– Помой мне туфли, пожалуйста, – спокойным тоном, произнес хозяин кабинета и продолжил подписывать бумаги.
Самойлова, ничего не сказав, взяла запачканные туфли и направилась их отмывать.
«Интересно где же их можно было так запачкать?», – отчищая от грязи туфли начальника сорок пятого размера, думала она.
Мовсикян не заметил, как одна из сотрудниц его офиса вышла из уборной с начищенными до блеска туфлями. Самойлова поставила на место туфли своего начальника и направилась к выходу.
– Еще вытри тут, а то грязи здесь, – окликнул ее Мовсикян.
– Хорошо, – направляясь за половой тряпкой, проговорила Самойлова.
Когда Самойлова вернулась в кабинет, то увидела, что ее руководитель совсем поник перед компьютером. Она, стараясь быть незамеченной, и совсем тихонько подходила к столу Евгения Геннадьевича, чтобы вытереть следы размокшей грязи.
– Ладно, хватит тут тереть, – грубо сказал он. – Иди уже…
Она спокойно собрала рабочий инвентарь и собралась уже уходить, как в кабинет влетела полная женщина низкого роста с ярко-красной помадой на губах и модной, хорошо уложенной прической. На ней был надет ярко-желтый сарафан, который никак не сочетался с красными туфлями на высоким каблуке. Учитывая ее вес, примерно сто килограмм, то ей скорей всего было тяжело ходить в таких туфлях, хоть туфли были модными и очень красивыми.
– Женя это катастрофа! Скоро нагрянут менты, надо что-то делать…
– Какие менты? – спросил Саенко.
– Обычные. ОБЭБ.
– Еще этого не хватало! – Подожди, не кипятись, придумаем что-нибудь.
– Я как чувствовала! Женя, что теперь делать? – возмущалась полная женщина в желтом сарафане. – Все теперь точно конец, нас закроют, а мы еще толком не успели открыться, а я чувствовала, что это все добром не кончится! – продолжала говорить полная женщина, не обращая никакого внимания на Арину и вообще ее не замечая. В то время начальник быстро понял, что разговор не для посторонних ушей и обратился к уборщице:
– Ну что ты застыла? Покинь кабинет.
Арина послушно вышла из кабинета, захватив свой рабочий инвентарь. Дальнейшего разговора она не слышала, хотя он очень ее заинтриговал. «Ух, уж это мое любопытство. Когда-нибудь до добра не доведет», – подумала Арина, улыбаясь своей веселой улыбкой.
Арина совсем не обиделась на грубое отношение со стороны начальника. Она просто выполняла свою работу и старалась не портить отношения с руководством, чтобы не потерять рабочее место. Хотя, как она поняла, по словам полной и незнакомой для нее женщины, фирму могут закрыть, чего ей очень не хотелось. За короткое время она привыкла к работе, к сотрудникам, которые постоянно игнорировали или совсем не замечали. Уж слишком сослуживцы Арины, а это в основном женщины вели себя высокомерно, эпатажно и словно они все поголовно относятся к высшему слою родовой знати.
Уже в конце рабочего дня Арину снова вызвали к Евгению Геннадьевичу.
– Вызывали? – спросила Арина у Мовсикяна, стоя на пороге его кабинета.
– Да проходи, садись.
– У тебя какое образование?
– Среднее. Институт я так и не закончила.
– Значит так, завтра пойдешь, восстановишься в институт, а сегодня напишешь заявление о приеме на работу помощником главного бухгалтера. До главного бухгалтера ты слегка не дотягиваешь. Уборщицей ты все равно не официально работаешь, а тут официальное трудоустройство, полный социальный пакет, да и зарплата намного выше. Так что предложение – шикарное! А и заявление пиши задним числом, – Мовсикян протянул Арине листок с ручкой.
– А почему задним числом? Может, я не хочу на повышение? – ответила девушка, понимая, что ее руководителю очень нужно, чтобы она написала заявление.
– Я тебе буду платить в четыре раза больше, чем сейчас. Соглашайся. Просто моему бухгалтеру нужно срочно уехать. А я как понял, тебе срочно нужны деньги. Маму на лечение отправишь. Хочешь, я тебе авансом выдам пятьдесят процентов зарплаты сразу? Маму отправишь на курорт?
Начальник задел за живое. Арина действительно очень хотела, чтобы Любовь Дмитриевне сделали операцию на глаза, а после чего ее мать оправилась куда-нибудь отдыхать, например заграницу.
– Пиши, – приказным тоном сказал он.
Она, хоть не охотно, но принялась писать заявление. Как только поставила подпись, Мовсикян тут же забрал исписанный листок бумаги.
– Видишь, как все хорошо! – забирая у нее заявление, сказал Евгений. – Завтра приступай к новым обязанностям. Для начала просто приди, ознакомься, что да и как, а пока ты свободна.
– До свидания Евгений Геннадьевич!
– До свидания, – попрощался он и сразу набрал номер телефона.
– Алло! Да все готово, – ответил он своему собеседнику.
– Нет, с ней проблем не будет…
***
Наташа шла по пустой дороге, еле сдерживая боль, которая сжимала все ее тело. Держась одной рукой за правый бок, который болезненно ныл, она двигалась в неизвестном ей направлении, и как ей казалось, прошла уже пять километров. Сил идти дальше не хватало. Она уже собралась передохнуть, но вдруг позади себя она услышала рев едущего грузовика. Наталья хотела остановить машину, но упала на дорогу, потеряв сознание.
Водитель грузовой машины вовремя увидел девушку, которая лежала посреди дороги и остановился. Выйдя и машины, он приблизился к девушке и пощупал пульс. Девушка была жива и нуждалась в помощи. Он поднял незнакомку с земли на руки, затащил в грузовик и повез в деревню к себе домой, именно туда он держал свой путь.
– Мать! Скорей иди сюда, я тут девушку без сознания нашел! – кричал водитель грузовика, занося на руках темноволосую брюнетку в дом.
– Ты чего ее сюда приволок, Леня? Чего в больницу не отвез? – ворчала мать водителя.
– До города быстрей доедешь, чем до больницы, да и что там в той больнице, один фельдшер пьяный, а ты ее травами отпоишь.
– Делать мне больше нечего, всяких девок лечить! Увози ее, говорю!
– Мать прекращай, может у нее беда, ты посмотри в каком она состоянии! На ней же живого места нет, – улаживая девушку к себе на кровать, говорил Леонид.
– Ух, погубит тебя твоя доброта Леня! Погубит…
***
Арина бежала домой, чтобы сообщить матери радостную новость. Она захватила бутылку шампанского, чтобы сразу ее и отметить. Забежав домой, она сразу начала обнимать маму. Любовь Дмитриевна обрадовалась хорошему и радостному настроению дочки, и сама по этому поводу была в прекрасном расположении духа. Арина с бабой Нюрой стали накрывать на стол. В дверь постучался Артем. Когда Арина открыла ему дверь, то он в руках держал небольшой букетик цветов, который скорей всего нарвал на чьем-то огороде.
– Проходи, – пригласила Арина своего молодого человека. – Обняв его, она забрала, цветы и направилась на кухню, чтобы поставить цветы в вазу.
