– Будем! – кивнула Вика, немного подумав и решив идти до последнего.
– Тогда садись поровнее и поудобнее… Мне говорят, что нужно работать с жестокостью. Ты проявляла ее не раз.
Вика изумленно уставилась на целителя.
– Я?
– Да. Попроси! Мне сказали, что если попросишь, то тебе покажут. Ты все поймешь.
Уголок рта девушки пополз вниз. Все же она сделала то, что велела Елена.
Девушка закрыла глаза, чувствуя тепло внутри. Тепло просто разрасталось внутри нее. Ничего больше не происходило. Так прошло минут десять… Темнота вдруг сменилась воспоминанием, – вот она выпорхнула из подъезда, вся расфуфыренная, на высоких шпильках. Вот подходит, покачивая бедрами, к белой «десятке»… Эта точно машина говорливого соседа, что подвозил ее иногда в офис, когда она еще работала у Ворона. Тот самый, что предупреждал ее о любвеобильности шефа и что его любовницы долго на работе не задерживаются… Она словно видела эту картину сверху. Словно смотрела на себя из окна чужой квартиры…
– Я поняла про кого это, – отвлеклась от картинки девушка. – Меня парень знакомый один пару раз подбрасывал на машине; мы с ним в одном здании работали. У него семья в соседнем подъезде со мной жила. Жена, ребенок маленький. Но ведь сосед мне сам предложил подвезти. Я не напрашивалась, не пыталась его как-то завлечь. Даже намека на флирт не было. Он мне вообще не нравился. Просто мне было удобней доехать на машине, чем плюхать на маршрутке. Что в этом плохого?
– Мне говорят, что ты была жестока к его жене.
– Я? Жестока? Да я ее в глаза не видела!!! Кстати, я его тогда еще спрашивала: «У тебя жена сцену ревности не устроит?» Так он, мол, она в мою сторону даже дунуть боится… В чем моя жестокость?
– А ты вспомни…
Вика закрыла снова глаза и попыталась сосредоточиться. Но ничего на ум больше не приходило.
– Не получается, – выдохнула она.
– У меня тоже тяжело идет, – призналась женщина. – Пробиваю – пробиваю… Ты как бочка закупоренная. Никак пробиться к тебе не могу. Давай, до следующего раза.
– Завтра?
– Да, давай до завтра. Жестокость у вас по роду идет, – и по матери и по отцу. Тебе нужно осознать свою ошибку, иначе моя работа будет выполнена некачественно. Вернее, наша с тобой работа. Уж делать, так делать на совесть. Пойми, вся грязь извне цепляется только за наши же грехи. Никто не сможет при всем желании навести порчу, если не на что ее крепить. Если бы негативной энергии бы внутри нас самих не было. Уйдет жестокость, отвалится вместе с ней куча негатива. Понимаешь?
Вику подкупили последние слова целительницы. Если та так старается, то может и ей стоит постараться? Поверить? Чего она теряет?
– Хорошо, – кивнула Вика, став серьезной. – Я сделаю все, что смогу.
Елена бросила на Вику уважительный взгляд.
– Тогда до завтра…
Вечером Вика взглянула в очередной раз в монитор, – ответа от Джорджио так не было. Немного подумав, она набрала смс «Все кончено» и снова отправила адресату.
Глава 68
Темнота и тепло. Вика постаралась набраться терпения. Темнота, наконец, отступила. Девушка с изумлением наблюдала, как все перед глазами залило глубоким фиолетовым, затем насыщенным синим, нежно – голубым…
Она с прищуром приоткрыла один глаз. В комнате играют солнечные блики. Она все так же сидит возле окна в маленькой комнате, а Елена стоит все так же, закрыв глаза, сзади…
– Не понимаю… – произнесла вслух Вика. – Что это у меня за светофор в глазах? Был фиолетовый, синий, теперь желтый… Нет, уже какой-то другой, красный… Чего это я вижу?
– Свои энергетические центры, – я сейчас с ними работаю, – спокойно отозвалась Елена. – Каждая чакра имеет свой цвет. А теперь просмотри насыщенность каждого. Говори, что видишь…
– Снова все по кругу… Фиолетовый, синий, голубой, голубой с бледно-зелеными разводами…
– А должен быть насыщенный изумрудный. Это твой сердечный центр. Я тебе не зря говорила, что он еле открыт.
Давай вернемся все-таки к нашим баранам. Попробуй проиграть то, что видела возле подъезда еще раз. Я буду помогать.
– Хорошо…
В памяти всплыла «десятка», и тот чужой взгляд сверху. Словно кто-то был за ширмой и наблюдал за ними. Видел смешки водителя, его откровенное заискивание. Вот он выскочил, чтобы подать ручку… Вика поняла, что нужно почувствовать то, что происходило там, наверху. Она сосредоточилась. Неожиданно ее словно прострелило. Словно она влезла в чужую шкуру и почувствовала то, что происходило за занавеской. Испуг, отчаяние, безысходность, ненависть, – все разом накрыло так, что в ушах зашумело до боли. Вика всхлипнула.
– Ее в тот момент просто по стенке размазывало… И сделать ничего не могла…
– Так и есть. А ты о ней хоть на мгновение подумала? Насколько ей будет неприятна вся эта ситуация. Даже если бы и знала, не особо бы переживала, правда? Да, ты проявила вежливость, но не больше.
– Согласна…
– Вот я и говорю – жестокость… Всегда нужно уметь ставить себя на место другого человека. Была бы ты помудрее тогда, не взяла бы грех на душу и от нее ненависть не прилетела бы. Ты своей жестокостью спровоцировала негатив с ее стороны. Попроси прощения.
Вика на мгновение растерялась. Почему она должна у всех просить прощение? Другие идеальные что-ли? Елена нахмурилась и неодобрительно выдохнула:
– Ты не ей одолжение делаешь, – для себя стараешься. Хочется грязь эту на себе таскать дальше? Или притягивать жестокость окружающих? Думаешь, батюшке в церкви или Богу нужны твои одолжения? Для своей души потрудись! Насколько потрудишься, настолько же и очистишься…
Вика кивнула, затем откинулась на спинку стула, чувствуя, как с ней вновь происходит что-то странное. Она просила прощение и одновременно с этим видела, как меняется свет внутри нее. В ее груди словно был стакан со льдом. Лед такой же грязный, как корка снега во дворе поздней зимой. И вот что-то хрустнуло и в этот стакан полился кипяток… Но, пока кипяток не полился, не было понятно, что в темноте есть стакан, а в нем есть грязные кубики льда. Вика наблюдала, как внутри нее тонкая струя растапливает небольшое количество и в это место сразу же направляется яркий свет.
– Ох! Наконец-то! – выдохнула раздраженно Елена, судя по – всему, потерявшая уже всякое терпение. – Думала уже, это никогда не случится…
– Что именно?
– Не пробьюсь к тебе. К твоей душе. Ты чего-нибудь видела?
– Да! Свет полился….
– Правда? Ой, как я рада! – всплеснула руками Елена и потрепала девушку по плечу. Затем в ее голосе неожиданно зазвучали жалобные нотки, – А то мучаешься тут, мучаешься. Никто даже не понимает, сколько усилий ты тратишь. Тяжело объяснить хоть что-то тому, кто не видит или хотя бы не развит в плане чувств. Ох! Я очень рада, правда!
