Кажется, с одной задачей я справилась. Оставалось добраться до дома, встретить с продуктами Гошу и накрыть на стол. Проблема заключалась в том, что «Три самурая» находятся в одной стороне города, а «Мандарин» – в другой. Мой дом – между этими ресторанами, причем дорога к «Трем самураям» в два раза короче, чем к «Мандарину».
На этот раз с такси мне повезло. Я подъехала к дому почти одновременно с фургончиком доставки. Гоша открыл заднюю дверцу автомобиля и вытащил огромный полиэтиленовый пакет, набитый пластиковыми коробочками.
– Вот! Давайте я помогу занести все в квартиру? – предложил Гоша.
– Помоги, – приняла я предложение.
Чтобы не идти молча, я спросила:
– Гоша, ты уже не злишься на Артема и Владу? Знаешь, мертвым надо всё прощать.
– А причем здесь Влада? И что мне Артему прощать? – поинтересовался он.
Я обернулась.
– Извини, может, я неправильно выразилась. Вы с Владой поссорились. Она хотела привлечь твое внимание… – я запнулась, подбирая слова, чтобы корректней выразиться.
– Господи, да с какой стати мне ее ревновать, если мы давно расстались, – хмыкнул Гоша. – Да и встречались мы всего ничего.
– Расстались? Насколько давно?
– Да я уже не помню. Разные мы. У меня нет претензий ни к нему, ни к ней.
– Да? Ну ладно. Только что-то мне подсказывает, что Влада думает, будто в ваших отношениях не все потеряно. Может, еще помиритесь?
– Вряд ли, – весьма холодно ответил Гоша. – Вот ваш заказ.
– Спасибо, – сказала я, принимая пакет. – Я завтра расплачусь.
Все-таки Никита – великий плут! Он выдал суши и роллы нашего повара Олега за мою стряпню. Леша Крупкин оказался большим поклонником японской кухни. Весь вечер он пел мне дифирамбы, хвалил роллы с тунцом, лососем и угрем, при этом ни разу не перепутал начинку. Не смотря на мои пессимистические прогнозы, ужин прошел совсем нескучно. В половине одиннадцатого мы вызвали такси и отправили Лешу в гостиницу.
На следующее утро всю дорогу от дома до «Трех самураев» я думала над предлогом, как мне опять удрать с работы, чтобы встретиться с Татьяной Павловной. Уже хотела набраться смелости и во второй раз прикинуться больной, но Вера Ивановна, сама того не желая, упростила мне задачу.
Она вошла в наш кабинет и с порога сказала:
– Девушки, у нас опять все поменялось. Вчера вечером позвонил следователь. Нам отдают Полину. Заключение о смерти уже есть. Я подумала, раз мы готовили похороны на сегодня, пусть уж Полину сегодня и похоронят вместе с женихом. Я созвонилась с директором ресторана «Фудзияма-холл», он не против совместных похорон. Попробовал бы он возразить! Чтобы траурное мероприятие никак не отразилось на работе наших заведений, решено было провести его пораньше, в одиннадцать часов. Наверное, надо цветы купить и что там еще положено. Да, кстати, поминок общих не будет. Постарайтесь сразу после гражданской панихиды, которая состоится в ритуальном зале при морге, вернуться на рабочие места. Мы уже здесь, в тесном кругу помянем Полину. И так, кто идет? Как вы понимаете, кто-то должен и остаться, – добавила она, не рассчитывая на нашу сознательность.
– Я хочу проститься с Полиной, – поторопилась я сказать, чтобы не оказаться вне списка.
– А можно и я пойду? – робко спросила Влада.
– Тогда я останусь, – вздохнула Даша, ведь Вера Ивановна предупредила, что не все могут пойти.
В принципе, и Даша не помешала бы. В ритуальный зал морга приехало очень мало людей: из «Трех самураев» пять человек, включая меня, Владу и Тимура, и еще человек шесть из ресторана «Фудзияма-холл». От остальных ресторанов нашей сети на панихиде не было ни единого человека.
