Гоблин поплелся следом за мной, ругаясь под нос. Обозрев охваченный бурной деятельностью лагерь, проворчал:
– Надо значит надо. Только как так вышло, что мы не дали чертову отродью приличного имени? Ах, не хочет? Так она и в клетке жить не хочет. Даже Бубу выговорить легче, чем Дщерь Ночи. Ой ё-о!.. Что еще за дерьмо? – Он уставился мимо меня.
Я повернулась, увидела пару горящих во мраке красных глаз и быстро зашагала вниз по склону в их сторону, сжав рукоятку меча. Недоуменно нахмурилась, услышав стук копыт. И сказала:
– Эй, приятель! Неужели это ты? Какого хрена здесь делаешь? Я думала, ты служишь знаменитому предателю.
Старый черный жеребец подошел и, наклонив голову, обнюхал волосы у моего правого уха. Я обняла его за шею. Когда-то мы были друзьями, но я никак не думала, что это для него значит так много. Так много, что, увидев меня живой, он сбежит от Могабы, и отыщет мой след, и проскачет по нему несколько сот миль. Этих жеребцов создали, чтобы служить владычице огромной империи, а вышло так, что они переходили от одного хозяина к другому. Этот принадлежал Мургену, прежде чем стал моим, а потом я его потеряла.
– Зря ты сюда пришел, – сказала я ему. – Выбрал самое неудачное время. Через несколько часов нам на голову свалится Душелов. Если только не успеем уйти на плато.
Конь оглядел все, что осталось от Отряда, и содрогнулся. Потом, узнав Лебедя, жеребец издал звук, очень похожий на человеческое фырканье.
Я погладила его по холке:
– Склонна согласиться с тобой, но у Плетеного есть и хорошие качества. Просто он их очень успешно скрывает. Идем с нами, если хочешь. Я не поеду. Не могу без седла.
Лебедь хохотнул:
– А как же знаменитые веднаитские наездники, которые считают ниже своего достоинства пользоваться и седлом, и стременами?
– Не считая свой рост недостатком, все же замечу, что большинство этих гордых наездников шестифутовые дылды.
– Я найду тебе лестницу. И обещаю не задавать вопросов о том, каково этим гордым воителям при встрече с регулярной кавалерией, не брезгующей седлами и стременами.
– Укуси его, дружище.
К моему изумлению, жеребец фыркнул и цапнул Лебедя за плечо. Тот отпрянул.
– У тебя всегда был вздорный нрав и дрянные манеры, командирша хренова!
– С кем поведешься…
– Прости, что мешаю тебе флиртовать с Плетеным, Охотница-на-Ворон, – сказал Гоблин, – но мне казалось, что ты хотела заняться Бубу.
– Ах, ты еще и подслушиваешь, ехидный старый развратник! Да-да, я хотела. И еще я совсем упустила из вида нашего старого приятеля Хусавира Пита. Давненько не заглядывала к нему. Надеюсь, он в добром здравии?
Конь снова меня обнюхал. Я похлопала его по шее. Похоже, ностальгия по старым добрым временам мучила жеребца сильнее, чем его былую наездницу.
– Могу выяснить. Странно, что для него не нашлось местечка в твоем грандиозном плане.
– Как это не нашлось? Хусавиру Питу поручается совершенно особая, специально для него подготовленная миссия. И если он справится, я не только сохраню ему жизнь, но прощу все, что он натворил в Кушкоши.
Кто-то закричал. Алый огненный шар вспорол ночную тьму. Он пролетел мимо цели, но угодил в палатку. Потом в другую, потом в убогую деревянную казарму, построенную ребятами в ожидании моего прибытия. Все сразу же вспыхнуло.
– Это Нарайян Сингх, – описал Плетеный Лебедь увиденное им и еще двумя десятками людей в багровом сполохе. – И Бубу уже у него…
– Возможно.
Пытаясь организовать преследование, я кричала на всех, кто находился поблизости.
– Уймись, Дрема, – сказал Гоблин. – Все, что нужно, – это дождаться, когда она завопит, а потом вернуть ее.
Я совсем позабыла о чарах, которыми была опутана Дщерь Ночи. По мере удаления от клетки ее страдания будут возрастать в геометрической прогрессии. Потом, на каком-то расстоянии, точно известном лишь Гоблину и Одноглазому, вступят в действие и быстро наберут силу удушающие заклинания. Нарайян может забрать у нас девчонку лишь ценой ее жизни. Если только не…
– Эти чары можно снять исключительно снаружи? – спросила я. – Даже если бы в Бубу вселились ее мать и сестра, Хозяева Теней и Десять Взятых, все равно ей потребовалась бы помощь извне, чтобы освободиться?
– Ну да. Так что просто ждем ее криков.
Но их не было. Ни сразу после нападения, ни спустя некоторое время.
Мурген старался изо всех сил, но не обнаружил никаких следов Сингха и Дщери Ночи. Кина надежно защищала то, что ей принадлежало. Гоблин упорно верил, что эти двое должны быть где-то поблизости, что для Дщери Ночи не существует способа разорвать связь с клеткой.
– Собери несколько человек, пусть несут клетку к Вратам Теней, – сказала я Лебедю. – Мы заставим Дщерь тащиться за нами.
И тут снова затрубил горн. Итак, Душелов уже на нашей стороне Данда-Преша. На востоке светлеет. Пора уходить.
69
Лучи восходящего солнца били Душелов в спину, когда она, едва не задевая ковром скалы, подлетала к своей цели, ожесточенно споря сама с собой. Подмывало отбросить маскировку, а заодно и первоначальный замысел проникнуть в стан врага, и обрушиться на лагерь смертоносной бурей. Но так она выдаст свое присутствие и вызовет ответные действия людей, которые из века в век доказывают свое умение сопротивляться. Они ведь наверняка преподнесут что-то новенькое. Изобретательность – одно из самых опасных качеств Черного Отряда.
Она посадила ковер и замаскировала его несложным заклинанием. И двинулась к расположению Отряда. Перемещалась короткими, в несколько ярдов, перебежками зараз и остановилась, не доходя, едва обнаружила хорошее укрытие. Там она принялась менять свою внешность до неузнаваемости – с помощью иллюзий и телесной перелицовки. Эта работа требовала полной сосредоточенности.
В кустарнике за ее спиной, неподалеку, крался дядюшка Дой. Он уже добрался до ковра, с помощью своих скромных колдовских навыков убедился в отсутствии ловушек и затем испортил снасть. Без всяких ухищрений, самым примитивным, но надежным способом – посредством топорика. Пусть дядюшка и состарился, и резвости у него убыло, но он не утратил ни сноровки, ни умения передвигаться скрытно. Он уже почти вернулся к Вратам Теней, когда появилась Душелов – в образе юного оборванца.
За ее продвижением наблюдала белая ворона, умостившаяся на зыбкой опоре – ветке истосковавшегося по дождю куста. Когда миновал риск, что Душелов оглянется и заметит соглядатая, птица перелетела на то место, где ведьма меняла облик, и принялась рыться в оставленной одежде и прочих вещах. При этом ворона издавала звуки, больше всего похожие на разговор человека с самим собой.
