Книга Не буди лихо (Слепой Циклоп), страница 69. Автор книги Александра Стрельникова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Не буди лихо (Слепой Циклоп)»

Cтраница 69

* * *

Следующие две недели слились для Ивана в один плотный клубок ожидания. Его уже почти не интересовал приговор, который суд вынесет Лафару. После того, как Олег Иевлев дал свои показания, никто не сомневался, что преступник будет признан виновным по всем пунктам и осужден с надлежащей степенью строгости. Деяния, подобные тем, что совершил Лафар, карались каторжными работами, но с учетом того, что злоумышленник поднял руку на представителя власти, коим являлся старший следователь по особо важным делам господин Иевлев, речь могла идти о высшей мере наказания. И если обычно Иван испытывал острый дискомфорт, когда в результате проведенного им расследования человека приговаривали к смерти, то сейчас он думал о том, что понимает общество, стремившееся раз и навсегда избавить себя от подобного негодяя, способного шутки ради перочинным ножом пришпилить бумаги к груди еще живого человека, которого перед этим тяжко ранил. Просто чудо, что Александра, все это время находившаяся в самом эпицентре, осталась жива и невредима.

Иван уже давно простил ей те злые слова, которыми она отхлестала его в тот вечер, когда узнала о дневнике. Да, собственно, он с самого начала слишком хорошо понимал чувства, двигавшие ею, чтобы обидеться всерьез. Гораздо больше его задевало ее теперешнее молчание и отчужденность. Хотя бы тень намека на то, что и она более не сердится на него и позволяет быть рядом с собою. На любых условиях… Иван был согласен на все.

Однако дни шли, а ничего не менялось. Незаметно наступил апрель, не за горами была Пасха с куличами и крашением яиц, а начало судебного разбирательства по делу об убийстве графа Василия Станиславовича Орлова уже пришло…

* * *

Александра не видела брата почти два месяца и теперь жадно вглядывалась в его несколько побледневшее лицо. Миша робко улыбнулся ей в ответ. Юноша, всегда отличавшийся впечатлительностью, теперь выглядел сдавшимся, смирившимся и замершим в ожидании приговора. Дни, проведенные в тюрьме, наедине со своими мыслями, явно не пошли ему на пользу.

Борис Антонович Зельдин в окружении своих помощников готовился к процессу, выкладывая на стол тома дела. Он прекрасно осознавал, что в этих слушаниях все целиком зависит именно от него, ведь со стороны обвинителя тут все было просто и очевидно — преступник, совершивший убийство, явился с повинной, целиком и полностью признав свою вину. Другое дело, как его преступление выглядело с позиций защиты, и то, как воспримут причины, толкнувшие юношу на убийство, присяжные.

Борис Антонович бросил быстрый взгляд на Александру Орлову, которая вчера в очередной раз посетила его, пытаясь убедить в необходимости не оглашать содержание матушкиного дневника. В какой-то степени он понимал ее — то, что все эти годы хранили пожелтевшие листы, было мучительно. Самому Мише адвокат и вовсе не стал говорить, что тайна его матери вскоре перестанет быть таковой, подозревая, что юноша станет все отрицать и тем самым навредит самому себе.

Зельдин рассчитывал добиться, чтобы дело слушалось при закрытых дверях, и даже предварительно обсудил свое предложение с прокурором и судьями. Это, по крайней мере, гарантировало от того, что столь болезненный для семей Румянцевых и Орловых секрет станет достоянием широкой общественности.

Первым после утверждения состава присяжных Горчаковин вызвал Ивана Димитриевича Чемесова, и попросил изложить ход расследования. Иван начал с ночи убийства, изложил суть своих подозрений и полное отсутствие каких-либо доказательств к тому моменту, когда Миша сам явился к нему с повинной. После на свидетельское место пригласили лечащего врача семьи Орловых Юрия Николаевича Родионова.

— Можете ли вы сообщить, что вы обнаружили, когда явились в особняк Орловых в тот вечер?

Родионов пожал плечами.

— Во-первых, труп хозяина дома, графа Василия Станиславовича Орлова, с пулей в сердце и с неизменным арапником в руках. А во-вторых, его жену в состоянии истерики и со следами избиения.

— Подобные следы вам уже приходилось замечать на теле госпожи Орловой?

— Да. Неоднократно. Но сама Александра Павловна всякий раз отговаривалась, рассказывая мне об очередном падении, случайном ушибе и так далее.

— Что вы можете сказать о покойном графе в смысле его душевного здоровья? Он был… вменяем?

— О да. Господина Орлова можно было назвать человеком необщительным, замкнутым, но ни разу я не слышал, чтобы он совершал поступки, которые позволили бы судить о его психическом нездоровье. Я бы сказал, что его отношение к жене и ее брату шло не от безумия, а от элементарного жестокосердия.

— А что касается подсудимого?

— Молодого человека, которого я наблюдаю вот уже более пяти лет, всегда отличала впечатлительность, нервозность и неуверенность в себе, что теперь для меня совершенно объяснимо. Как я понимаю, до самого последнего времени, когда юноша уже стал достаточно взрослым, чтобы оказывать физическое сопротивление, граф позволял себе поднимать руку и на него.

— Спасибо. Теперь защита может задавать вопросы свидетелю.

— Я полностью удовлетворен ответами господина Родионова. Благодарю вас.

Слуги, допрошенные после врача, подтвердили его показания, присовокупив новые подробности, доказывавшие патологическую жестокость покойного. Следующей Горчаковин вызвал Александру.

— Госпожа Орлова, вы подтверждаете, что ваш муж регулярно поднимал руку на вас и вашего брата?

Молодая женщина, пряча глаза, кивнула.

— Могу я узнать, почему в таком случае вы так долго сносили все это?

— Это замужество было последней волей моего умирающего отца. Я поклялась ему… — Александра прикусила губу. — Впрочем, не думаю, что я должна объяснять вам мое долготерпение, как бы оно не выглядело.

— В таком случае, прошу вас ответить на другой вопрос. Ваш муж, господин Орлов, когда-либо обсуждал с вами свое завещание?

— Нет. Никогда. Он вообще не имел обыкновения обсуждать со мной что-либо.

— Но ведь вы сами могли предполагать, что после его смерти все состояние супруга перейдет к вам, не так ли?

— Совершенно справедливо. Но поверьте, когда я думала о его кончине, меня меньше всего заботил вопрос денег. Свобода бесценна!

— Господин Зельдин, вы имеете какие-нибудь вопросы к свидетельнице?

— Нет. Благодарю.

Горчаковин взглянул на знаменитого адвоката удивленно, но потом пожал плечами и продолжил.

— В таком случае, госпожа Орлова, прошу вас пока что присесть. Сейчас я вызываю для дачи показаний Михаила Румянцева. От вас, молодой человек, мне необходимо услышать о происхождении оружия, из которого и был произведен роковой выстрел. И почему в тот вечер оно было при вас.

Чемесов напрягся, понимая к чему ведут четко выстроенные вопросы прокурора — если ему удастся доказать преднамеренность убийства, никакие смягчающие обстоятельства не смогут облегчить участь Миши. Иван встревоженно взглянул на Зельдина, но тот был погружен в свои бумаги и, похоже, вообще не реагировал на происходящее в зале.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация