— Вы бы ушли, — совершенно не боясь последствий заявила, четко осознавая, что никто ранее не решилась бы на подобную игру и грязные откровения.
И все же мне не хватало смелости для последнего шага. Набрав полные легкие, затаила дыхание, а после… опустила руку, отчаянно прикрывающую грудь.
Я желала, чтобы Он видел меня такой, какая есть. Чтобы желал больше, чем какую-то девушку легкого поведения на своем ректорском столе. В тот момент это казалось безумно важно!
И Максим Викторович принял приглашение… Сглотнув слюну, он осторожно опустил взгляд на мою грудь и издал странный звук, похожий то ли на скулеж, то ли на рычание. Качнувшись вперед, мужчина оперся на локти, нависая надо мной и глядя в упор.
— Ты будешь жалеть, — прошептал он так тихо и не внятно, что я совершенно не поняла: вопрос это или предупреждение, но все равно ответила:
— Вряд ли. Я никогда не о чем не жалею…
Стоило только произнести последнее слова, как губы мужчины накрыли мои с диким, не желающим ждать и секунды рыком. Я повалилась на стену за спиной, ощущая, как ладонь Круглова скользнула с талии вверх, грубо сжимая грудь.
Не выдержав, я застонала, выгибаясь ему на встречу. Мне хотелось больше, сильнее, острее. Тело требовало чего-то мощного, способного потушить хоть часть того пожара, что творилась между ног.
И ректор точно знал, на за какие ниточки дергать. Покрутив сосок между пальцев, он медленно скользну вниз. От легкого прикосновения к пульсирующему клитору я едва не кончила, неосторожно укусив Круглова за язык.
— Прости, — шепнула, но он лишь странно усмехнулся. Дескать, это только начало.
Его губы скользнули по щеке, подбородку, шее… оставляя за собой рой поцелуев, укусов и засосов. Когда мягкие подушечки накрыли сосок, большой палец надавил на клитор, заставляя скрючится в три погибели.
Одной рукой я обвила ректора, пытаясь удержать равновесие, другая же сжала его шею так сильно, что когти буквально проникли под кожу.
С каждым движением, прикосновением тело напрягалось все сильнее. Пока вдруг не накрыла огромная лавина, растворяющая все вокруг, затмевающее весь мир! Меня трясло, било в судорогах, из губ снова и снова срывались крики. Я кончила так, как никогда ранее.
— Так быстро, — удивился мужчина, приподнимая одну бровь, заглядывая в глаза. Мое щеки тут же стали пунцовыми.
Часть 27
Круглов
Кристина сидела на полу ванны, глядя на меня пьяным, расфокусированным взглядом. Ее светлые мокрые волосы были измазаны пеной и гелем для душа, но, кажется, девушке это не мешало. А мне тем более.
Она была безумно красива. Сильнее, чем я мог себе представить. Нежно-кремовое тело с темно красными мягкими сосками. Тонкая талия с ровной линией, разделяющей живот вертикально. Мой палец все еще оставался между ее складочек, чувствуя, как клитор вздрагивает снова и снова.
Пальцы ее продолжали сжимать мою шею, кожа уже саднила, но мне это даже нравилось. Брюки в зоне паха напряглись до предела, грозя порвать ткань. Желание продолжить начатое граничило с навязчивой идеей! Но я не спешил…
Кристина выглядела так правильно здесь, рядом со мной… Полу-расслабленная от оргазма, доставленного мною. И смотрела девушка так, что дух захватывало, сердце вырвалось из груди будто у какого-то подростка.
— Сколько у тебя было парней? — вырвалось у меня то, что было в голове. От одной мысли, что к ней прикасался кто-то другой становилось невыносимо тяжело, злость внутри доходила до предела. Но ведь подобное естественно, в каком веке мы живем? Хотелось лишь знать количество.
Девушка будто ожила, глаза его испуганно заморгали. После она и вовсе отвернулась, что меня очень расстроило. Особенно когда та убрала свою ладошку с моей шеи. Теперь там словно стало пусто.
— Кристина? — как можно ласковей позвал я, подцепив подборок пальцами и медленно повернул к себе. Я хотел видеть ее глаза снова и снова. Хотел прижать к себе и не выпускать. Такую хрупкую, чувственную, мою…
— Это не важно, — отмахнулась та, прикусив губу. Член в штанах дал такой сильный и болезненный импульс, что я не сдержал хрип.
— Для меня — важно, — зачем-то настаивал, будто как-то сумасшедший. Но для меня это и вправду было важно. Я должны был знать.
— На самом деле, — она замялась, будто не решаясь сказать что-то важное, а после резко выдохнула и выпалила:
— Нисколько. У меня не было других парней. Совершенно.
Подобное не укладывалось в голове, будто кто-то авторитетный внезапно заявил мне, что дважды два равно тридцать. Я не мог поверить в услышанное, такое совершенно невозможно! Кристина была безумно красива, все в ней вызывало восхищение. Как такое могло произойти?
Пялясь на девушку целую минуту в недоумении, я непроизвольно вгонял ее в панику. Поэтому разбавил тишину глупым вопросом:
— Но ведь ты встречалась с кем-то?
— Не совсем, — качнула головой Баева, виновато улыбнувшись. — У меня не было парней. Ни одного.
Если бы кто-то сказал мне, что среди столичных студенток я встречу девственницу — никогда не поверил бы. Но Кристина ведь даже не целовалась!
Чем больше я думал об этом, тем больше все происходящее становилось на свои места. Ее сознание было чистым, не пошлым. Она не видела намеков там, где они были очевидным другим, ведущим половую жизнь барышням. К тому же, сам тот факт, что кончила Кристина за пару минут, говорил о многом.
— Я вас расстроила, — хмыкнула она, а глаза стали стеклянными. Чертыхнувшись, я выругался сам на себя. Ведь пока внутри меня велись баталии, она просто сидела напротив и ждала реакции. А ее не было.
— Ты серьезно? — хмыкнул я, притягивая девушку к себе осторожно целуя ее влажные, мягкие и такие сладкие губы. Издав стон полной капитуляции, Кристина послушно открыла рот, позволяя мне проникнуть языком внутрь. Сладкая, будто ванильная карамелька… — Это лучшее, что ты могла мне сказать.
Я целовал ее долго, не в силах оторваться. Хотелось оставить Баевой долгую память об этом дне, чтобы она никогда его не забыла… Хотелось изучить каждый миллиметр тела, узнать его вкус, найти все эрогенные точки. Хотя иногда мне казалось, что Баева дрожала от каждого прикосновения.
— Нужно смыть твою голову и остатки геля, — напомнил я Баевой, силой заставляя себя отстранится. — Не стоит тут задержится.
Я хотел иметь ее долго, во всех позах. И плевать уже было на работу и дела, из-за которых мы сюда приехали. Я уже не злился, а радоваться, что девушка устроила погром и тот ужасный ремонт. Но пора было сменить обстановку.
Медленно поднявшись, Кристина оперлась о прозрачное стекло, стоя ко мне спиной. Я поднял упавший с пола душ, включая сильный напор направил его на голову.
— Не горячо? — хрипло прошептал я, скользя ладонью по ровной спине и ягодицам, напоминающим две клубнички.
