— Что? — опешила Александра, но Чемесов уже спал.
Она даже тряхнула его в запальчивости, чтобы разбудить, но все было совершенно бесполезно. Графиня добилась лишь того, что голова Ивана съехала с ее узкого плеча, после чего он заворчал совершенно по-медвежьи и вдруг решительно устроился у нее на коленях.
— Иван Димитриевич! — растерянно воскликнула Александра, но ответом ей был лишь удовлетворенный вздох.
— Не трогайте вы его, барыня, — оборачиваясь, посоветовал Никифор. — Наш самогон — не то что городская водочка. Эк его пробрало! Вы ужо потерпите, пусть спит, пока до дому доберемся. Там освободим вас от него.
— Мне не тяжело, — тихонько проговорила молодая женщина, и, откинувшись на спинку сиденья, вопросительно уставилась на спящего сыщика.
Ее тонкие изящно изогнутые брови сошлись на переносице. «Что он имел в виду? С чего он взял, что я…» — Александра не додумала, покачала головой и отвернулась. Казалось, даже она сама не заметила, что рука ее как бы невзначай легла на темноволосый затылок Ивана.
— О Господи! Что с ним? — всполошенно квохтал Николай Станиславович. — Никифор, срочно поезжай за врачом…
— Врач тут ему не помощник, барин, — посмеиваясь, возразил бородач.
— Откуда ты-то знаешь? — запальчиво воскликнул Орлов.
— Да уж знаем, барин, — серьезно уверил его Никифор. — Пивали-с.
Орлов перевел раздраженный непонимающий взгляд на веселую Александру.
— Его напоили самогоном, Николай Станиславович, — ответила она на его немой вопрос. — Никифор прав — врач тут действительно не поможет ничем.
— Чемесов пьян? Он же никогда не пьянел… — изумление Орлова было столь сильным, что графиня не выдержала и рассмеялась.
«Герой!» — с глубокой неприязнью думал человек, которого влюбленная Наташа знала как мелкого торговца Григория Строева. Он проводил глазами Чемесова, которого, с трудом растолкав, проводили в дом. Он шел, одной рукой обнимая за плечи графиню, которую не захотел отпустить от себя, а другой опираясь на огромного Никифора, спотыкался и громко потешался над собственной беспомощностью.
«Очень уж ты мне мешаешь, одноглазый, — темные глаза наблюдателя недобро прищурились. — Неудачно… Ну что ж…»
Он не любил убивать и старался избегать этого, если было возможно, но не теперь. Ставки были, как никогда, высоки. Речь шла об очень больших деньгах, и никто не посмеет мешать ему завладеть ими! Впрочем, для начала можно попробовать убить одним выстрелом сразу двух… гм, зайцев. И Григорий, улыбаясь, скользнул за угол к двери черного хода.
Он дождался, когда все в большом доме стихло — хозяин вернулся к своей работе, Александра пошла отдохнуть, а слуги занялись подготовкой к предстоящему обеду, и неслышной тенью скользнув по дому, бесшумно отворил дверь комнаты Ивана Чемесова…
* * *
Александра проспала неожиданно долго. Уже стало темнеть, когда она нарядная, насколько позволял траур, и немного взволнованная появилась на пороге кабинета Николая Орлова.
— Иван Димитриевич?..
— Спит, голубчик! — торжествующе возвестил Николай Станиславович. — Это ж надо так надраться!
— Не было никакой возможности отказаться…
— Ладно, ладно! Не защищайте этого пьяницу, Александра Павловна!
— Вот он проснется, тогда и критикуйте!
— Проснется! Его уже весь дом будил по очереди! Где там! Только ворчит и морщится.
— Никогда не поверю…
— Да вы сами попробуйте! Я уже тоже пытался.
— Вот и попробую!
Не обращая внимания на смех за спиной, Александра вышла, быстро, пока решимость не выветрилась, поднялась наверх и постучала в дверь комнаты Чемесова. Никто не ответил. Прикусив губу, она повернула ручку и шагнула в полумрак. Дверь тихо хлопнула, закрываясь у нее за спиной, и только сейчас графиня осознала всю двусмысленность своего поступка. Она пришла в спальню постороннего мужчины и собиралась поднять его с постели! Александра уже повернулась, чтобы выйти, но тут вспомнила насмешливое лицо Николая Станиславовича и, тряхнув головой, направилась к постели Чемесова.
— Для начала нужно зажечь свет, — чтобы не так смущаться, она заговорила сама с собой.
Вспыхнул огонек, но когда Александра хотела поставить лампу на место, что-то упало с тумбочки на пол. Она присела — возле ножки кровати лежала одинокая запонка. Графиня долго искала вторую, но тщетно. Расстроенная она встала и только теперь взглянула на спящего Ивана.
Он лежал на животе, обхватив руками смятую подушку. Лицо было по-детски безмятежно. Желтоватый свет лампы бликами ложился на гладкую матовую кожу его плеч… Он спал без рубашки! Внезапно Чемесов заворочался во сне и что-то забормотал. Мышцы на его широкой спине и руках напряглись тугими жгутами, потом вновь расслабились…
Александра, словно проснувшись, резко выдохнула и опрометью выскочила в коридор, едва не налетев при этом на неторопливо шедшую куда-то служанку.
— Наташенька, пожалуйста, разбудите Ивана Димитриевича! А то мне как-то неловко…
Улыбнувшись с хитроватым пониманием, девушка толкнула дверь и скрылась за ней.
* * *
Чемесов спустился вниз, мучимый стыдом и жуткой головной болью. Одеваясь, он пытался понять, что же донимает его больше, но так и не сумел. К тому же куда-то подевалась одна запонка, а другую пару он с собой не брал, потому что честно не собирался задерживаться в Воронеже дольше чем на день… И на тебе! Сегодняшнее утро после того, как он сел за стол в крестьянском доме, ухнуло, словно в колодец. В голове был слышен лишь далекий плеск — слабый отзвук событий. Такое случилось с ним впервые и надо же, чтобы именно сейчас! На глазах у Александры! В гостях у Николая Орлова…
В гостиной была только Александра Павловна. Хозяин, как обычно, отсиживался в своем кабинете. Смущенно посматривая на какую-то скованную и отстраненную графиню («Боже! Ну что я еще-то натворил? Болван! Думаешь, ей было приятно то, что ты надрался как свинья? Тебе нужны еще какие-то причины для ее холодности?»), Чемесов подошел, чтобы поцеловать ей руку и неловко начал извиняться за свое отвратительное пьянство, но она не дослушала его. Порывисто поднявшись, она отошла к окну и заговорила сама:
— Иван Димитриевич, вы должны объясниться!
— В чем? — холодея, выговорил Иван.
— Когда мы возвращались домой, вы сказали… — Александра повернулась к нему и, стискивая руки, продолжила. — Откуда вы взяли, что я выхожу замуж за Игоря Викентьевича?
Чемесову стало жарко. Проболтался! Известно — что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. А ведь он дал себе зарок ни словом, ни взглядом не дать ей понять, что он знает…
— Я… Прошу прощения, Александра Павловна. Наверно, вы хотели сохранить это в тайне, пока не кончится траур…
