Он сделал приглашающий жест и сам пошёл в указанном направлении, она неуверенно посмотрела на министра, он поморщился и нервно кивнул, мол, идите. Она пожала плечами и пошла за Ан Ди. Он провёл её между рядами и остановился перед отдельно стоящим столиком с фиолетовой бархатной подушкой, а на подушке лежал такой огромный и яркий камень, что у Веры окончательно отпала челюсть. Он был действительно солнечный, в нём клубились оранжевые тучи, которые просвечивало из глубины сияющее солнце, она в жизни не видела таких опалов, никогда. Торговец стал вальяжно рассказывать историю камня, она кивала, не отрывая глаз от опала, в нём постоянно что-то менялось, как будто тучи двигались. Через время она поняла, что меняется свет — некоторые лампы притухают, другие разгораются ярче, подчёркивая новые грани.
— Вот видите, и вы засияли, — довольно сказал Ан Ди, — теперь можно и опалы примерить. Какие показать, многоуважаемый глава Кан? — он перевёл ехидный взгляд на стоящего неподалёку министра, министр прохладно бросил:
— Давай этот.
— И сколько вы готовы за него отдать? — ухмыльнулся торговец.
— Сто тысяч.
— Он единственный в мире, — весомо мурлыкнул Ан Ди.
— Двести.
— И самый большой.
— Всё равно двести.
— Я понял вас, — торговец выдвинул из-под столика ящичек, достал блокнот и записал пару символов, иронично вздохнув: — Ну, рекорд вы не побили, но были близко. Камень не продаётся.
— Зачем тогда спрашивать?
— Мне просто интересно. Люблю сидеть здесь и осознавать, каким богатством владею. — Он закрыл блокнот и спрятал на место, гордо сложил руки на груди: — За метеорит недавно предложили полмиллиона.
— Кто? — недовольно спросил министр.
— Не скажу. Не беспокойтесь, я не отдал. Но если предложат миллион — кто знает?
— А если я предложу миллион?
Ан Ди замер и перестал улыбаться. Внимательно посмотрел на министра и переспросил:
— Миллион?
— Да.
— Вы готовы отдать за единственный в мире метеорит подобного типа и огранки миллион карнских золотых, прямо сейчас? Я просто хочу убедиться, что правильно понял.
— Да.
Торговец надулся как индюк, развёл руками и медленно, с наслаждением пропел:
— Камень не продаётся. Пойду запишу.
Вера прыснула и прикусила губу, закрыла рот ладонью, бросая осторожный взгляд на закипающего министра Шена. Он увидел её взгляд и фыркнул, тихо рассмеялся и покачал головой, бурча под нос:
— Гад. Он постоянно это делает, а я каждый раз попадаюсь.
— Вы же знаете, что он их не продаёт.
— Иногда продаёт. Но настолько редко и за такие деньги, что об этом пишут в газетах.
— Ясно, — с улыбкой прикусила губу Вера, — молодец.
— Я же говорю, он умеет делать бизнес, — вздохнул министр, указал глазами на опал и спросил: — Он вам действительно понравился?
— А вам — нет? — улыбнулась Вера.
— Я не в настроении любоваться прекрасным, — поморщился он, отворачиваясь, помолчал, неуверенно улыбнулся, — но в ваших…
— Вы определились с камнями? — возник рядом Ан Ди. — Судя по глазам прекрасной госпожи, всё ещё улексит. Или нет?
— Я же знаю, что ты уже выбрал, — поморщился министр, — показывай. И давай пропустим те дешёвые мелочи, что ты показываешь первыми для контраста, побереги моё время.
— Как пожелаете, многоуважаемый глава Кан, — с ехидной учтивостью склонил голову Ан Ди, перестал кривляться и громко шепнул: — Сердце женщины за золото и камни не купишь. Но чем позже вы это поймёте, тем больше я заработаю.
* * *
Через полчаса они вышли из магазина слегка смущённые и очень уставшие. Вера чувствовала себя очень неуютно — ей никто никогда не покупал украшений. Те, что у неё были, она покупала сама, на своём заводе, по большой скидке, ещё несколько ей подарили родственники на день рождения, этим запасы её шкатулки и ограничивались. Тот сундук, что стоял сейчас на трельяже в её комнате, был больше её домашней шкатулки примерно втрое. И она до сих пор не ощущала украшения из него своими, ей казалось, что это просто реквизит, который ей выдали для театральной постановки, которая никак не закончится.
Министр молчал, опять погрузившись в мрачные мысли, Вера не решалась заговаривать первой — боялась, что он спросит о покупках. Она не знала, что ему сказать, мысли об этом заставляли краснеть и неметь.
Они в молчании зашли в магазин тканей, где министр заказал ещё одно цыньянское платье, а Вера купила цветных ниток и удивительно дорогого бисера. Он долго рассматривал выбранные Верой нитки, но ничего не спросил.
В книжном Вера заговорилась с торговцем о кораблях и купила иллюстрированный детский морской атлас, в котором были рисунки кораблей и лодок, использующихся в разных странах для разных целей. Потом, поддавшись порыву, ни с того ни с сего купила жирные цветные мелки, которые здесь использовались как карандаши, детскую раскраску с кораблями, толстый нелинованный блокнот в твёрдом переплёте, ещё несколько красивых маленьких блокнотиков, карандаши для черчения и множество изогнутых лекал. Министр поначалу задавал вопросы, потом махнул рукой и просидел в кресле для посетителей с её атласом всё время, что она радостно бродила по детским рядам. Денег она оставила столько, что торговец чуть не прослезился, когда считал, долго рассказывал, какие ожидаются поступления, и приглашал ещё заходить.
Когда они вышли, министр долго сопел, вздыхал, потом всё-таки не выдержал и с сарказмом поинтересовался:
— Зачем вам мелки? Нет, я всё могу понять — коллекционный атлас с выполненными вручную цветными иллюстрациями, молескин с золотыми уголками, карандаши, которых у вас в столе море… Мелки и раскраски вам зачем?
— Посажу вас на кухне и заставлю раскрашивать, — развела руками Вера, — говорят, нервы успокаивает.
Он медленно глубоко вдохнул и отвернулся. Вера заглянула в фирменную сумку, пытаясь рассмотреть уголки молескина — в магазине ей даже в голову не пришло, что они могут быть золотыми. Увидела мелки, представила господина министра, со зверским лицом раскрашивающего кораблик, и на неё напало глупое хихиканье, которое через время передалось и министру. Она бросала на него весёлые взгляды, пока он не перестал сдерживаться и не рассмеялся, поднял ладони и кивнул:
— Отличная идея. Попробуем вечером. Придёт Двейн звать меня на тренировку, я скажу: «Сейчас, мне чуть-чуть осталось. Садись, бери мелок, вдвоём быстрее закончим». А то ему всё интересно, чем мы ночами занимаемся, пусть узнает наконец. Сюда, — он кивнул на поворот к арке, Вера осмотрелась — в этой части рынка она не была.
Сразу за аркой закусочные исчезали, по бокам дороги тянулись высокие каменные и деревянные заборы, за ними виднелись верхушки деревьев и изогнутые крыши с драконами на коньках.
