— Господи… Сохрани и убереги моего ребёнка… Наталья
Страх… Я так устала от него.
Постоянно боюсь, боюсь, боюсь. И по-другому уже не могу.
Моя маленькая девочка сейчас лежит на операционном столе…
Едва представляю себе эту картину, как ледяной холод медленно проникает в моё сердце. Кровь стынет в жилах и мне кажется, что это состояние останется со мной навсегда.
Мой страх жалости не знает, и сжигает меня, превращая в серый пепел. Мысли сводят с ума.
«Боже…»
Молюсь, молюсь, молюсь.
А что ещё могу я сделать в данной ситуации?
Всё, что от меня требовалось, по мере своих возможностей и дальше больше – я всё сделала.
Тряхнула головой, а потом с силой зажмурилась.
«Хватит, слышишь?!» — крикнул внутренний голос. — «Прекрати бояться. С Дианой всё будет хорошо. Верь в неё. Твоя малышка очень сильная. Она будет жить».
«Я верю… Но страх… Этот проклятый страх меня буквально душит. Хочу лишь одного — скорее бы уже всё закончилось, и этот кошмар остался позади. Кто бы только знал, как я этого хочу…»
— Диана в хороших руках, Наташа. С ней всё будет в порядке, — произнёс Макар, сев передо мной на корточки.
«Макар будто мои мысли услышал».
Он взял мои руки в свои и добавил:
— Просто верь моим словам, хорошо?
Я слабо и неуверенно улыбнулась и кивнула ему.
— Да. Я верю. Но страх всё равно меня не покидает.
— Я признаюсь тебе, Наташа, мне тоже страшно. Быть может даже больше, чем тебе. Но знаешь что?
— Нет, я не знаю, — ответила со вздохом, не глядя на мужчину. Макар в данный момент меня совершенно не волновал и не интересовал, но его поддержка и тот факт, что он был со мной рядом, успокаивали. И за это я была ему безмерно благодарна.
— Диана — моё продолжение, в ней течёт моя кровь. А гены Севастьяновых очень сильные, Наташа. В моей семье у всех прекрасное здоровье и мы долгожители. Понимаешь к чему я клоню?
Я подняла на него взгляд с немым вопросом, и он будто снова прочёл мои мысли и, усмехнувшись, горько произнёс:
— Знаю, о чём ты сейчас подумала. Ты думаешь, что я тут разглагольствую о здоровье, а сам вроде как бесплоден. Но, с появлением Дианы, этот вопрос снова стал открытым. Я обязательно пройду новое обследование. Возможно, все анализы и все данные были сфальсифицированы.
— Вот как?
— Да. Но это пока непроверенная информация и лишь мои догадки. Так что, в любом случае, знай, операция пройдёт успешно и после, почки приживутся и Диана станет абсолютно здоровой.
— Ты так уверен в своих словах, — произнесла я немного озадачено. — Говоришь так, будто ты видишь будущее. Но я не осуждаю, а наоборот, очень рада, что ты так думаешь и веришь в такой исход. Я тоже верю, Макар. Я очень хочу, чтобы Диана больше никогда не болела.
— Вот и славно. Нас уже двое, кто верит в хорошее будущее, а значит, так оно и будет, — улыбнулся он.
— Ты очень… ммм… — я замолчала.
— Какой? Говори уж, раз начала, — толкнул он меня легонько в плечо.
— Ты странный, — сказала ему. — Прости. Просто озвучила свою первую мысль.
— И в чём же выражается моя странность? — полюбопытствовал он.
Но, кажется, Макар не сердился. Ему и правда, было просто любопытно, с чего я сделала такие выводы.
— Ну-у-у… В первую нашу встречу ты был таким… агрессивным. Но это поведение ещё можно объяснить. Потом ты был сама душевность, а недавно снова превратился в злого буку. Теперь, вот снова весь такой милый и заботливый… Боюсь предположить, что следующая смена твоего настроения снова обретёт негативный характер.
Он тихо рассмеялся.
— Ты очень внимательна, однако, — сказал он.
— Такое поведение странно было бы не заметить.
— Мои перепады в поведении легко объяснить, — сказал он с улыбкой и пальцем коснулся кончика моего носа и добавил: — Но я тебе об этом не расскажу. Уж прости. Это мои внутренние заботы.
Пожала плечами.
«Да мне, по большому счёту, всё равно».
— Могу лишь обещать тебе, Наташ, что буду сдерживать свои… кхм, свои порывы.
— Хорошо.
Я украдкой посмотрела на Макара. Его слова имели весьма странный подтекст.
«Неужели я ему нравлюсь?» — посетила меня вдруг ошеломительная мысль. — «Да быть того не может».
Макар вдруг убрал с моего лба непослушную прядь волос.
— У тебя красивые глаза, Наташа. Такой необычный оттенок — золотисто-карий.
«Его слова приводят мои мысли в хаос и мне это не нравится».
Нервно сглотнула и сказала:
— Очень хочется пить. Можешь принести? Пожалуйста.
Макар отодвинулся от меня и сказал:
— Хорошо. Сейчас принесу. Воды или чай?
— Воды. Спасибо.
Оставшееся время мы провели больше в молчании или за разговорами «ни о чём».
Я пыталась читать журналы, но не могла сосредоточиться на тексте и не понимала смысла прочитанного. Еще, мы с Макаром в полнейшем молчании гуляли по парковой территории клиники. Потом снова вернулись в комнату ожидания.
Операция длилась невозможно долгих восемь часов.
«Мне кажется, что за это время я поседела».
Но всему, рано или поздно, приходит конец. И нашему ожиданию тоже.
Наконец, в дверях появился доктор Колман фон Айхенвальд.
Я вскочила на ноги. Макар поднялся следом за мной.
Через минуту к нам присоединился переводчик.
— Как она? — выдохнула я, заламывая руки от волнения.
Доктор улыбнулся.
— Операция прошла успешно. Девочка хорошо её перенесла. Обе почки работают. Она пока не отошла от наркоза. И в ближайшее время девочке понадобится сильное обезболивающее и от него она будет сонной и вялой. Предупреждаю, чтобы вы не пугались.
— Господи, спасибо! Доктор фон Айхенвальд, благодарю вас! — я порывисто обняла его и заплакала, ощущая небывалое облегчение. — Спасибо, спасибо, спасибо!
Макар пожал руку нашему доктору.
— Спасибо, — сказал он коротко, но столько было в его взгляде, что немец понял, сколько это «спасибо» несёт в себе чистой и искренней благодарности.
— Я очень хочу её увидеть, — сердце и душа рвались туда, где сейчас находилась моя девочка. Хотелось увидеть её, обнять, услышать её дыхание, убедиться, что с ней всё хорошо…
— Скоро увидите, — произнёс доктор и добавил серьёзным тоном: — Но пока послушайте меня. Вот, что следует вам знать о будущем девочки.
