Татьяна накинула на плечи шаль.
– Решила меня на вранье поймать? Думаешь, встречалась я с внуком? На губы глянь. Углы рта вниз опущены. Как у Игоря. У Алексея нет такого. Но это не все! Слушай дальше.
Глава 36
– Кто-то повадился ставить свою машину на место Захара, – сказала я, войдя в офис, – я сфотографировала номер нахала. Уже не первый раз джип вижу.
– Почему Рамкин молчит? – удивился Костин, взяв телефон.
– Сейчас придет, мы у него и спросим, – предложила я.
– Петя, проверь-ка, чья машина паркуется в нашем гараже, там, где положено стоять Захару? – попросил Костин и сообщил номер.
– А вот и я, – сказал Рамкин, – заглянул в буфет, принес всем булочек.
– Кто? – уточнил в трубку Вовка. – Правда? Не ошибаешься?
– Вкусные, с маком, – нахваливал сдобу Захар, выкладывая ее на тарелку.
– Парень, ты купил новые колеса? – спросил Костин у компьютерщика.
Я опешила.
– Дорогущий джип принадлежит Захару?
– Да, – подтвердил Володя, – он охране дал новые данные.
– С ума сойти! – воскликнула я. – Ты где денег нарыл?
Рамкин молчал.
– Отвечай, парень, – потребовал Володя.
– Я кредит взял, – прошептал Захар.
– С ума сошел? – закричали мы хором.
– Сколько твоя тачка стоит? – спросил Костин.
– У тебя же ипотека! – ахнула я. – Как тебе еще один кредит дали?
Захар опустил глаза.
– Друг в банке работает, он помог. Моя тарантайка умерла. Не пешком же мне ходить.
– Зачем брать безумно дорогую тачку? – налетела я на Захара. – Теперь полжизни часть зарплаты будешь отдавать.
– Да ты просто баклан тупой, – вскипел Вовка, – я катаюсь на бюджетной машине. И Лампа тоже, а она, между прочим, жена Вульфа. С деньгами у них в семье намного лучше, чем у тебя.
– У самого Макса не дешевка в гараже стоит, – огрызнулся Захар. – И вообще, какое ваше дело? Купил и купил. Я вам не мальчик, чтобы отчет давать. Давно вырос.
– А мозг как у младенца остался… – начал Костин и осекся, потому что в кабинет вошла Петрова.
– Доброе утро, – поздоровалась она.
– Мы готовы рассказать вам все про Муркино и большой куш нищей герцогини, – сообщил Костин, глядя на Анастасию Егоровну.
– Как ваше самочувствие, может, лучше подождать с объяснениями? – спросила я. – Ваши родные в реанимации.
Петрова махнула рукой.
– Говорите. Хочу знать правду. И я должна вам заплатить.
– Нет, – сказал Володя, – для вас расследование бесплатное.
– Спасибо, – прошептала Анастасия, – наверное, надо возражать, но у меня с деньгами совсем плохо. Костя не в реанимации, он в психиатрической клинике, его подозревают в попытке отравить меня, жену, сестру и ее мужа. Следователь сказал, что доказательств нет, но кто еще мог сдобрить паэлью ядом? Не знаю, как дальше жить. Полицейский предположил, что мой сын для отвода глаз решил съесть кусочек паэльи, наверное, думал, что слегка отравится. Но яд подействовал на его мозг. Это ужасно. Почти нет шансов, что Костя выйдет из больницы. Поскольку основной подозреваемый безумен, то никто в полиции расследованием заниматься не намерен. Навряд ли вы сообщите что-то более страшное, чем то, что уже случилось!
– Анастасия Егоровна, – сказал Володя, – мы решили проверить Федора, уточнить, какой квартирой он владеет. Кстати, вы у него в гостях бывали?
– Нет, – ответила клиентка. – Зачем?
Костин налил в стакан воды и поставил его перед Петровой, потом продолжил:
– Федоров Харитоновых в Москве много, но они никак не подходят по возрасту вашему.
– Увы, – заявил Костин, – вы к нам вместо Феди приводили Антона Игоревича Морозова, судимого за мошенничество, отсидевшего два года, вышедшего по амнистии. Воспитывался он в детском доме. Его отец, Игорь Морозов, брат-близнец вашего мужа. Может, Алексей Николаевич и был когда-то донором спермы, этого мы не знаем и узнать не можем, но Антон рожден в законном браке, его мать звали Ариной, она дочь Питиримы Молокановой.
– Нет, нет, вы ошибаетесь, – пробормотала Анастасия Егоровна, – у Леши не было родственников. Он приехал из провинции…
Володя пододвинул стакан с водой поближе к Петровой.
– Сейчас постараемся все вам объяснить.
Костин стал подробно рассказывать то, что мы узнали. Анастасия Егоровна молча слушала, потом спросила:
– Значит, Леша украл чемоданы с драгоценностями? Те самые, которые Никита Шныркин много лет назад спрятал в подвале бывшего особняка Радовых?
– Да, – подтвердил Володя, – у этих украшений непростая судьба. В дневнике, который вел Емельян Федосеевич, написано, что некая дама, которую прозвали нищей герцогиней, сбежала от отца, прихватив сокровища. Часть того, что стащила непокорная дочь, увез молодой купец Радов. Никита Шныркин спрятал чемоданы в подвале барского дома. Елизавета Федоровна так и не получила драгоценности, верный слуга внезапно умер, не указав, где спрятал клад. Но о том, где находились чемоданы, знал Агапий Морозов. Каким образом о тайнике прознали близнецы, которых Агапий усыновил и очень любил, мы не выяснили. Вероятно, будучи подростками, они просто подслушали разговор отца и матери. Дети выросли, в стране сменилась власть, Игорь и Алексей решили добыть сокровища нищей герцогини. Игорь погиб, отравился газом, которым собирался убить людей, помогавших ему с братом отыскать чемоданы. Но не смог убежать из подземелья, где бросил «газовуху». Алексей получил сокровища в единоличное пользование, начал бизнес, разбогател. А вам ничего не рассказал об истоках своего капитала.
– Нет! Я впервые слышу эту историю, – прошептала клиентка, – я очень устала. Мне надо отдохнуть. Можем продолжить этот разговор вечером?
Костин замялся, а я честно ответила:
– Извините, не получится. Нас пригласили на вручение премии.
Анастасия не стала спорить.
– Тогда завтра.
Глава 37
Когда клиентка ушла, Володя налил себе кофе и пробормотал:
– Странное ощущение. Вроде мы разобрались, а нет удовлетворения от завершения работы. Когда я служил в полиции, порой отправлял в архив «висяки». При этом неприятные эмоции испытывал. Не смог, не справился, не нашел. Вот и сейчас почему-то мне не по себе.
– У меня тоже остались вопросы, – призналась я. – Анастасия, рассказывая про своего мужа, сообщила, что он приехал из провинции, жил в общежитии, отца не знал, а мать-пьяница даже имени своего случайного любовника не помнила. Алексей получил золотую медаль и поступил не куда-нибудь, а в МГИМО. Там и познакомился с будущей женой. Странно все это.
