Некоторое время Вика держалась напряженно. Но вскоре уже начала искренне улыбаться. «Очень умен, очарователен, мягок, но в то же время чувствуется стержень. Как по спецзаказу!» – шептало внутреннее радио. Джорджио успокаивал и обволакивал ее своим теплом. Он явно много видел, много знал, много путешествовал. Каждая его фраза свидетельствовала о том, что перед ней человек широких взглядов на жизнь и этот факт бальзамом ложился на душу Вики. И каждая фраза была – копия того, что говорил Глеб. В течение всего времени общения у нее не раз возникала навязчивая идея, что Джорджио – тот же Глеб, только в упаковке воспитанности и мужской галантности. Вечер пролетел мгновенно. Но когда Джорджио потянулся, чтобы оплатить за них с подругой счет в ресторане, Вика напряглась еще больше. Рука Оли легла на ее колено, успокаивая. В роли успокоительного также выступало чуть извиняющееся выражение больших карих глаз, умоляющих быть с новым знакомым полояльнее.
«Может, я и правда, накручиваю лишнего», – промелькнуло у Вики в голове.
Вскоре пришло время возвращаться в отель. «Произвел впечатление – ничего не скажешь», – рассуждала про себя девушка, поднимаясь по ступеням гостиницы. Она чувствовала, как в груди все затрепетало, сердце забилось в радостном предвкушении. Оля же задержалась, чтобы договориться о встрече на завтра. Позже, бросив испытующий взгляд на подругу, Колесникова поняла, что итальянец пришелся по душе и ей.
– Завтра в восемь, – сообщила та, счастливо улыбаясь, и поспешила в номер.
Глава 26
Спала Вика плохо. Аэропорты, вокзалы, поезда, людская толкотня бешенным, сумасшедшим калейдоскопом кружились в голове, выбрасывая на поверхность, прямо впритык к глазам отдельные четкие детали. Как болезненный укол появилось на мгновенье лицо Фабье. Девушка нервно повернулась на другой бок. Тоска в груди, ноющая, словно больной зуб и туннель. Теперь она в темном туннеле идет одна. Холодно. И ветер такой жгуче ледяной раздувает полы ее короткого плаща. Кто-то сзади за ней следит. Страшно до жути. И кто-то поджидает ее впереди, – туда тоже нельзя, опасно. Что же делать? Что же ей делать? Тупик. Вика замерла, чувствуя, как гулкими ударами отзывается в груди биение сердца. «ВЫХОД НЕ ЗДЕСЬ!» – мелькнула совсем близко огромная светящаяся табличка. Она сделала еще один шаг вперед. «ВЫХОД НЕ ЗДЕСЬ!» – недовольно буркнул металлический голос прямо в ухо, раздраженный ее упрямством. Она не понимает что не так. И на сердце так тяжело... Невозможно тяжело. Сейчас оно остановится!
Колесникова очнулась, не в силах выносить больше отвратительной тягучей боли. Сон. Просто дурной сон. Она тихонько встала, сделала несколько глотков воды, пытаясь прийти в себя. Легла опять в кровать. Тот же туннель. Но уже не так страшно. Она пытается сориентироваться; если ни назад, ни вперед нельзя, то куда тогда же ей идти? Глаза уперлись в потолок. Как странно! Свет. И там ходят люди, видны подошвы их обуви и ноги. Все суетятся и куда – то торопливо бегут, наступая то и дело на люк. Ей надо туда. Вот и лестница наверх. Вика упорно карабкается по лестнице, боясь испачкаться. Она поднялась, но теперь волна панического страха накрывает с головой; а вдруг у нее не хватит сил сдвинуть этот люк с места? Ведь она – такая слабая! Смотрит вниз – там кромешный мрак и опасность. Туда нельзя и совсем не хочется. Она пытается сдвинуть люк, – тот поддается совсем легко, едет по асфальту, как по маслу. Вот странно! Вика, словно пробка, выпрыгивает наружу и оказывается на обычной улице. Кругом деревья, цветы, машины, по тротуарам гуляют люди…
Что-то заставляет быстро обернуться, – за ней стоит Джорджио и мягко, успокаивающе улыбается. Протягивает ей руку. Ее стройный силуэт отражается в его больших серых глазах. Как завороженная, девушка кладет свою ладонь в его и такой неземной покой наполнил вдруг все ее существо, что она очнулась, словно от удара.
