– Да. А почему выручка?
– Все условия договора выполнены, документы на землю по акту переданы, поэтому я расценила деньги, поступившие на счет, как выручку. Несколько перечислений было. У меня и акт передачи документов по договору есть, правда у той стороны его нет, второго экземпляра.
– Почему?
– Ситуация щекотливая была – мы с ними судились, первое время с бухгалтером еще общались, потом руководителям это перестало нравиться. Вы, вообще, в строительстве раньше работали?
– Нет.
Женщина спрятала, отворачиваясь, снисходительную усмешку:
– Поработаете – поймете, почему документов не хватает.
– Все равно, почему выручка? Ее можно тогда минусовать. Разве, нет? Вы же деньги вернули?
– Да, но участки остались у них.
– Не понимаю.
– Вполне понятно.
«Скотина!»
– Ладно, возьму с собой все копии и дома посмотрю.
– Смотрите! – главный бухгалтер с деланным безразличием уставилась в компьютер, демонстрируя, что разговор окончен. Чувствовалось, что она здесь – хозяйка положения.
Вика, прихватив документы, вернулась в кабинет директора.
– Ну, что?
– Не знаю, Кораблева, вроде, все правильно сделала.
– Почему тогда нам эту сумму впихнули?
– Я в понедельник доеду до налоговой, поговорю с ними, а пока дома документы почитаю. Мне сначала нужно самой разобраться. Вы не против?
– Разбирайтесь, – так же отстраненно буркнул директор и уставился в окно.
В темно-синих джинсах, обычной спортивной майке, вязаной кофте, скрывающей фигуру и одетой специально по такому случаю, она появилась перед стеклянными дверями здания инспекции. Здесь притормозила. Из сумочки вытащила зеркало и ватным диском тщательно стерла помаду, затем убрала волосы в хвост. Вид у Вики становился все удовлетвореннее – вряд ли теперь вызовет чью-то зависть или что-то столь же абсолютно ненужное сейчас. Вспорхнув по ступенькам, обнаружила искомую дверь и постучала:
– Можно?
Не дождавшись ответа, вошла. По разным углам чистой, уютной комнаты восседали трое немолодых женщин, а попросту баб.
«Я правильно оделась!» – мелькнуло в голове при взгляде на их гардероб. Сделав большие глаза еще больше, она тихо спросила:
– Мне бы Нину Анатольевну.
– Это я! – недовольно взглянула одна на некстати появившуюся посетительницу. В ее голосе послышалось раздражение.
«Вроде и время правильное – утро еще! Чего уже злится?»
– Я к Вам по поводу этого решения, – неуверенно протянула она документ. – Если Вы свободны, конечно! – при этом Вика широко распахнутым детским взглядом посмотрела на собеседницу.
– Присаживайтесь, – чуть расслабившись, выдавила та.
Колесникова выдержала театральную паузу, собралась с духом и начала:
– Нина Анатольевна, с решением ознакомились, но знаете, не все понятно…
– А что не понятно?
Голос грубый. «Эффект маленький, нужно усилить!» Колесникова, сделав бровки домиком, беспокойно затеребила сумку:
– Вы сослались на статью, а она такая большая! Что именно Вам не понравилось? Вы не вспомните?
– Да, я помню декларацию, которую привозили – там ссылка на мировое соглашение есть.
– Там в статье говорится о том, что все относится к расходам, – смущаясь и почти покраснев от собственной наглости, сообщила девушка.
– Зато не понятно, за что этот платеж сделан был. Вы можете сказать? Я звонила Вашему бухгалтеру, но та приехать и что-то объяснить отказалась – поэтому мы вынесли такое решение.
Вновь изобразив детскую растерянность, Вика похлопала ресницами и, опустив виновато голову, понимающе кивнула в ответ. Потом просительно посмотрела инспектору прямо в глаза:
– Я Вас прекрасно понимаю, но что же теперь делать? Я – человек новый, сама еще разбираюсь. И новые учредители тоже – не знали, что так получится. Хотелось бы Вашу точку зрения знать. Вам виднее…
– Если бы это был какой-то штраф по договору, пени с расчетом в соответствии с договором опять же. А так… Компенсация не пойми за что! Тут даже по договорам сумма не разбита. У нас нет оснований принять ее к вычету! – наставительный тон подсказал, что все движется, как по маслу.
