— Глаза.
За ласковым тоном, я не сразу уловила смысл слов.
— Плохая идея, — я попятилась назад, но отступать было некуда — прохладное стекло прижалось к спине.
Маир выдохнул. Попытался сделать виноватое лицо, но лишь сильнее напугал меня. Виноватым он себя не чувствовал точно, и гримаса вышла совсем неубедительная. С непривычки, не иначе.
— Надеюсь, огненными шарами ты бросаться не планируешь?
— А будет толк?
Древний качнул головой из стороны в сторону. Что и требовалось доказать!
Я опустила взгляд, уставилась на ленту. Она неумолимо приближалась — приближался и Маир со всеми своими большими планами и маленькими нюансами…
Всегда предпочитала знать, что ждет впереди. Даже если на горизонте маячили проблемы, они казались лучшим вариантом, поскольку неизвестность пугала, а неопределенность выматывала.
— Почему вы не скажете прямо, что задумали? Мне будет… проще.
Маир качнул головой. Нас разделала пара шагов, мне пришлось запрокинуть голову, чтобы иметь возможность смотреть мужчине в лицо.
— Не в этот раз, Венн, — уверенно возразил эльф. — Не так давно, я говорил, что знаю твой самый сильный страх.
Я нахмурилась.
— Вы сказали — мои предположения в этом вопросе отличаются от реального положения дел.
— Уж поверь мне! — Маир дернул уголком рта. — Будет лучше, если ты останешься в неведении до самого конца.
Свести брови еще ближе уже не получалось, тогда я решила разгладить напряженные мышцы и убрать пальцами глубокую складку на переносице. Маир позволил мне это сделать, но стоило опустить руку, он сократил разделявшее нас расстояние и накрыл мои глаза лентой. Правая кисть невольно дернулась, выдавая мое желание избавиться от повязки, но голос эльфа вынудил замереть.
— Руку, — произнес он.
Я опустила ее, гася порыв.
— Дай мне руку. Пожалуйста, — последнее слово Древний буквально выдохнул.
Теплый воздух овеял макушку и лоб. Странное было ощущение. Непривычное. Будоражащее. Оставалось лишь сообразить, какое именно чувство мягкой волной поднялось из глубины души, но оно так быстро улеглось, словно призрак Эмельхельда, растворившийся в Водах, получив свое.
Долго копаться в себе я не стала. Не хотелось раздражать Маира, вынуждая дважды повторять просьбу. Пряники в исполнении эльфа получались сухими, но всяко лучше кнута — воспоминания о второй нашей встрече до сих пор заставляли если не вздрагивать, то напрягаться.
Маир мягко потянул меня вперед. Шагов пять, и мои колени уперлись в остов кровати.
— И?
— Ложись, — последовал вполне ожидаемый приказ.
Как ни странно, молитва «Это не то, о чем я думаю» помогла, несмотря на требование.
Эльф не стал разворачивать меня спиной к постели, из чего я сделала вывод: лечь мне предлагали на живот. Никогда раньше не замечала, насколько мягкий матрас я выбрала. Покрывало тоже не радовало — скользило под пальцами и коленями. Наверное, со стороны мои движения выглядели неловкими и неуверенными, но я особо не переживала по этому поводу — как-то я сомневалась в том, что Маир затеял весь этот цирк, чтобы полюбоваться на мое копошение на кровати с завязанными глазами. Когда человек — ну, и эльф, наверное! — сосредоточен на результате не относящиеся к делу мелочи ускользают от внимания.
— Почему нельзя было сначала попросить прилечь, а потом уже глаза завязывать? — вопрос был задан из чистого любопытства и безо всякой надежды на ответ, однако ответ последовал:
— Мне показалось, ты ровнее отнесешься именно к той последовательности действий, что я выбрал.
— Хм… и что теперь? — я замерла в коленно-локтевой позе, не решаясь прилечь. Трудно было сориентироваться, сколько пространства для маневра впереди — так недолго и свалиться головой вперед, попытавшись, уместить колени на кровати.
— Развернись и ложись на живот.
Я зашевелилась.
— Знаете, я уже не нервничаю. Мне жутко интересно, для чего все это!
— Вот и чудно, — Маира, похоже, развеселили мои слова.
Да и мне самой как-то полегчало. Даже когда он залез на кровать следом, я думала лишь об одном — что же будет дальше. А дальше мои ноги придавила чужая задница! Эльф откинул в сторону мои волосы, обнажая шею.
— Не тяжело?
Я воспроизвела звук, обозначив отрицательный ответ. На самом деле было тяжеловато — все же Древнему до пушинки было далеко, но ситуация… В общем, не та она была, когда можно брыкаться. Кое-кто уже все продумал и выбрал оптимальный вариант.
Теплая ладонь легла на шею — точно на метку. Мне предлагали новый вариант принятия клятвы верности? Эльфийский, так сказать?
— Поверни голову в бок. Так ты долго не пролежишь, — посоветовал Маир.
Я сделала, как велено. Раз речь зашла о долгом пребывании в таком положении, то дело точно шло к обряду принятия клятвы. Новым подтверждением догадки стало покалывание в области метки. Древний заговорил на эльфийском. Этот язык я понимала с пятого на десятое, а уж древнеэльфийский… Красивый набор звуков, не более!
Когда кожу стало жечь, я подумала — мало ли, различия в магии, обусловленные принадлежностью к другой расе! Когда внезапно перехватило дыхание, я удивилась. Каждый новый вздох давался все труднее, это заставило напрячься, но вскоре темнота перед глазами окрасилась красным, потом желтым… Цветное пятно медленно росло, наливалось белым.
Я напрочь забыла о том, что нужно дышать, забыла о жжении в шее. Единственное, о чем я могла думать, так это о том, чтобы содрать повязку с глаз и увидеть этот свет, ослепляющий и очищающий.
Резкая боль в правом запястье породила даже не мысль, а ее легкую, призрачную и ничего не значащую тень на самом краю сознания: Маир сжал мою руку, чтобы я не избавилась от ленты. Левой рукой я ничего сделать не могла, поскольку эльф крепко зафиксировал мою шею, вжимая ее в подушку — мне никаким образом не удалось бы сорвать ненавистную преграду, что отделяла меня от очищающего, слепящего света, от вечности…
* * *
Пробуждение получилось долгим и тяжелым. Первое, что я почувствовала, это… шею и руки. Именно они болели сильнее всего. И в целом тело ощущалось неприятно тяжелой чугунной чуркой.
Так и не разлепив веки, я со стоном прикрыла рукой глаза.
— Вот не зря всегда считала, что в постели с мужчиной мне делать нечего, — проворчала я тихонько.
— Уж прости, — раздался откуда-то сверху серьезный голос Маира. — Коснись дело любовных утех, боли можно было бы избежать, а тут без вариантов.
В тот момент я пожалела лишь об одном — о том, что ладонь была одна и закрывала глаза. Будь их две и на щеках… Также пришлось признать правоту Дарона — язык за зубами я держать не умела!