Правда, были еще соседки Полины. В их кругу стояла Аделина Тихоновна. Перед тем как отправиться в морг, я успела ей позвонить. Она тоже смогла кое-кого обзвонить – кто смог, тот и пришел. Женщины, не стесняясь, плакали, сокрушенно качая головами.
Незадолго до окончания церемонии в зал вошел молодой мужчина в черном костюме. В его руках была огромная корзина красных гвоздик. Поставив корзину у гроба Артема, мужчина перекрестился и замер, слушая траурную речь начальника охраны ресторана «Фудзияма-холл».
По очереди говорили соседки Полины. Взял слово Тимур. И даже Влада, хлюпая носом, призналась, что будет помнить Полину и Артема всегда. Незнакомец не проронил ни слова. Я пыталась догадаться, кем он приходится Артему.
Вряд ли он служил в нашей сети – тогда бы он хотя бы кивком головы поздоровался бы с присутствующими. Друг? Не похоже. Его лицо на протяжении всей церемонии оставалось бесстрастным, на нем не отразилось ни капли горечи утраты.
А может, это Татьяна Павловна, не решившись прийти, передала цветы?
Приглядевшись к траурной ленте, я смогла лишь прочесть: «Вечный покой тебе, Артем» – это означало, что цветы могли быть от кого угодно.
– Вика, – дернула меня за рукав Влада, когда прощание в ритуальном зале подошло к концу. – На кладбище некому ехать. Может, съездим?
«Вряд ли Татьяна Павловна там появится, – подумала я про себя. – Скорей всего, она сейчас у себя в кабинете тихо оплакивает любовника».
– Влада, ты поезжай со всеми на кладбище, а я вернусь в «Три самурая», – предложила я.
Глава 11
Естественно, я не собиралась так сразу возвращаться на работу. Выйдя из морга, я поймала такси и прямиком поехала в «Мандарин».
Когда я вошла в просторный холл, часы показывали без пяти двенадцать. «Ну уж в это время Татьяна Павловна должна быть в своем кабинете», – понадеялась я.
Сегодня у входной двери никто не стоял. Видимо, метрдотель, наряженный под китайского вельможу, появляется здесь только вечером, когда больше всего гостей. В полдень и в «Мандарине», и в «Трех Самураях» клиентов всегда мало.
В гардеробе висели две кожаные женские курточки и один мужской пуховик – вот и все посетители «Мандарина» на этот час. Сам приемщик одежды, мужчина средних лет, мирно посапывал, прислонив голову к стене.
– Эге, любезный! – окликнула я его. – Мне нужна Татьяна Павловна. Где находится ее кабинет? Как туда пройти?
Гардеробщик встрепенулся, открыл глаза.
– Вы будете сдавать пальто?
– Нет, мне нужна Татьяна Павловна, – повторила я, понимая, что до этого момента я обращалась в пустоту.
– К ней можно попасть через зал, или обойдите здание и зайдите со служебного входа. Удобней, конечно, со служебного. Ее кабинет практически у двери. А через зал пойдете – заблудитесь.
– Спасибо, – поблагодарила я гардеробщика и, пользуясь подсказкой, пошла в обход.
«Директор Рыжова Т.П.», – прочитала я и легонько стукнула по двери.
Дожидаться, когда мне соизволят ответить, я не стала – потянула ручку на себя. За столом, подперев рукой голову, сидела женщина. Ее лицо выражало глубокую печаль, пожалуй, даже скорбь. Глаза были опущены. Нижняя губа нервно закушена. Меня ввели в заблуждение комплекция и возраст женщины – ей было приблизительно от тридцати пяти до сорока лет, то есть столько же, сколько и Татьяне Павловне, – наверное, поэтому я не сразу сообразила, что передо мной не директриса «Мандарина».
