– Басков уже брал над ней шефство.
– Ничего страшного – ее на всех хватит. Тем более что по факсу уже пришло согласие и от нее, и от оперного певца, того, что в дружбе с Пашиным отцом.
– Оперативно, – сдавленным голосом произнес Воронков.
– А чего тянуть резину? Нам до конца года надо проштудировать весь репертуар театра. Вот только мы пока не решили, на каком театре нам остановиться.
– Я что-то не понял, – завертел головой Олег, бросая взгляд то на меня, то на Аню. – Вы что на спектакль в Италию собрались ехать?
– Или в Испанию, – подтвердила Анюта. – Если мама, конечно, загранпаспорт мне сделает.
– Деточка, – как можно ласковее сказала я, – а на какие денежки вы собираетесь ехать за границу?
– На этот счет можете даже не переживать. У Пашиного отца есть самолет, в него двадцать человек помещается.
– Самолет, – протянул Олег, расстегивая пуговицу на груди. – В театр…
– А если мы выберем итальянскую оперу, то нам и на билеты не придется тратиться. Оперный певец обещал нам помочь с контрамарками.
– Нормально. А кто у нас Паша? – заинтересовался Воронков. – Я фамилию его плохо расслышал.
– Радомский. Депутат областного совета.
– Да-да-да, – закивал головой майор в ритме болванчика. – Известная личность. Прошлое весьма туманное, но теперь уж ни к чему не подкопаешься – депутатская неприкосновенность.
– Кстати, мама, он тебе привет передавал, – вспомнила Аня. – А я и не знала, что вы знакомы.
– С депутатом? – насторожился Олег.
– Да нет, с его сыном, – успокоила отца дочь.
– Успели, сегодня. Мальчик опаздывал на занятия, Алина его пожалела и подвезла в школу.
– Только не говорите, что он в школу пешком ходит, – поперхнувшись пивом, сказал Воронков и тут же со смехом добавил: – Представляю себе эту картину: отпрыск Радомского с рюкзаком на спине, а рядом шагает бригада амбалов-охранников.
– Да нет, все было намного прозаичнее. У водителя, который возит Пашу в школу, сломалась машина. Только и всего. Алина предложила подвезти ребенка куда надо. Тут и выяснилось, что мальчик и есть Паша Радомский.
Глава 19
Рано утром следующего дня позвонила Алина:
– Так я за тобой заезжаю?
– Нет, давай лучше встретимся в «Пилигриме», – вежливо отказалась я от ее услуг, прекрасно понимая, что стоит мне сесть в Алинин «Опель», в турагентство мне уже не попасть. Во всяком случае, в этот день.
А в «Пилигрим» надо было заглянуть непременно. Во-первых, поинтересоваться нашими делами у Алены. Во-вторых, сегодня к нам обещала нагрянуть с проверкой пожарная инспекция. И в-третьих, я хотела сесть с Алиной за стол и в спокойной обстановке – повторяю, в спокойной обстановке, а не в гонке по оживленной автомагистрали, да еще в час пик – обсудить добытую нами информацию. Тем более что новостей благодаря Воронкову добавилось.
– Вчера мне нанес визит Сергей Петрович, – заинтриговала я Алину главной новостью.
– Зачем приходил? – просипела Алина. После вчерашнего ора на улице громко говорить ей было больно, а тихо не получалось, – вот в трубке и слышался какой-то шорох, временами переходящий в свист.
– Все расскажу, не опаздывай в агентство, – я положила трубку и пошла одеваться.
Не ожидала я от Алины такой прыти. Когда я вошла в «Пилигрим», она уже находилась в кабинете. Кофеварка пыхтела на столике в углу, а в воздухе носился аромат свежесваренного кофе.
– Ну, рассказывай, – потребовала она, поставив передо мной чашку с кофе. – Какая нелегкая к тебе Воронкова принесла?
– Вкусный кофе, – похвалила я Алину, сделав первый глоток. – Спрашиваешь, какая нелегкая принесла Воронкова? Пришел хлопотать за тебя.
– За меня? – усомнилась Алина. – Вот уж от кого не ожидала заботы и трогательного участия в своей судьбе.
– Просил тебя поберечь, отправить на отдых куда-нибудь на берег моря. Теплый песок, ласковое солнце, легкий ветер в лицо – красота. Глядишь, и здоровье твое восстановится.
– С чего это он? – насторожилась Алина. А впрочем, внимание Воронкова ее тронуло. Щеки порозовели, на губах появилась улыбка.
– Он всерьез озабочен твоим здоровьем, – стараясь выглядеть серьезно и едва сдерживаясь, чтоб не прыснуть от смеха, произнесла я. – Он даже консультировался у специалистов.
– Каких специалистов? – нахмурилась Алина, уже чувствуя в моих словах явный подвох.
– Специалистов из института судебной психиатрии, – как ни в чем не бывало ответила я.
– Психиатрии? Он что, смеется надо мной?! – начала закипать Алина. – Умник нашелся. Защитник! Волнуется он, видите ли, – От обиды у нее даже голос прорезался. – Это что же получается? Он к тебе пришел, чтобы поиздеваться надо мной? А ты… Подруга называется. Он издевается надо мной, а тебе хоть бы что? И все это за моей спиной!
«Эх, не с того начала», – пожалела я о сказанном.
– Не кипятись. Воронков действительно пришел тебя успокоить.
– К тебе пришел, чтобы меня успокоить? – фыркнула Алина и глянула на меня так, словно я у нее жениха со свадьбы увела.
– Да, ко мне, – повысила я голос. – Потому что с тобой невозможно разговаривать. Ты мне не даешь слова сказать.
– Ну-ну, дальше говори, – с угрозой в голосе разрешила Алина.
– Он и впрямь был напуган твоим обещанием наложить на себя руки. Пришел ко мне, чтобы я тебе передала: все спокойно. Все смерти имеют разные причины, и тебе не стоит…
– Это еще почему? – с детским упрямством – а вот захочу и наложу на себя руки – спросила Алина, как будто перед ней сидела не я, а ненавистный ей Воронков.
– Сергей Петрович нашел убийцу Гришина, – наконец-то выложила я новость. – Во всяком случае, он думает, что именно этот человек убил Бориса.
– Вот те раз! – выдохнула Алина. Она схватила чашку, но рука задрожала, и немного кофе выплеснулось на стол. – Черт! Неуклюжая корова! – обозлилась она на себя.
– Это, учти, не я сказала, – с улыбкой отметила я.
– Ну, и кто убил Гришина? – Алина, забыв о разлитом кофе, потянулась ко мне через стол, чтобы, не дай бог, не прослушать имя, угодила бюстом в лужу и блузкой стерла все, что выплеснулось из чашки. Но она этого даже не заметила. – Мы знаем убийцу? Это Вероника довела его до смерти? Да? Не молчи же, Марина.
– У тебя есть во что переодеться? – я взглядом показала на расплывшееся на груди пятно.
– Ты о чем? Мы куда-то идем? На прием? В театр? – нервно зачастила Алина, пытаясь заглянуть мне в глаза. – Говори немедленно.
– Ты кофе на себя пролила.
Она опустила глаза и тут же нервно закатила их к потолку.
