– Что у тебя там? – спросила девушка, потянувшись к книге в его руке.
Когда Кира открыла ее, то поняла: это был старый том шаблонов для рисования. В центре разместился лист бумаги, на котором кто-то не очень талантливый нарисовал оленя. Девушка развернула рисунок. Возможно, это был кенгуру.
– Ужасно, не так ли?
– Да.
Люксурия ухмыльнулся, услышав сокрушительный вердикт.
– Ты это нарисовал, – догадалась Кира.
– Я знаю, что у меня нет к этому таланта, – Тэрон забрал книгу у девушки из рук и закрыл ее. – Но это меня успокаивает. Отвлекает, когда в голове слишком много мыслей. Отец меня этому научил.
– От него ты унаследовал силы?
Брови Тэрона еле заметно дернулись.
– Нет. Он – аварития. Свои силы я унаследовал от матери. Это единственное, что у меня осталось от нее. Мать бросила нас, когда я был совсем маленьким.
Тэрон пожал плечами, но его улыбка больше не была такой радостной.
– Это было давно. А ты?
– От кого у меня силы, ты имеешь в виду? От отца, – ответила Кира кратко.
– Все так плохо?
– А что, по мне заметно? – спросила Кира.
Тэрон вновь посмотрел на нее так, будто глаза девушки рассказывали ему больше, чем ее слова.
– Ты не прячешь свои чувства. Мне это нравится, – произнес юноша.
Кира больше не могла отрицать факт того, что Тэрон флиртовал с ней. Скарлетт была права. Мысль о том, что люксурия действительно заинтересован в ней, заставляла Киру нервничать. Он оперся на дверь.
– Пойдем в твою комнату?
Кира уставилась на юношу с открытым ртом.
– Забрать мои кроссовки, – дополнил Тэрон, улыбаясь. Он, значит, был в курсе того, как двусмысленно звучали его высказывания.
– Кроссовки, значит, – сказала Кира.
На мгновение девушка забыла об обуви. Об обуви, Скарлетт, Кэприс и обо всех остальных, кто был для нее загадкой. Как будто эти проблемы совсем не существовали.
– Конечно, – ответила девушка. – Что же еще.
Тридцать семь
Слова Скарлетт не покидали мысли Киры, когда они с Тэроном оставили суету столовой позади и направились к ее комнате.
Я чувствую напряжение, слышала Кира ее шепот. Девушка беспокойно мяла руки, когда двое шли по тихому коридору. Она не знала, почему была так взволнована. Между ними ничего не будет. Они зайдут в комнату, возьмут кроссовки и пойдут на уроки. Ни больше ни меньше.
– Все в порядке? – спросил Тэрон, хватая Киру за руку, когда она хрустела пальцами. Пальцы юноши крепко сжали ее ладонь.
– Ты не из тех, кто любит нарушать правила.
Кира безмолвно посмотрела на него, когда Тэрон отпустил ее руку. Девушка никогда не думала, что единственное прикосновение способно лишить ее дара речи.
Когда они приблизились к комнате, ира заметила Лейзи, сидевшую в коридоре. Ацедия прислонилась к стене и подтянула ноги к себе. Ее голова лежала на коленях, с которых могла в любой момент свалиться, как со скалы. Вне своей естественной среды обитания девушка выглядела потерянной.
– Лейзи, что ты тут делаешь?
Ацедия неуверенно подняла голову и кивнула в сторону комнаты. Чтобы не тратить лишней энергии на слова. Из комнаты доносился шорох.
Тэрон и Кира заглянули в комнату и увидели миссис Киллингворт и пожилую пару, одетую в твид и шелк. Они стояли в центре помещения. Полная женщина не двигалась, а мужчина копался в шкафу Кэприс.
– Дерьмо, – тихо выругался Тэрон.
Слишком поздно. Миссис Киллингворт уже его заметила. Уверенным шагом директриса подошла к ним и вытолкнула обратно в коридор.
– Лучше вам туда не заходить, – сказала женщина, закрывая дверь.
– Кто это? – спросила Кира.
– Родители Кэприс, – ответил Тэрон.
По коже Киры пробежали мурашки. Присутствие родителей Кэприс заставило ее окончательно поверить в смерть девушки. Будто увидеть труп было недостаточно.
Миссис Киллингворт с упреком посмотрела на Тэрона.
– Ты заблудился? Почему ты в западном крыле?
Она не дала люксурии шанса выдумать подходящую отговорку.
– Иди уже.
Тэрон пожал плечами и взглянул на Киру, будто извиняясь. А затем побежал по коридору в направлении главного здания. Значит, свои кроссовки он заберет в следующий раз.
– Тэрон Бофорт, – заметила миссис Киллингворт. – Вы подружились друг с другом?
– Мы едва друг друга знаем, – ответила Кира.
– Конечно. Ты же только приехала, – директриса оценивающе смотрела на девушку. – Как успехи с книгами?
– Все в лучшем виде.
Кира не прочла ни единой страницы.
– Великолепно, – отозвалась миссис Киллингворт, довольно кивая.
Кира почувствовала облегчение, что директриса не стала проверять знания девушки на месте и не вывела ее на чистую воду. Вместо этого женщина вытащила связку ключей из кармана и сказала:
– Раз уж мы встретились. Мы немного не справляемся с планированием праздника. Сама понимаешь, почему. И, так как тебе было интересно заниматься флаерами, я уверена, тебе понравится мое новое задание.
Взгляд Киры упал на плакат, висевший на стене позади миссис Киллингворт. Он был расположен слишком криво и низко.
– Речь идет о декорации, – сказала директриса.
– Декорации?
Неужели флаеры оказались недостаточным доказательством того, что у Киры не было ни чувства меры, ни подходящих для этого навыков?
Миссис Киллингворт проигнорировала агрессивный тон Киры и дала ей два ключа.
– Они от подвала.
Кира уставилась на два ржавых ключа так, будто перед ней страшные волосатые пауки.
– Хочу, чтобы ты поискала там что-нибудь, что мы можем использовать на празднике. Ты можешь взять себе кого-нибудь в качестве помощника.
Миссис Киллингворт посмотрела на Лейзи. Та все еще сидела на полу с опущенной головой. Затем женщина ткнула в ацедию кончиком туфли – словно девушка была уставшей лошадью.
– Просыпайся, Клаудия. Если не пойдешь на завтрак, я принесу ведро с водой.
Этого предупреждения оказалось достаточно, чтобы заставить Лейзи подняться на ноги. Миссис Киллингворт вздохнула и снова посмотрела на Киру.
– Найди себе кого-нибудь более инициативного и заинтересованного.
Как у директрисы вообще хватало наглости? Рядом родители скорбели о своей умершей дочери, а она планировала вечеринку, хотя девушку еще не успели похоронить.
