— Обувайтесь, время. С вами пойдёт Двейн, не обращайте на него внимания. — Вера молча кивнула, застёгивая туфли, Двейн надел куртку. Министр прошел с ними до портала и достал из кармана деревянную пластинку с каким-то знаком, протянул Двейну, ещё раз посмотрел на Веру, помолчал и тихо сказал: — Ничего не бойтесь, вы в безопасности.
Она натянуто улыбнулась и кивнула, Двейн тихо прокашлялся и неуверенно спросил:
— Госпожа? — Вера подняла брови, — вы не пожелаете мне удачи? Всё-таки я буду вас охранять.
— Удачи, Двейн, — улыбнулась она, министр нахмурился и посмотрел на часы:
— Время.
Двейн кивнул и предложил Вере руку, она взяла и шагнула вместе с ним в портал. Грохот и боль оглушили, она успела от этого отвыкнуть. Когда открыла глаза, они с Двейном стояли в её прошлой квартире, он смотрел на часы.
— Сколько? — хрипло спросила Вера, он удивленно поднял на неё глаза, улыбнулся:
— Засечь не успел даже. Это хорошо?
— Да, — слабо улыбнулась она, отпуская его руку, — идём?
Он кивнул и открыл ей дверь, они спустились со второго этажа. На улице было ясно, но уже холодно, по небу плыли редкие тучки, тусклое солнце проглядывало между ними, иногда мелькая отражением в стеклах. Людей было не много, Вера рассматривала их одежду, раздумывая над тем, что ей скоро понадобится головной убор и что-то вроде пальто.
«И сапоги…»
Она заулыбалась сама себе, вдруг стало стыдно за собственную упертость, она подумала, что зря обидела его, отказавшись открывать подарок. Потом вспомнила, как он потребовал прекратить желать ему удачи, и опять нахмурилась — а нечего было орать, командир нашелся.
Двейн шел чуть сзади, Вера успела о нём забыть и даже испугалась, когда он тронул её за локоть:
— Лавка мастера Валента, госпожа. У вас три минуты, не забудьте.
Она посмотрела на часы и кивнула, зашла в светлое помещение. Мастер увидел её и улыбнулся так радостно, что ей даже стало неловко, но разговор с клиентом не прервал. Вера стала рассматривать витрины, увидела мясорубку, украшенную затейливой чеканкой и надписью: «Протяни руку», улыбнулась. Заметила на прилавке стеклянный ящик с монетами и какой-то надписью на карнском, дождалась пока мастер отпустит довольного покупателя и кивнула ему:
— Добрый день.
— С вами всё хорошо, госпожа? — понизил голос мужчина, она успокаивающе улыбнулась:
— Да.
— Вас держат взаперти?
— Нет.
— Я видел одну особу, которая выдавала себя за вас и хотела забрать ваш заказ, — он сделал загадочные глаза и Вера понимающе кивнула:
— Спасибо, что не отдали.
— Я так и знал! — хлопнул ладонью по стойке мастер, бросил злой взгляд на стоящего у двери Двейна и наклонился к Вере: — Госпожа, у меня есть родственники в городском совете, я могу сказать кому следует…
— Не надо, — с мягкой улыбкой качнула головой Вера, — меня не держат в плену, меня просто очень… внимательно охраняют. Ради моего же блага.
— Кто вы, госпожа? — прошептал мастер. Вера опустила глаза, он напряженно улыбнулся: — Знаете, я начал кое-что видеть. Странные вещи. — Она удивленно посмотрела на него, он развел руками: — Внутри людей… как будто облачко. У кого-то светлое, у кого-то темное. Бывают плотные, бывают редкие и прозрачные, иногда я вижу на людях кровь, у беременных женщин вижу ребёнка. И чем больше я ставлю ваших печатей, тем больше вижу.
Вера смотрела в стол и пыталась придумать, что ему сказать. Мастер вздохнул и полез под стойку, достал большой мешок и поставил перед Верой, с гордостью представляя его:
— Мясорубка, для большого мужчины. — Она улыбнулась и заглянула внутрь, радостно прижала руки в щекам:
— Красота какая! Сколько?
— Дарю.
— Любая работа должна быть оплачена, — наставительно сказала Вера, доставая кошелёк, — а хорошая работа должна быть хорошо оплачена. — Он довольно крякнул, глядя как она выставляет в столбик десять золотых, вздохнул и снял восемь, смахнул в ящик:
— Я запомню ваши слова. Знаете, госпожа… я хотел для вас всё самое лучшее сделать, а надо же знать, что да как, чтобы не наобум. Пришел к жене на кухню и говорю: «Давай я тебе что-нибудь, это, на мясорубке». А она так обрадовалась, — мастер смутился как ребёнок, стал ковырять ладонь, — мы, в общем… весь вечер на кухне просидели, смеялись. А мы ведь давно уже, это… дети выросли, а без них и говорить не о чем, и вообще. А теперь, я даже не знаю… Она такая ласковая стала, и я ей, там, подарочки, цветочки, всё такое. Мы, наверное, ещё одного ребёнка заведём. — Он вздохнул, посмотрел на мясорубку, на Веру. За спиной подал голос Двейн:
— Госпожа, время.
— Мне пора, — виновато поёжилась Вера, мастер схватил её за руку:
— Скажите хотя бы, какому богу вы служите? Кому я служу теперь, я должен знать!
— Его нельзя называть по имени, — быстро ответила Вера, освобождая руку, — не бойтесь, это добрый бог.
«Дзынь.»
Она округлила глаза, мастер вздрогнул и бросил быстрый взгляд за Верину спину, она быстро добавила:
— Он беспощаден к грешникам, но вообще добрый.
— Этот бог…
— Госпожа, время, — настойчивее повторил Двейн.
— Простите. Счастливо, — Вера помахала рукой мастеру, подхватила тяжелую сумку, незаметно вынув оттуда маленький бумажный сверток и сунув в сумочку вместе с кошельком, вышла из лавки. Двейн выдохнул, неодобрительно посмотрел на Веру, кивнул на её сумку:
— Позвольте.
— На, — она отдала ему сумку, Двейн осмотрелся и повёл её к следующей лавке. Там ей хватило и пары минут, она забрала скрепки и зажимы, в очередной раз пожелала удачи и вышла. В продуктовом ряду купила пакет яблок чисто чтобы отцепиться от слишком щедрого торговца. Он насыпал ей вдвое больше, чем она заказала, так что пройдя пару шагов, пришлось переложить часть яблок в сумку с кошельком и косметичкой, они очень удачно закрыли бумажный пакет.
В аптеке она купила всякой ерунды, на которую в прошлый раз не хватило денег, тоже бросила в сумочку, а большой пакет отдала Двейну, пошла по длинному южному ряду, через минуту заметив, что Двейн исчез вместе со всеми её пакетами. Стало как-то неуютно.
«Спокойно, министр говорил, что всё идет по плану.»
Она пыталась не показать, как напряжена. Рынок жил своей шумной жизнью, говорливые южане предлагали свои товары, звали её по имени, откуда только узнали.
Одна бойкая торговка чуть ли не силой сунула ей в руки здоровенный персик, Вера попыталась положить его обратно в ящик, когда услышала частый грохот копыт по каменным плитам улицы. Люди примолкли и стали оглядываться. Вера подумала, что никогда не видела на рынке верховых, лошадей всегда водили в поводу…
