– Марина, пощупай меня, я ничего не повредила?
Я наклонилась над Алиной. Ей, как кошке, удалось перевернуться в полете и приземлиться на четыре конечности. По тому, как она стояла на четвереньках, можно было судить, что приземление было совершено удачно и все кости целы. Помогло еще то, что она шмякнулась в небольшой стожок сена, расположенный аккурат под злополучной веткой.
– Поднимайся, с тобой все в порядке, – я протянула ей руку и помогла принять вертикальное положение.
– Что вы сказали о делегации? – Алина подскочила к бомжу так близко и резко, что тот, испугавшись, шагнул обратно к кустам.
– Не надо ко мне так близко подходить. Простите, я дурно пахну, – смутившись, признался бомж. Мог бы об этом и не говорить: специфический запах давно не мытого тела заглушал аромат свежескошенной травы.
– Кто был с покойником? – наступала Алина.
– Да откуда я знаю! Мужик какой-то. Это он табуреточку потом забрал. А я уже на нее глаз положил, – с сожалением протянул бомж.
– А полиции об этом мужчине сказали?
– Да что я, ненормальный – с ментами общаться? Я как увидел, что тот и впрямь повесился, в лежбище два дня не появлялся.
– А как он выглядел, тот мужчина, который табуретку забрал?
– Нормально выглядел, как и я: в костюме, – бомж застегнул на единственную пуговицу пиджак и выпятил грудь колесом. – Сколько лет, не скажу. Наверное, столько же, сколько и мне.
– А вам, сколько? – поинтересовалась я.
– Мне? Тридцать уже было, а вот сорока точно еще нет.
«Надо же, – ужаснулась я. Бомж выглядел дряхлым стариком. – Что же получается? При самоубийстве присутствовал старец? Или мужчина средних лет?»
– А этот мужчина только наблюдал или помогал покойному залезть в петлю? – спросила Алина. – Что он вообще здесь делал?
– Как пришли они, я не видел. Спал. Проснулся, когда тот, что потом в петле болтался, сказал: «Надеюсь, на этом все закончится» – и с табуретки сиганул. Тот, второй, взял табуреточку и пошел по тропинке.
– А что закончится, покойник не пояснил?
– Спросите что полегче. Я как увидел, что это не шутка, чуть сознания не лишился, хотя и не кисейная барышня. Приходилось друзей хоронить. Сам один раз чуть клеем не задохнулся, – признался бомж. – Но это так, по неосторожности, а чтобы наверняка… Нет, какая-никакая, а жизнь дарована богом. А вообще я вам скажу так: «Жизнь прекрасна, если не вспоминать о прошлом и не думать о будущем».
Глава 7
– Что скажешь? – спросила Алина, усаживаясь в автомобиль.
– Философ.
– Кто? Богун?
– Да при чем здесь Богун! Бомж. Хорошо сказал о жизни. Надо бы запомнить. А что касается Богуна… У тебя его домашний адрес есть? Надо бы с родственниками пообщаться. Узнать, не было ли у парня проблем. И вполне ли он был адекватен. На мой взгляд, покончить с жизнью может только человек, загнанный в угол, или человек, у которого не все в порядке с головой. Ты говорила, что он был чрезвычайно молчаливый?
– Бывало, что за занятие и двух слов не скажет. Если только в раздевалке с мужчинами… – пожала плечами Алина. – Замкнутый товарищ. С нами, женщинами, почти не разговаривал. «Здравствуйте», «до свидания» – вот и все слова, что я от него слышала.
– Как раз именно замкнутые и одинокие люди склонны к самоубийству. Кстати, твой Артур носил костюмы?
– Что? Ты думаешь…
– Я ничего не думаю. Но, с твоих же слов, молчаливый Богун дружил с Артуром, был его помощником. А если самоубийство совершено на религиозной почве? Что ты там говорила о перерождении? Точно! Покойник перед смертью сказал: «Надеюсь, на этом все закончится». Он говорил о перерождении! Закончится цепь перерождений. Богун стремился к нирване, вечному небытию! Какая же я умная, – похвалила я себя.
Алина ревниво хмыкнула.
– Предположим, Артур помог уйти Богуну из жизни. Кто же тогда его самого прикончил? И почему? Артур тоже хотел ускорить новое перерождение? Его убили по его же просьбе? Кто? Ну, думай. Ты же у нас умница, – с вызовом бросила она.
– Не могу же я знать ответы на все твои вопросы, – обиделась я на Алину, которая ни с того ни с сего вздумала повысить на меня голос. – Поехали к Богуну, поговорим с его родственниками.
Алина взглянула на часы.
– Через десять минут открывается агентство. Начнут приходить люди, которые вместе со мной занимались у Артура. Ты хотела на них посмотреть, – напомнила она.
– Верно, тогда поспешим в «Пилигрим». С родственниками Богуна пообщаемся позже. Сколько, ты говорила, человек собиралось лететь в Гималаи?
– Двенадцать с Богуном и Артуром. Теперь, значит, десять. Я не в счет.
Успели мы вовремя. Буквально через три минуты после открытия в агентство вошли две колоритные дамочки.
Дверь в кабинет была открыта настежь. Я и увидела этих женщин, и услышала, как одна из них сказала Алене:
– Мы к директору. Алина Николаевна нас ждет.
– Секундочку, я доложу, – Алена поднялась, перегородив собой вход в кабинет.
– Ничего, что я здесь сижу? – с ехидцей спросила я у Алины. – Может, мне выйти?
Алина ничуть не смутилась. Сколько раз я ловила ее на том, что она присваивает себе мою должность, представляясь директором «Пилигрима». Причем делает это она не потому, что хочет подсидеть меня, а просто так, чтобы поднять в чужих глазах свою значимость. Вслушайтесь. Одно дело – заместитель директора, и совсем другое – директор!
На этот раз я даже не обиделась, понимая, что, скорей всего, она прихвастнула еще до того, как ей пришла в голову идея свозить группу в Гималаи. Выглядело это примерно так. Одна дама похвасталась, что у нее муж владелец сети ювелирных салонов. Другая тоже не лыком шита, руководит большим предприятием, третья – банкир. А Алина? Разве она хуже других? Нет, конечно. Она директор модного туристического агентства «Пилигрим».
– Да сиди уж, – милостиво разрешила мне подруга. – Только, чур, не сдавай меня. И не переживай, если я пообещаю им скидку: она уже заложена в стоимость путевки.
– Алина, о какой скидке ты говоришь? Вы же никуда не едете!
– Извини, забыла.
– А мне что делать? – спросила Алена. Она стояла в проходе и слушала, о чем мы шепчемся.
– Запускай, – кивнула я секретарше.
Через секунду в кабинет вплыли две дамы, широко раскинув руки для объятий.
– Алиночка, вот ты где прячешься, – заворковала пышногрудая брюнетка, затянутая в кожаный брючный костюм, цвета спелой тыквы.
– Здравствуйте, Карина Макаровна, – Алина расплылась в улыбке и пошла гостье навстречу, дабы с ней расцеловаться.
