот далекий день, когда Нарайян Сингх выхватил нашу малышку из рук Госпожи.
Предложенный мною трюк сработал. Девушка, облаченная в наряд своей тетки, носилась по лесу, таская за собой Гоблина. Мы потратили последние огненные шары и зажигательные бомбы. Неизменные промахи бомбометателей меня не удивили, я с самого начала догадывался, что наши шансы быстро покончить с проблемой и хоть немного отдохнуть ничтожны.
Парочка пыталась огрызаться. Всякий раз, когда летающая снасть снижалась до определенной высоты, вверх взлетала лента желтовато-коричневого света. Но я упорно гонял противника с места на место и не давал ему как следует прицелиться. Я так и не понял, что было источником этих смертоносных лент.
И еще я отметил, что девушка, похоже, не подозревает, что гоняющий ее, как зайца, некий тип в уродливых доспехах и есть ее любящий папочка.
Наши солдаты быстро разобрались в ситуации и воспользовались возможностями, которые им давало перемещение защитного периметра вокруг остатков таглиосской армии.
Дщерь Ночи не была солдатом, но она действовала быстро и решительно, а советы ей давал человек, воевавший более века.
Гоблин велел ей атаковать, чтобы хоть как-то использовать солдат, которых она себе подчинила. И она направила острие атаки на Дрему, не обращая внимания на падающие вокруг стрелы и огненные снаряды. Нашим парням ничего не оставалось, как убегать, стараясь при этом поразить ее с предельного расстояния. Ведь любой, кто оказывался слишком близко, внезапно становился перебежчиком и вступал в бой на стороне мессии обманников, даже не понимая, что с ним произошло.
Бубу было без разницы, сколько ее защитников погибнет, поэтому она могла преследовать нас повсюду, срывая любые наши попытки организоваться и получая нового бойца взамен двух или трех потерянных. Как же страдали наши лучники, целясь в солдат, совсем недавно бывших их товарищами! Девчонке даже едва не удалось снова захватить Душелов.
А потом Тобо дал маху.
Он предположил, что его магической силы, дополненной силой Ревуна, хватит, чтобы ошеломить нетренированную девушку, если внезапно напасть на нее, откуда она не ждет. И может быть, он не ошибался. Но Тобо забыл, что ее спутник – не тот Гоблин, рядом с которым он вырос. В этом Гоблине затаилась частица зловещей богини.
И желтоватая световая лента зацепила ковер буквально за мгновение до того, как Тобо и Ревун собрались показать, на что они способны. Солидный кусок ковра рассыпался черным прахом, а Тобо и Ревун по инерции пролетели вперед на остатках ткани. Они не опасались чар Дщери Ночи, но ничего не успели сделать, чтобы избежать сильнейшего удара о ветви деревьев. Ревун лишь коротко взвизгнул от ужаса.
