— Количество получивших убежище с тех пор, как ушел Томас, резко возросло. Значит, конфликт между урожденными и сделанными вампирами усугубляется?
— Ты ухватил самую суть, — отметила она. — Да. — Она растопырила пальцы, и длинные ногти придали этому движению изящество, но Джейкоб уловил ее напряжение. — Вероятно, Томас говорил тебе и о том, что количество урожденных вампиров за последние столетия сократилось. Чтобы сбалансировать ситуацию, Совет теперь позволяет делать больше вампиров. К несчастью, они нередко не разделяют взгляды, присущие урожденным вампирам, и даже пытаются противостоять нашим законам. Это непопулярное мнение, но я уверена, что сделанные вампиры всегда слабее, точнее — хуже себя контролируют, и при этом жаждут больше крови, и это очень плохое сочетание.
— Можно подумать, делать вампиров — это инцест.
— Ты быстро улавливаешь суть. — Ее похвала была ему приятна, но Лисса так и не подняла глаз от кулинарной книги, которую изучала. — Есть такие, и я в том числе, кто предложил на время перестать делать вампиров, пока мы не поймем, чем вызвана их чрезмерная кровожадность. — Она фыркнула. — Нас освистали. Очевидно, лучше выпустить бешеных собак на население, чем прослыть неполиткорректным. Большинство Мастеров регионов и некоторые из верховных лордов понимают, что гораздо лучше, когда люди уверены, что мы — продукт слишком богатого воображения постановщиков фильмов. Иногда мне кажется, что чем мы больше «цивилизуемся», тем более незрелыми и инфантильными становимся. И словно подростки, считаем, что должны получать все, чего пожелаем, и при этом вовсе не обязаны ни в чем себя ограничивать.
В ее глазах проскользнула тень, и Джейкоб понял, что тема для нее приняла личный и, возможно, даже болезненный оборот.
— Для того чтобы произвести другого вампира, существует строгое правило, — продолжила она. — Если ты делаешь его без разрешения, твоя жизнь конфискуется. Новичка отпускают, и он как правило погибает, потому что некому присматривать за ним первые десять лет. Вампиры редко заботятся о чужих детях. Конечно, ограничений на попытку сотворить урожденного вампира нет, — она позволила себе слабую улыбку. — По-другому называется попыткой завести ребенка.
Джейкоб знал, что вампиры не применяют контроль за рождаемостью. Забеременеть ребенком вампирам удается очень редко и это высоко ценится. С Лиссой такого не случалось, но Томас иногда ощущал, что она хотела бы стать матерью. Хотя монах был рад, что этого не случилось при Рексе; и судя по тому, что Джейкоб знал о муже своей дамы, он готов был согласиться с мнением Томаса: ему показалось, что он услышал в ее голосе тоскливую нотку, и он задумался, а надеется ли она еще…
Бран подошел к ноге Лиссы, требуя почесывания ушей. Она нагнулась к нему, и ее волосы упали на макушку собаки.
— Короче, мы живем по старинным правилам, — сказала чуть более резко, чем того требовала ситуация. — Мы по природе своей склонны к полномасштабной войне с человечеством. И во многом превосходим людей, но вас гораздо больше, и вы владеете более продвинутыми технологиями. Поэтому мы стремимся поддерживать баланс.
— Звучит очень цивилизованно.
— Неужели? — Она ненадолго задумалась. — Значит, я очень многого не договорила.
Он спрятал улыбку, мысленно обдумывая все, что услышал, и пытаясь уловить то, что стояло за ее словами. Не желая, чтобы она поняла, чем занята его голова, он склонился голову над раскрытым каталогом. — Как насчет этого? Фруктовый пирог, не требующий запекания. Зефир, изюм, крекеры из грубой муки…
— Звучит слишком приземленно.
Джейкоб указал на рецепт.
— Говорят, он пахнет, как свежеприготовленные леденцы.
Обойдя островок, она положила Джейкобу руку на плечо и заглянула в каталог. При этом ее грудь задела его плечо. Уже не в первый раз она дотрагивалась до него здесь, на кухне. Это были прикосновения собственницы — она рассеянно гладила его по шее, играла волосами. Но он знал свое место. Потому что во всем, кроме этих прикосновений, Лисса вела себя по-деловому. И вот она уже перешла к другим вещам, которым учил его Томас, напоминая правила приема гостей, указывая на специфику этикета и попутно давая указания.
Он внимательно слушал и в то же время прикидывал — а что если проверить: вдруг это все наносное? Уступить желанию провести рукой по ее спине и ощутить легкую выпуклость застежки лифчика под свитером. Поиграть кончиками ее волос. Рискнуть нарваться на отказ — искушала возможность, что не откажут.
Но он не пошевелился. Во-первых, информация, которую она сообщала, была важна для ведения ее дома. То, как он с этим справится, определит, сможет ли он стать слугой-человеком. Томас, умирая, сказал, что сможет. Судя по тому, что Лисса уже рассказала Джейкобу, она взяла на себя ответственность за него. Но Томас хотел, чтобы рядом с ней был кто-то, кто присматривал бы за ней в дневные часы. А сейчас получалось, она сама, его госпожа, выступала его защитником.
Еще важнее было то, что Джейкоб замечал ее тихое изумление каждый раз, когда она к нему прикасалась. Он стоял, опустив голову над страницами каталога, но чувствовал, что она смотрит на его профиль, на волосы на его виске и ухо. Если он не захочет оставаться пассивным, то, возможно, отберет у нее эту радость. Однако он может преуспеть и заменить это удовольствие на другое, еще более неуловимое. В данный момент его госпожа желала, чтобы он послушно подчинялся ее ласкам. И он, к немалому удивлению, обнаружил, что может обуздать свое сексуальное желание, удовлетворенный уже тем, что наблюдает, как она заново открывает для себя интимность небрежного прикосновения к мужчине, который называет себя «я ваш слуга», давая ей это право.
— Ты уже выбрал четыре варианта десерта, — заметила она. — Хотя вампиры и не едят, нам нравится гармония ароматов. Я вижу, ты сластена, Джейкоб.
— Это так, — согласился он. — У нас в гостях будут всего четыре вампира и их слуги. Я думаю, мы можем сделать отдельный десерт для каждого.
— Хм-м. Неплохая идея. Но запомни, у нас только четыре сидячих места. Слуги с нами не едят. Они стоят за креслами хозяина или госпожи.
— В течение всего обеда?
Ее зеленые глаза блеснули.
— Самые вышколенные из них даже не моргают. Застывают как статуи.
У него на языке вертелось множество реплик, но он сумел проглотить их и вернуться к каталогу.
— А вот что я думаю насчет салатов и супа…
Она выслушала и в основном одобрила его выбор. Он смотрел на нее, и его воображение захватила другая идея. Он не собирался реформировать законы, принятые в вампирском обществе. Напротив, принес присягу о том, что будет готов выполнить любое желание королевы вампиров, которая была в этом обществе одной из главных фигур.
— А вы когда-нибудь нюхали свежий леденец, миледи? — поинтересовался он.
Она тем временем вернулась к кухонному столу и кормила Брана какими-то остатками из миски.