В комнате было светло, уютно. Оля, отвернувшись, тихо посапывала. Вика снова закрыла глаза. Перед глазами опять возник образ Джорджио и чей-то голос, больше похожий на ее собственный, прозвучал в сознании четко, звеняще: «Оставайся здесь. Это тот мужчина, которого ты искала. Не уезжай!».
День Вика с Олей провели у моря, а ближе к вечеру стали готовиться к назначенной встрече. Вика посмотрела на часы – уже шесть. Оставалось еще два. Она взглянула на подругу – та прихорашивалась перед зеркалом. У девушки промелькнула неожиданная мысль: «На свиданье идем вдвоем. Глупо. Тем более, что для близкого знакомства с Джорджио времени совсем мало». Она задумалась о том, что будет, если они пойдут вместе. Наверняка, свиданье превратится в веселую посиделку, – итальянец будет любезен и внимателен к обеим, не желая никого обидеть. Словно прочитав эти мысли, Оля оторвалась от зеркала и поинтересовалась:
– Слушай, может тебе одной пойти? Он явно не мной интересовался. Как ты думаешь?
Великодушие заставило было Вику открыть рот и пробормотать что-то навроде: «Да, нет! Ну что ты! Пошли с нами! Что ты будешь весь вечер делать одна?», но фраза прозвучала иначе:
– Думаю, действительно лучше будет, если я пойду одна. Ты права.
Очевидно, уже зная достаточно хорошо Вику, Оля не ожидала услышать то, что услышала. Некоторое время она по инерции продолжала красить нижнюю губу, потом присела на кровать. В том, как она села, просто плюхнулась, читалась откровенная растерянность.
– Ты мне не одолжишь фотоаппарат? – задала вопрос Вика, которая не знала, как еще увести разговор в сторону.
– Если хочешь фотоаппарат, то я пойду с вами, – донеслось с кровати. – Где-нибудь забудешь или уронишь. Я кучу денег за него отдала.
– Не переживай, я буду аккуратна.
– Ну, не знаю…
Сделав вид, что обиделась на недоверчивость к ее способности быть предельно аккуратной с техникой, Вика прилегла на другую кровать и замолчала. Зависшая пауза продолжалась довольно долго и становилась все ощутимей. Часы показывали начало восьмого.
– И зачем тебе фотик с собой? У меня и так кадров осталось впритык. Можно на крыше дощелкать. Пошли? – сдалась, наконец, Оля.
– Пошли! – выдохнула Вика и поднялась с места.
Время встречи неумолимо приближалось. В животе у Вики становилось все холоднее, а сердце начало отбивать быстрые удары. Восемь! Вот и трели звонка… Чувствуя небывалый выброс адреналина в кровь, Колесникова попыталась успокоиться. Она всегда могла себя контролировать, а тут… «Надо вести себя естественно, как обычно. Не подать виду, что внутри все трепещет и сердце вот-вот выпрыгнет из груди», – настраивала себя девушка. Ноги, отбивая барабанную дробь по ступенькам, снесли ее вниз…
Машина, – черный джип, – уже стояла у входа. Вика подошла. Бросила на Джорджио внимательный взгляд и сообщила так, как вещают с телевизора:
– Привет. Оля отказалась поехать. У нее голова болит. Ничего, если мы вдвоем немного погуляем?
– Ничего…
– Сейчас за сумкой тогда схожу.
