– Слышал.
– Банк в девяносто втором открыл сын Леонида Савельевича Миша, работавший до этого простым инженером. Улавливаете? Кроме того, я вылила на себя полсклянки «Шанели».
– Ты не слишком ли надушилась? – удивился Лапузин.
– Это не для тебя! – успокоила я.
Ресторан располагался в обычной «стекляшке», днём работавшей как столовая. Нас провели через склад в большой отдельный кабинет, обшитый подпалённой и отлакированной вагонкой. Помните этот предсмертный писк позднесоветского дизайна? Там сидел за обильным столом Покатый. На нём был кашемировый пиджак цвета спелой малины и чёрная шёлковая рубашка апаш, а на открытой груди сквозь седеющие волосы мерцал золотой крест – такой большой, что отчётливо виднелись гвоздики, пробившие ладони и ступни Спасителя. По бокам стояли два крепких парня в чёрных водолазках. Когда мы вошли, бандит, ковыряя зубочисткой во рту, ласково угрожал кому-то по большому радиотелефону с длинной антенной. Так я впервые увидела мобильник. Выглядел Покатый как классический вор в законе из фильма «Петровка, 38»: низкий лоб, перебитый нос, золотые зубы… Мы с Лапузиным переглянулись: предлагать такому учёную степень просто смешно! Пообещав кого-то закатать в асфальт, он отдал одному телохранителю телефон, другому – зубочистку и нацелил на меня неподвижные акульи глазки.
– Степан Иванович, давайте всё-таки ещё раз обсудим сложившуюся ситуацию… – завёл Федя приготовленную речь.
– Нет! – оборвал Покатый.
– Почему?
– Мне некогда.
Я молчала, моё лицо было скрыто бабушкиной вуалькой. Бандит шевельнул ноздрями, уловив ядрёную «Шанель» и, разглядывая меня, заговорил о том, что «Вавилон» для него так себе – мелочь, что днями он покупает судоверфь, на очереди – урановый рудник и охотхозяйство в Завидове, рядом с резиденцией Ельцина. В общем, погнал понты. Сказал, что встретиться с нами согласился лишь из уважения к науке, так как чалился вместе с великим химиком, умевшим добывать чистый кокаин из чего угодно – хоть из зубного порошка.
– Наверное, этот ваш химик нашёл философский камень? – предположила я, откинув вуаль и посмотрев на него вот так…
Лицо Обояровой сделалось счастливо-насторожённым, и Кокотов сразу вспомнил ту удивительную мимическую последовательность, с помощью которой женщина может легко выведать у мужчины государственную тайну.
И Покатый клюнул: его акульи глазки ожили.
– Что надо? – спросил он.
– Ничего особенного. Если для вас «Вавилон» – мелочь, подарите мне всего пять процентов. Вы даже не заметите.
– За что – подарить? – опешил вор в законе.
– Просто так!
– Просто так не дарят.
– А мне говорили, люди вашей профессии щедры и широки. Что ж, видимо, меня неверно информировали. – Я сделала такое лицо, словно не успела на дачную электричку. – Прощайте, Степан Иванович! Фёдор, пойдём же скорее, мы опоздаем. Я не могу пропустить второй концерт Бриттена!
– И что, хорошо поёт? – заинтересовался Покатый, почувствовав себя уязвлённым.
– Подходяще.
– А когда третий концерт?
– В следующем сезоне, – ответила я и, метнув в бандита скифский взгляд, вышла вон.
– Какой-какой взгляд? – не понял Андрей Львович.
– Скифский. Неужели не слышали?
– Не-ет…
– Эх вы, писатель! Скифские всадники умели на полном скаку стрелять без промаха, развернувшись назад в седле. Вот так!
Она выбросила вперёд левую руку с воображаемым луком, а правой как бы натянула тетиву и откинулась всем телом назад так поспешно, что её вольная грудь чуть не выпрыгнула из блузки.
Сердце соискателя ухнуло.
– Поняли, мой герой? Поэтому утончённые греки обольщающий взгляд, который, уходя, женщина бросает через плечо, называли «скифским». О чём вы задумались? – спросила Наталья Павловна.
– О том, какая вы отважная!
– Я же шпионка! Выйдя из шалмана, Федя заскулил, что я всё испортила, что всё пропало. Но, когда мы садились в машину, прибежал запыхавшийся охранник и увёл его с собой. Через пять минут Лапузин выскочил из «стекляшки», едва не танцуя от радости. Покатый отдал нам пять процентов. Просто так! Из уважения.
– Просто так? – усомнился Кокотов.
– Вы всё о том же, ревнивец! У вас не только руки, у вас и мысли нахальные! Он вообще женщинами не интересовался после двадцати лет в лагерях. Единственное, о чём он попросил: сообщить ему, когда в Москве будет третий концерт Бриттена…
14. Битва при Абдул-Анаре
Тем же вечером в «Арагви» мы отмечали победу, и Федя сделал мне торжественное предложение, но я ответила, что ещё не вполне уверена в своих чувствах. На самом же деле я была убеждена: Лапузин именно тот, кто мне нужен. Понимаете, если человек способен бежать в Америку с кассой взаимопомощи Института прикладной генетики, значит, с ним я смогу стать богатой и независимой. Знаете, Андрюша: деньги – самый лучший заменитель смысла жизни. Это мне прямо сейчас пришло в голову, но уверена, ваш Сен-Жон Перс мог бы сказать нечто подобное…
– У него есть схожая мысль, – академично кивнул писо-дей, но не удержался и уточнил: – И что же ваш Федя?
– Страшно расстроился. Но я его успокоила: во-первых, на крайний случай у него имелась аспирантка. А во-вторых, какая свадьба, если ещё не повержен Военспецстрой? Лапузин отговаривал. Но во мне уже ржали и били копытами кони азарта. Первым делом я навела справки о генерале Мостолыгине. Конечно, в девяносто третьем это было не так просто, как сейчас, когда в подземном переходе за десять долларов можно купить диск с личными делами всего командного состава или задаром скачать из Интернета самый пикантный компромат. Но и тогда были способы… Я решила действовать через маму. У неё в ту пору – между браками – вспыхнул краткий, но бурный роман с военным журналистом Башкарёвым. Он пришёл в передачу «Очевидное-невероятное», чтобы открыть потрясённой стране правду о гибели Юрия Гагарина. Оказывается, первый космонавт, вопреки запрету диспетчера, погнался за НЛО. Его умоляли: «Юрий Алексеевич, не надо, вернитесь! Мы будем жаловаться!» А он в ответ: «Ещё чуть-чуть, я у них на хвосте!» Хотя, согласитесь, какой хвост может быть улетающей тарелки? НЛО, чтобы оторваться от преследования, выпустило фиолетовые лучи…
– Фиолетовые? – вопросительно вскрикнул автор «Космической плесени».
– Да, фиолетовые. Что вы так удивились? И у самолёта отказали все приборы…
Но потом, после эфира, Башкарёв под большим интимным секретом поведал маме истину, которая её так потрясла, что тем же вечером она поехала к нему на дачу и осталась ночевать. Оказалось, инопланетяне нарочно, дразня и кружась, заманили Гагарина в засаду, извлекли на ходу из кабины и забрали к себе для тщательного изучения, классификации и последующей демонстрации его мумии в Межгалактическом музее Героев Космоса. А землянам, чтобы запутать следы, подкинули неузнаваемые человеческие останки среди дымящихся обломков истребителя.
