Молодая женщина тревожно застыла, осматривая их и вздрогнула, с трудом сдерживая подступившие слёзы.
Её дар чётко и ясно показывал, что лечить и спасать Снежную бессмысленно. Девичье тело было пусто, сердце заледенело, а душа почти полностью ушла в иной мир. Оставалась лишь тонкая светящаяся ниточка, почти волосок, за который мужчина крепко держался.
— Спаси её, Элоиза! — быстро произнёс он, шагая внутрь палатки. — Алику нужно согреть. Прикажи своим целителям приготовить согревающие мази и настойки. Времени у нас мало.
— Райан…
Как же страшно и жутко мужчина сейчас выглядел. С безумным взглядом чёрных глаз, растрёпанными волосами, в которых застрял серый пепел, и огнём в руках, который медленно утекал из него в совершенно пустое тело.
— Не стой столбом, Элоиза! Алику необходимо согреть.
— Райан, ей уже нельзя помочь. Она мертва, — мягко произнесла целительница и попыталась его коснуться. Его надо было утешить и успокоить.
Лицо мужчины изменилось за долю секунды, а во взгляде появилась такая ненависть, что женщина отшатнулась, прижимая руки к груди.
— Решила избавиться от соперницы, Чернова? Думаешь, я погорюю и женюсь на тебе? — тихим зловещим шепотом прошипел Обсидиан и губы презрительно скривились. — Ошиблась. Я уйду вместе с ней.
Она не стала оправдываться или отрицать, просто отступила в сторону, пропуская генерала с его ношей вперёд.
— Хорошо, лорд Тёрн. Мы поможем вам её согреть, — сказала Чернова и, резко повернувшись, приказала стоящей рядом девушке: — Агнесс, госпоже Снежной необходимо срочно оказать помощь.
— Но, госпожа, — девушка запнулась, не зная, как сообщить, что повелительнице Хейдов уже никак не помочь.
Её лечение лишь пустая трата времени и сил, которых и так сейчас не хватало.
— Приступайте, — жестко оборвала её Чернова. — Это то малое, что мы можем сделать для генерала Тёрна и его возлюбленной. Райан, — целительница вновь развернулась к мужчине и указала на кровать. — Положи Лику сюда. Сейчас мы её согреем и растопим лёд.
«Жаль только, что душу вернуть не сможем».
Она едва не плакала, смотря, как осторожно мужчина кладёт на кровать изломанное тело любимой, как быстро садится рядом и вновь пытается согреть огнём души. Как смотрит в холодное лицо и шепчет едва слышно:
— Тьяро мей… вернись ко мне…
Судорожно всхлипнув, целительница выбежала прочь, чтобы через пять минут привести с собой императора.
— Вы должны что-то сделать, — тихо произнесла она, кивая в сторону кровати. — Райан действительно убьёт себя, если не остановится.
— Девочке нельзя помочь? — глядя на сгорбленную спину брата, сухо спросил тот.
Чернова покачала головой.
— Нет. Дело не только в многочисленных переломах и ушибах. Её аура разорвана в клочья, а душа ушла за грань. После такого не выживают. Я удивляюсь, как Райану вообще удаётся удерживать её.
— Потому что генерал её любит, — сказал император, входя внутрь. — Его любовь поддерживает в несчастной жизнь.
Райан внимательно следил за восстановлением Алики. Сам втирал мази в бледное тело, не обращая внимания на ожоги, остающиеся на ладонях, и пытался стереть иней, который всё никак не желал таять. Вливал отвар по чайной ложке в рот и заботливо стирал крохотные капельки с подбородка. И согревал магией.
Но как бы сильно маг ни был занят, приближение императора почувствовал сразу.
— Райан…
— Убирайся! — прорычал мужчина, даже не удосужившись повернуться.
Но тот проигнорировал тон и слова, подходя еще ближе, и взглянул в застывшее лицо девушки, которое белым пятном выделялось на подушке.
— Долго будешь себя обманывать?
— Убирайся, Аврелий.
— Она мертва, брат.
— Алика жива. Её просто надо согреть.
— Ты же сам отлично понимаешь, что это ложь, но продолжаешь упорно двигаться к краю.
Это стало последней каплей. Он и так едва держался, а они все вместо того, чтобы помочь, пытаются убить его девочку.
— Убирайся! Убирайся, пока я не убил тебя! Это ты отправил её на смерть! Ты убил её! — зло выкрикнул Райан, все же повернувшись в сторону императора.
— Да, — не стал отрицать тот, совершенно не смущаясь обмана и лжи, которыми опутал всё вокруг.
— Ты травил её все эти дни, загоняя как зверя в свою яму, — глаза Обсидиана горели ненавистью.
— И тут ты прав.
— Ты ведь не собирался на ней жениться после победы. Тебе надо было просто сломать её…
— И разлучить вас… — также спокойно ответил император.
— Вывести из равновесия. Шаг за шагом ты толкал её к смерти!
Аврелий лишь кивал, признавая каждое слово, но не испытывая угрызений совести.
— Мы бы проиграли эту войну, брат. Объединение с перевёртышами лишь отсрочило неизбежное. Главарь был слишком силён. И только Снежная со своими Хейдами могла нас спасти. И я оказался прав.
— Ты убил её.
— И спас нас всех, — с нажимом повторил мужчина. — Жизнь одной против жизни миллионов. И ты знаешь, что я прав, выбрав второе, брат.
— Я тебе не брат, — процедил Райан.
— Если бы на её месте был кто-то другой, то ты не среагировал бы так болезненно. Всё дело в личных привязанностях. А их стоит отодвигать на второй план, когда дело касается империи и народа, который находится под твоей властью.
— Ты использовал меня.
— Да, — кивнул мужчина и вновь взглянул на погибшую девушку. В светло-карих глазах мелькнуло сожаление. — Отпусти её, Райан. Она должна уйти из нашего мира красиво. Ты удерживаешь всего лишь крохотную частичку её души, не давая девочке обрести покой. Снежная заслужила это.
— Алика жива!
— Нет, мертва. И вместе с ней ушли и Хейды. В любом другом случае они бы все еще находились рядом со своей хозяйкой. Мне очень жаль, но ты должен смириться с этим и продолжить жить дальше.
Обсидиан коротко и зло хохотнул, отлично понимая, к чему это приведёт. К очередным просьбам и давлением на совесть. И ведь не ошибся.
— Мне плевать на твоё мнение, Аврелий. Алика будет жить, я точно это знаю. И как только ей полегчает мы вернёмся в Аарг.
— Решил уйти? — скривил губы император. — Но ты нужен Империи.
— Свой долг ей я уже отдал.
— Я умираю, Райан, — неожиданно признался он и затаил дыхание, ожидая ответа. Но и это признание не помогло.
— Мне всё равно, — пожал плечами тот, вновь переводя взгляд на любимую.
— Гордей слишком юн для власти. Это сейчас царит мир, покой и счастье, но уже завтра они все вспомнят про вековую вражду, про ложь и начнётся грызня. Ты же знаешь это. Юному императору нужен наставник.
