Поэтому музыка в кино может стать отличным направлением для тех, кто интересуется всеми жанрами мировой музыки. Это так. Когда я впервые начал заниматься этим, в этой деятельности было определенно намного меньше общего, чем сейчас. Сейчас это то, что все делают – работают с народной музыкой для кино и телевидения. Я думаю, что во многих случаях в этой музыке отсутствует глубокомыслие и концептуальность. Иногда это просто «Ну, у меня просто есть библиотека сэмплов на компьютере, в которой есть все инструменты мира, и этот звучит круто». Но это делается без понимания того, что это за голос, и тому подобное.
Так иногда бывает, но на самом деле это стало своеобразным языком написания музыки для медиа, что замечательно. Чудесно, что за последние 20 лет это произошло. И я думаю, что это делает мир более интересным и лучшим местом, где мы научились слушать друг друга и принимать другие точки зрения.
Часть 13
Том Холкенборг
композитор
ИЗВЕСТЕН ПО ФИЛЬМАМ:
Лига Справедливости (2017), Темная башня (2017), Спектральный анализ (2016), Бэтмен против Супермена: На заре справедливости (2016), Дэдпул (2016), Преисподняя (2016), Черная месса (2015), На гребне волны (2015), Безумный Макс: Дорога ярости (2015), Всю ночь в бегах (2015), Убей своих друзей (2015), Дивергент (2014), Новый Человек-паук. Высокое напряжение (2014), 300 спартанцев: Расцвет империи (2014), Паранойя (2013)
НАГРАДЫ:
JUNKIE XL (6 студийных альбомов)
Как бы вы описали музыкальное произведение?
Ты можешь говорить все, что хочешь о своей музыке, но на самом деле написание музыкальной композиции имеет куда большее значение. Музыка – это такой универсальный язык, который исходит прямо из сердца и души каждого. Поэтому она говорит сама за себя. Особенно на встречах, когда ты в первый раз играешь музыку перед режиссером. Для меня, по крайней мере, это самая важная часть процесса. Потому что в этот момент вы можете убедить его в полной концепции темы или хотя бы в том, что вы собираетесь делать в музыкальном плане. Речь идет об аранжировке, оркестровке и так далее. Это очень важный момент. Обычно к первой встрече с режиссером у меня уже готов большой музыкальный отрывок, когда мы начинаем работать над новым фильмом. Все дело в том, что никакого смысла не будет, если я просто буду разговаривать с режиссером. Происходит все примерно так: «Почему бы вам не устроиться поудобней в вашем кресле, а я включу музыку, и она сама все скажет».
У вас очень успешная музыкальная карьера под псевдонимом Junkie XL, она немного пересекается с вашей работой над фильмами. Ханс Циммер сказал, что ему нравится ваш псевдоним. Почему вам кажется, что важно использовать ваше настоящее имя в создании музыки для фильмов?
Я люблю этот псевдоним, но со временем я начал чувствовать, что он слишком навалился на меня. Я начал ощущать его как слишком узкий пиджак, в котором уже не так комфортно. Много лет я ощущал его как превосходно сделанный костюм, а потом он превратился в узкий пиджак. В музыке для фильмов я по-прежнему могу исследовать все те области музыки, которые я исследовал и раньше, но я не могу больше использовать мою карьеру Junkie XL.
Вы говорили, что считаете музыку к фильмам более тщательно разработанной формой искусства. Что вы имели в виду?
Почему музыка в кино – это наивысшая форма искусства? Есть история на 2,5 часа, и ты должен подчеркнуть самое лучшее в этой истории своей музыкой, ты должен усилить эмоции, основываясь на том, что ты видишь на экране, и том, что режиссер находит интересным. Это делает такую музыку для меня высшей формой искусства, потому что это требует от тебя большего, чем просто быть крутым музыкантом. В мире столько классных людей, которые делают абсолютно фантастическую музыку. Но это не значит, что они прекрасные композиторы в кино, потому что, мне кажется, это другая форма, высшая форма искусства. Тебе требуется гораздо больше, чем просто быть музыкантом.
