Действие разворачивается в студии популярного ток-шоу. Мириам в шикарном красном платье сидит на диванчике, красиво сложив ноги, как учил стилист. Следует короткое интервью с ней, затем репортаж про мужа и ребенка. Оба должны были прийти в студию, но в последний момент малыш затемпературил, Кайрат отказался вести его на телевидение, и они поругались с продюсером… Перерыв на рекламу, потом в студию приходит популярный актер и, встав на одно колено, подносит Мириам букет цветов… Говорит что-то о будущем, которое наступило, цитирует какую-то древнюю религиозную книгу про льва, ягненка и младенца… И!.. Момент истины!.. Сколько баллов выставит Мириам Система?.. Внимание!.. Восемь баллов!
Публика взрывается аплодисментами. И действительно, есть чему аплодировать. Как необразованной девушке с социального дна удалось набрать восемь баллов?!
Эксперты, дипломированные психологи и виайпи-программисты объясняют: Система оценила потенциал Мириам, ее искреннее желание учиться, чистое сердце и природный ум и несколько баллов дала как бы в кредит, понимая, что девушка с высокой долей вероятности самореализуется именно так, как планирует сейчас.
Мириам и ее семья, в сопровождении нескольких съемочных групп «Х-Видения», переезжают в отдельные апартаменты в зоне С. Про нее снимают программы и документальные фильмы. На примере Мириам публике объясняют преимущества Системы: восемь баллов дают лучший жилищный сегмент в зоне С, доступ к кредитам, бесплатному образованию, к благотворительным программам, улучшающим тренды, к социальным начислениям. Мириам не обязана работать, но, если хочет, может устроиться, например, контролером.
Работать или не работать? Этот выбор она делала почти месяц, так просили продюсеры Икс-Ви, выжимавшие из ситуации все, что можно. В итоге Мириам «решила», что будет работать, и пресса показала ее, довольную и счастливую, на высоком новеньком стульчике контролера в красивом магазине. Малыша врачи зоны С вылечили от хронических болячек, и он ходил в отличный детский сад. Кайрат получал бесплатное образование – учился на программиста. Раз в месяц они могли позволить себе ужин втроем в органическом ресторане. Это был самый счастливый период в жизни Мириам. И прекрасный финал всей истории – как сценарист «Х-Видения» я отлично это понимала.
Мириам сильно удивилась, когда их бросили.
На тот момент Система из добровольной уже стала обязательной, и «Х-Видение» носилось с новыми героями. Оставаться звездой долгое время Мириам, конечно же, не могла – говорить она толком не умела, знаниями не блистала, а из яркой внешности продюсеры выжали все, что можно и нельзя. Снимать и показывать ее перестали.
Кайрат зарегистрировался в Системе и получил пять баллов. Что в целом было вполне справедливо, потому что соответствовало его образовательному и ремесленному статусу. «Чистого сердца» и «природного ума» Система в нем не усмотрела и, в отличие от Мириам, никаких баллов в кредит и прочих поблажек не дала – возможно, просто потому, что на сей раз дело происходило не в студии популярного ток-шоу.
Это означало переезд в зону D в течение трех дней. Потерю места в учебном заведении и шансов на приличную работу. И возможную потерю семьи – Мириам теперь предстоял тот самый выбор: между мужем и социальным статусом.
Она начала названивать знакомым продюсерам, коих у нее, недавней звезды, было немало. Но они почему-то все как один не отвечали на звонки. Потом она обнаружила, что они поудалялись из ее друзей в Универсуме. Мириам продолжала попытки, плакала, ходила в эмиссариат, но добилась только того, что у нее самой отняли один балл – за не-Доверие к Системе. Оставаться в зоне С она при этом могла и с семью баллами, но Кайрат уже не мог.
Выбор казался очевидным, многие из нас, не моргнув глазом, отказались бы от супруга в пользу ребенка. Но для Мириам вопрос таким образом не стоял. Она всегда вела себя так, будто знала о жизни что-то особенное, и строго следовала своему внутреннему кодексу. Предать близкого человека было нельзя. Ни при каких обстоятельствах.
Ее жертва, с практической точки зрения, была лишена всяческого смысла. С мужем и ребенком она снова оказалась в зоне D – вернувшись к тому, с чего начала. Только человеческую работу найти тут уже было нельзя. Ни уборщицей, ни кем-либо еще. Профессия классической маникюрши, которой владела Мириам, – умерла. Некоторые обитательницы зоны D еще заказывали себе примитивный маникюр, но выполняли заказ автоматы.
Живые маникюрши оставались только в зонах А и В, это были ВИП-мастера, которые стоили приличных денег и владели технологиями вживления биобижутерии: ногтей-экранов, биоколец, «живых» татуажей, проступающих в зависимости от настроения, погоды и времени дня, и прочего.
Уникальный шанс изменить свою судьбу, который выпал Мириам в ту ночь, когда она уснула у ведра с мыльной водой, был потрачен ею зря.
Интересно, что сама она так не считала. Даже и не смотрела на вещи под таким углом. Ни когда они оказались в зоне Е. Ни когда от туберкулеза умерли ее муж и сын. Ни разу не слышала я от нее проклятий в чей бы то ни было адрес.
Однажды я спросила ее, что она думает про Систему. Она сказала просто:
– Обман, конечно. Но Их, – она показала пальцем в потолок, – тоже можно понять. Нас слишком много, а машины все делают лучше нас. Куда нас девать?
– И как же быть, тетя Мириам? – спросила я. – Это же неправильно. Вашему Великому Господину такое явно должно не нравиться, почему Он это допускает?
Она посмотрела на меня строго.
– Имя Его Святое не смей трепать. Значит, так надо.
– Ага, последние времена настали? – спросила я саркастически.
– Почему последние? – удивилась Мириам. – Совсем не обязательно. То, что один человек построил, другой всегда поломать может.
– Вы что имеете в виду? Систему?!
– Ну да. Ее же люди построили.
С этой точки зрения я о Системе еще ни разу не думала. И хорошо делала, опасные это мысли.
– Выходи за него и попробуй с ним, – снова напомнила она мне про Серегу. – Вдруг получится.
– Не получится, – ответила я, ощутив вдруг прилив острой тоски. – Тетя Мириам, ничего тут не может получиться. Даже если мы сможем перебраться в зону D или С… И что? Ну больше будет еды. Ну чуть дальше от смерти. А так все то же самое – контролировать свои мысли постоянно, думать, как сесть и куда поставить ногу, каждую секунду трястись – ах, только бы не сняли балл, ах, только бы тренд не поменялся к худшему. Это же не жизнь…
– Знаешь, – сказала тетя Мириам, – когда я в юности мыла по ночам унитазы и еле доползала до дому, а в шесть утра нужно было вставать на смену, я тоже думала, что это не жизнь. Но это как раз жизнь и была. Потому что меня ждал Кайрат. И наш сын. В их глазах была жизнь. Это теперь жизни у меня нет. А тогда была.
– Да не люблю я его! – гаркнула я, понимая, куда она клонит.
– Э-э, девочка, а что вообще такое любовь?..
