– Брук считает иначе.
– Почему?
– По ее мнению, я испортила весь вечер.
– Ты испортила вечер? – Тэрон вздохнул. – Иногда мне кажется, что Брук живет в другой вселенной. В своей собственной сказке.
– Ты строг к ней, – заметила Кира.
– Зато это правда, – ответил ей юноша.
Кира ухмыльнулась. Тэрон явно не состоял в фан-клубе Брук. Хоть что-то.
– Ты всегда так быстро нападаешь на людей? – спросил он.
– Иногда недостаточно быстро.
Этот ответ заставил его улыбнуться – правда, совсем ненадолго. Будто юноше нельзя было долго веселиться. Розовый утренний свет отражался в его глазах, когда Кира смотрела на Тэрона. Его взгляд действовал как магнит. Он словно притягивал девушку к себе.
Кира не желала думать о своем внешнем виде. Возможно, у нее под глазами были темные кратеры. Кроме того, ира пахла алкоголем и была вся в грязи. В довершение картины на Кире висела пижама. Не самое выгодное положение.
Но с каких пор девушке стало важно то, как она выглядит?
Тэрон наклонился вперед, развязал шнурки кроссовок и сбросил их с ног.
– Что ты делаешь? – спросила Кира.
Парень стоял перед ней в спортивных носках и подтолкнул белые кроссовки в ее сторону.
– Надевай.
– Ты серьезно, что ли?
– Спрашивает девочка, ожидая рассвета на улице с голыми ногами в десять градусов тепла.
Кира посмотрела на него с подозрением. Тэрон невозмутимо ей улыбался. Его не смутить пристальными взглядами.
– Они сразу же станут грязными, – предупредила она.
Засохшая грязь на ногах Киры точно испортит ткань белых кроссовок. Было бы неплохо время от времени ничего не портить.
Тэрона, судя по всему, грязь совсем не беспокоила. Он толкнул свои кроссовки еще дальше к Кире так, что они коснулись ее пальцев. Материал касался ее кожи, уговаривая девушку принять предложение.
– Как скажешь, – сказала она.
Кира впрыгнула в его кроссовки так быстро, будто кто-то брал ее «на слабо». При этом она не спускала глаз с Тэрона. Ткань кроссовок мягко обнимала и грела ступни, когда ира наконец окончательно в них залезла. Хотя они и были как минимум на три размера больше, чем ее ноги, – стоять в кроссовках в тысячу раз приятнее, чем на холодной плитке.
– Так лучше? – спросил Тэрон.
Кира заметила голубую искру в его глазах. Юноша отвел взгляд.
– Не слушай Брук. Мы все теряем контроль время от времени, – сказал он. – А Йен-то уж точно заслужил взбучки.
– Спасибо.
Кира не понимала, почему Тэрон был так добр к ней. Они даже не знали друг друга.
– Мне предстоит еще многому научиться.
– Тебе, мне и многим другим. – Он положил руки на балюстраду и осмотрелся. Плоские облака над деревьями окрасились в нежно-розовый цвет.
– Мы – больше, чем смертные грехи. Иначе нас бы здесь не было, не так ли?
Кира изучала белокурого юношу со стороны. Он словно никогда не был неуверенным в себе. Парень хотел потанцевать с Кирой и пригласил ее. Он заметил, что девушка замерзла, и отдал ей свою обувь. Тэрон был таким настоящим.
– Ну и почему ты здесь? – спросил он. – Какая у тебя история?
– Моя история?
– Да. Чем ты занималась, прежде чем приехать сюда, чтобы драться с парнями?
Кира пожала плечами.
– Дралась с девочками.
Тэрон снова рассмеялся.
– Значит, с тобой лучше не связываться. Что еще?
– Ничего.
– Ничего?
Кира снова подняла плечи к ушам. У нее не было захватывающих историй, которые можно кому-то рассказать. По крайней мере, таких, которые бы понравились Тэрону. Ее жизнь в Парсонс-Энде выглядела серой и неинтересной. Бесконечная петля потраченного времени. Кира могла провести полдня за разглядыванием пятна на стене или угрызениями совести. В то же время девушке оказалось сложно сконцентрироваться на чем-то дольше, чем на десять минут. Внутреннее беспокойство, подобно голодному хищнику, бродило по ее мыслям.
У Киры не было интересов, которыми она бы со страстью увлеклась. Попытки иры найти хобби с треском провалились, когда она вылетела из хоккейной команды в возрасте одиннадцати лет. Вместо мяча девушка била своих товарищей по команде. Никто не хотел, чтобы она оставалась.
– Моя жизнь до некоторого времени была достаточно… – Кира пыталась найти подходящее слово, – однообразной.
Тэрон выпрямил спину и посмотрел на нее так, будто у Киры на лбу было написано, говорила она правду или ложь. Он внимательно разглядывал девушку и улавливал каждую деталь. Затем покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Все не так.
Юноша видел ее насквозь.
Голубые кристаллы сверкали в его глазах, когда Тэрон уверенно смотрел на нее. Кира не смела моргать. На мгновение ей показалось, что все чувства стали ярче. Запах свежей травы ударил девушке в нос и смешался с запахом геля для душа, которым пользовался Тэрон: это была смесь горячего шоколада и перца чили. Она слышала отдаленное чириканье пары птиц. Маленькие волосы на руках Киры встали дыбом и затряслись от утреннего ветра.
– Кира.
Она вздрогнула, услышав свое имя. Миссис Киллингворт стояла у двери и внимательно смотрела на обоих школьников. Кира не знала, чувствовала ли она облегчение или смущение от внезапного появления директрисы. Поэтому ощущала и то, и другое.
Левая бровь директрисы слегка поднялась, когда она взглянула на салигий. Кира в пижаме, пальто и слишком больших кроссовках, а Тэрон в школьной форме и белых спортивных носках. Судя по всему, она нечасто заставала учеников в таком виде. Миссис Киллингворт же успела переодеться в костюм. Из строгого пучка все еще торчали несколько непослушных прядей, что свидетельствовало о внутреннем беспокойстве, которое женщина пыталась скрыть под костюмом.
– Я везде вас ищу! – сказала она с упреком в голосе. – Вы немедленно идете за мной.
Двадцать пять
Несколько мгновений спустя Кира и другие нарушители выстроились в ряд в офисе миссис Киллингворт. В отличие от девушки, остальные школьники успели сходить в душ и надеть чистую одежду. В своей грязной пижаме и кроссовках она на их фоне выглядела лесным чудовищем.
– А сейчас вы расскажете мне, что произошло сегодня ночью, – потребовала миссис Киллингворт. – Грей?
Американка замерла на месте, услышав свое имя.
– Миссис Киллингворт, – произнесла она необычайно кротко. – Мы не знали… Вернее, это было исключением…
– Исключением? – Директриса недоверчиво посмотрела на девушку.