Вы работали с Хансом Циммером над «Бэтмен против Супермена». Каково это быть частью создания такой канонической серии фильмов про супергероев?
Это чудесно. Когда Ханс впервые позвал меня поработать над «Человеком из стали», я был сильно взволнован, потому что это один из фильмов, которые больше, чем жизнь, больше, чем то, чем мы являемся. Есть такие же музыкальные темы. Это не только «Супермен», это также «Бегущий по лезвию», «Чужой», «Золушка». Все эти фильмы будут переделывать снова и снова, снова и снова. Так что единственное, что ты можешь сделать – это вложить всю свою энергию и время в это и сделать что-то свое, потому что будут и другие композиторы, которые сделают это снова. Мне кажется неуместной самонадеянностью говорить: «Я собираюсь охарактеризовать этого героя на ближайшие 500 лет». Это чепуха. Музыка может быть и определит его на ближайшие два года, но потом придет кто-то еще и сделает что-то другое. Я думаю, в этом есть своя красота. Но в супергероях – особенно в супергероях – каждый из нас видит что-то от себя. Так что неважно, как проинтерпретирует образ режиссер, и какую интерпретацию даст композитор, всегда найдется группа людей, которая полюбит это, и будет несколько людей, которые придут в ужас. И такое случалось со всеми фильмами про Бэтмена и про Супермэна, и про Человека-паука. Были люди, которые это любили, и люди, которые это ненавидели. И иногда группа, которая любит, очень велика, а иногда и противоположная группа велика. Все очень интересно с этими супергероями.
Вы чувствуете какое-либо давление?
Абсолютно никакого давления. На карту поставлено многое, но этим многим также занимаются и эти парни (съемочная группа). Они смотрят на задумку, и с самыми лучшими намерениями они прикладывают столько усилий, сколько могут, в то время, которое они находят подходящим для появление этого персонажа. И в этом смысле я делаю то же самое.
Мне кажется, что от остальных парней, с которыми работал Ханс, меня отличало то, что у меня уже была состоявшаяся музыкальная карьера, мои хиты известны по всему миру, я работал с такими людьми как Мадонна, Coldplay, Бритни Спирс, Chuck D. Список людей, с которыми я работал, крайне велик. Так что когда Ханс в первый раз спросил, не хочу ли я пойти работать в его компанию Remote Control, я ответил нет. «Извините, мне сейчас это неинтересно». И Ханс в своей дружелюбной немецкой манере такой: «Мне уже нравится этот парень». Вы знаете почему? Потому что я сказал нет. Я не думаю, у него в жизни было много людей, которые говорили ему: «Нет, я этого делать не буду». И мы с Хансом начали общаться. Он позвонил ни с того ни с сего и сказал: «Мне много людей уже сказали, что я должен с тобой поговорить, но я вообще не имею представления, кто ты». И мы встретились и поговорили, и я тут же был очарован его личностью.
Очень приятно находиться с ним рядом и работать. Потом я начал шаг за шагом делать совсем небольшие вещи для него.
Я сделал ремикс музыки из «Начала». Потом мы сделали что-то подобное для «Шерлока Холмса». Потом мы вместе работали над «Мегамозгом», фильмом DreamWorks. Я немного сделал для него. Потом для «Мадагаскара 3» я сделал уже больше, это было сложнее. После был «Темный рыцарь». Потом был «Человек из стали», для этого фильма я сделал уже много. Помимо этого я работал над фильмом «300 спартанцев: Расцвет империи». Потом я работал над «Дивергентом», а потом «Безумный Макс: Дорога ярости», потом «Всю ночь в бегах», а сейчас я работаю над «На гребне волны» и «Бэтмен против Супермена». Так что моя карьера пошла вверх реально очень быстро.
