В «Истории игрушек 2» песня Джесси Somebody Loves Me рассказывает ее историю. «Когда меня любили, все было прекрасно». А потом ее владелица, маленькая девочка, теряет к ней интерес и избавляется от нее.
История вдохновила песню, и она должна была там быть. Вообще всегда получается по-разному.
Каждый раз, когда у тебя есть хотя бы какой-то материал, это немного пугает. Кроме тех случаев, когда он вас точно никуда не приведет. Ты всегда о чем-то волнуешься. Иногда я хотел бы, чтобы я чаще вспоминал, что песня в любом случае сделает для меня доброе дело. Но я всегда думаю, где я буду ее использовать?
У меня такое было в песне из «Родителей». Мне кажется, «Родители» была одной из лучших моих работ, потому что она была о том, о чем почему-то раньше не было фильмов: о том, как быть родителем. Это огромный труд, который лежит на плечах большинства людей. Неважно, какова их работа, неважно, насколько она важна, хирурги ли они или астронавты, неважно – быть родителем невероятно важная работа, и она крайне сложна, я думаю. Рон Ховард и его команда хорошо справились с изображением этого труда.
Всей моей семье понравилась картина, и все хотели иметь родителей как в фильме. Но я написал для него песню, и она не казалась мне хорошей. Я хотел, чтобы музыка была только инструментальной, но Рон Ховард захотел, чтобы там был текст. Так что это его заслуга, что там есть эта песня, и она была очень популярна как в фильме, так и вне его. И я очень ему благодарен. Оглядываясь назад, я понимаю, что он был прав. А я думал, что она не подходит.
Что вдохновило вас на написание другой вашей известной песни You’ve Got a Friend?
Кукла-ковбой и его владелец Энди – большие друзья. Они хотят подчеркнуть особенность своей дружбы, и тут вступает You’ve Got a Friend in Me. Так я ее написал. В ней была улыбка Мэри Стинберген. Ее улыбка просто великолепна, я считаю. Я ее часто видел, и она меня радовала. И я думаю, что писал это с ее улыбкой в мыслях. Она замужем и все такое, так что надежды не было. (Смеется.) Я не могу вспомнить, когда написал ее, была ли она написана отдельно или появилась позже в процессе работы.
Один из людей, на которых вы равняетесь, ваш дядя Альфред Ньюман. Есть ли что-то, что вы позаимствовали у него для написания музыки к фильмам?
Ну, мне посчастливилось видеть большие куски «Грозового перевала» без музыки. И он многое сделал для этой картины. Это удивительно. Я не объективен. Если бы он был в чем-то виновен и находился на скамье подсудимых, меня не было бы среди присяжных. Он мой дядя. Я любил его. Но мне кажется, он был лучшим кинокомпозитором. У него для этого была техника. Он был великим дирижером, что помогало. Музыканты играли его композиции невообразимо прекрасно, он мог писать мелодии, которые глубоко трогали. Его работы действительно помогают эмоциональному посылу фильма.
Протест, который испытывают люди по отношению к музыке в фильмах, заключается в том, что она диктует, что им чувствовать. И этот протест относится и к его музыке, потому что ее эмоциональное воздействие очень сильно. Но что делает камера? Ты так же выбираешь, с какого ракурса ты будешь снимать, ты так же выбираешь, что скажут твои персонажи. Это все инструменты воздействия. Я не вижу большой разницы. Музыка – это, конечно, искусственно созданная сущность, которую помещают в фильм.
Мне кажется, он был лучшим. К нему близки Нино Рота и Джон Уильямс. Эти три парня лучшие, так я всегда думал. Два моих кузена, Том Ньюман и Дэвид Ньюман, тоже хороши. Я не говорю, что эти три Ньюмана лучшие. Джерри Голдсмит феноменален. Если поспрашиваете музыкантов, они могут сказать, что он лучший из лучших. Это замечательный талант, который проявился на свет.
Но Альфред был величайшим композитором и также разносторонним. Вспомним «Все о Еве». Его музыка к вестернам была великолепной. «Как был завоеван Запад» и «Невада Смит» были потрясающими.
Я помню, как увидел его в общенациональном журнале, я не помню, сколько мне было лет, но помню, что он жаловался на Джорджа Стивенса, который работал над «Величайшей из когда-либо рассказанных историй». Он работал над фильмом год. Никто так долго не работал над музыкой, и Джордж Стивенс хотел, чтобы он использовал «Аллилуйя» Генделя в хоровом исполнении в сцене распятия Христа. А Ал сказал, что это неправильно, и неправильно это по нескольким причинам. Я не помню, что конкретно он сказал. Но это было неправильно, я думаю. С точки зрения сюжета и с точки зрения истории.
Но Стивенс настоял на своем, и Time Magazine назвал оскорбительным использование «Аллилуйя» Генделя. Они назвали это «Аллилуйя» Альфреда Ньюмана. Только один раз я видел, что его музыку упоминают в большом журнале.
Со мной случилась такая же история, когда я делал музыку для «Плезантвиля» Гэри Росса. Сначала фильм цветной, потом, когда они попадают в телевизор, он становится черно-белым. Они попадают в черно-белые 50-е, и там все постепенно становится цветным. Росс в этой картине настаивал на крещендо (плавное увеличение силы звука) в сцене, когда художник смотрит на картину «Звездная ночь».
Я не стал этого делать, но выяснилось, что он включил крещендо в окончательную версию, и в Newsweek или еще где-то я прочитал, что мне не стоит так сильно возбуждаться, когда я вижу картины Ван Гога.
То есть вы получаете славу за вещи, которых не делали, и берете на себя вину также за то, чего не делали.
Можете нам кратко рассказать о разных членах семьи Ньюманов, которые работали или в настоящий момент работают в Голливуде?
Альфред, Лайонел и Эмиль были братьями. Лайонел 45 лет возглавлял музыкальный департамент в 20 th Century Fox. Он получил пару «Оскаров». Мне помнится, он работал над «Доктором Дулиттлом» и «Хэллоу, Долли!». Он учил Мерилин Монро петь. Они были друзьями. Эмиль работал над картинами с Соней Хени и Дэнни Хеем – он был очень хорошим дирижером. Номера Дэнни Кея были сложными. Альфред получил девять «Оскаров», но я не уверен. Он был изумительным кинокомпозитором, как я уже говорил. Том Ньюман и Дэвид Ньюман были его сыновьями и оба стали великолепными кинокомпозиторами современности. Его дочь Мария Ньюман – чудесный музыкант и композитор. Я его племянник, а мой сын Амос – музыкальный агент в WME. И кто знает, кто там еще? Это как плохая версия семьи Баха. Но вот так мы и живем.
Многие люди считают семью Ньюманов голливудскими королями. Это справедливое наименование?
Нет, я так не думаю. Мы не контролируем все. Вот если бы мы стояли во главе студий или что-то в этом духе, но это не так. Для этого нужно занимать более властную позицию.
Мой сын Эрик продюсер, и у него больше силы, чем было когда- либо у кого-то из нас, но только потому, что он продюсер, а работа дает больше власти, чем что-либо другое. У Альфреда была власть, потому что он управлял музыкальным департаментом, и Лайонел занимался тем же. Но я не думаю, что Том, Дэвид или я имеем большую власть над вещами.
Но я думаю, что в нашей семье есть какой-то генетический талант к музыке. Если вообще есть что-то такое.