– Я Вас поняла, Вы правы, – и, помедлив, с трепетом в голосе и в руках Вика уточнила, – нет никакой возможности что-то исправить?
– Решение по проверке вынесено.
Раздался тяжелый вздох просительницы. Пауза. Инспектор нерешительно добавила:
– Но если Вы принесете расшифровку компенсации, то я провожу Вас к начальнику. Что-нибудь еще придумаем.
– Ой, спасибо Вам огромное! – получив обещание, девушка расплылась счастливой улыбкой и с благодарностью воскликнула: – Не знаю, чтобы я без Вас делала! Я выясню все и еще раз подъеду – хорошо?
– Подъезжайте, – по-матерински глядя на ее тонкие руки, пробормотала Нина Анатольевна.
– До свидания!
Похлопав для полноты образа еще раз длинными ресницами, девушка удалилась.
«Неплохо! Есть теперь куда двигаться, – выдохнула она. – Нужно переделать мировое или дополнительное соглашение к нему сваять. Придется еще к тем друзьям – товарищам ехать за подписью или подделать? Нет, лучше не надо – вдруг встречную проверку устроят! Надо позвонить Мухину, чтобы договорился о встрече. Еще к Зингерману заглянуть на всякий случай». И, неожиданно вспомнив, что возможно ее поджидает негодующий Пирожков, помчалась обратно.
К счастью, директора на месте не оказалось. Тот появился лишь вечером, рассерженный, сырой, не пытавшийся скрыть бурного негодования. Сбросив нервно на стул плащ, сам появился в ее кабинете.
– Как Ваши дела? – непроизвольная улыбка появилась на его лице.
«Как тебя вышколили!»
– Нормально.
– Как, разговор с юристом состоялся?
– Да. Две недели.
– Что-то не то наплела, – ручка двери подвергалась нещадному дерганью, но Пирожков этого не замечал.
– Она объяснила, – сглаживая острые углы и притворяясь, что просто рассуждает на тему, – что месяц отрабатывают директора, руководители, назначенные по протоколу учредителями. Чек, кстати, она уже выписала. Надо забрать. Мне самой съездить? – Вика при последних словах опустила взгляд в пол.
– Да. Съездите обязательно!
– Хорошо.
«Даже очень хорошо. Как раз заеду по пути к Мухину!»
Глава 10
Шел дождь. Косой ливень, мрачным шумом заглушая остальные звуки. Крупными каплями бил по стеклу, железу, глухим ревом доносился из труб, бешено выпрыгивая на асфальт. «Не дойду!» – так же мрачно, в унисон погоде, рассуждала Виктория, глядя из автобуса на тьму, появляющуюся в поле зрения каждый раз, когда открывались двери, выпуская новых бедолаг – впускать же было некого. «Чем прикрыть документы?», – заглядывая в пакет, нервно соображала – «нечем!». Вода, заполнив все выемки на тротуарах, сами тротуары, поднималась все выше. Проезжающие мимо автомобили с трудом виднелись из-под бурлящей массы, ехали тяжело, стараясь быстрее выпрыгнуть на что-нибудь посуше и там остаться. «Фильм ужасов! Скоро моя остановка», – тревожный взгляд упал на недавно купленные замшевые туфли. Не обращая ни на кого внимания, она стащила обувь, засунула ее в пакет, затем как можно выше закатала джинсы. «Пакетом можно накрыться!» Автобус остановился и Вика прыгнула в лужу, доходившую до колен. Рядом что-то заурчало, сверкнуло несколько молний – небо разрезало огнем пополам и грохнуло так, что машины, оставленные возле дороги, запищали, заверещали, сливаясь в многоголосье. «Давненько плавать не приходилось! Лишь бы на стекляшку не нарваться!», – крутилось в мозгу. Прыжки с места на место становились все выше.
