Я все еще смотрела в глаза Маира, осознавая, и мой вопрос и его ответ потеряли актуальность. Маир думал так же. Он через тонкую ткань туники, пересчитывал пальцами мои позвонки, вырисовывая на каждом по маленькой окружности. Когда Древний добрался до крестца, я быстро смежила веки, закусив губу. Почему? Потому что не смогла сдержаться и прогнулась в пояснице, чувствуя, как собравшаяся на них в складки ткань скользит к талии, открывая эльфу пространство для маневра.
Я никак не могла вспомнить, по какой причине не стала вчера после душа надевать белье, но мыслительный процесс забуксовал еще в самом начале, а потом и вовсе сошел на нет. Чуткие пальцы двигались все ниже, оставляя после себя на коже горящие еще несколько секунд следы в виде спиралей. Мое колено скользнуло выше, и пальцы Древнего, наконец, добрались до цели. Я уткнулась лбом в его грудь, глотая воздух горячими губами. Внизу тоже было горячо, но в отличие от пересохшей кожи на губах, моя плоть под рукой Маира была влажной. Его палец легко скользнул внутрь, заставив подавиться очередным вдохом и резко двинуть бедрами вниз.
— Ты когда-нибудь каталась верхом?
Я слишком сильно сосредоточилась на собственных ощущениях, и хриплый шепот показался вызывающе громким. За каким демоном, Маир вспомнил в такой момент о лошадях я не понимала, но прекрасно понимала другое — одного пальца, круговыми движениями ласкавшего стенки внутри, мне категорически мало. И поза неудобная — вот бы подтянуть выше и второе колено. Тогда уж можно и вовсе оседлать бедра Маира, а его пальцы заменить его же…
Я вскинула голову. Желание во взгляде эльфа разбавляло веселье. Улыбка Древнего была совсем не обидной, а какой-то шальной.
— Верхом, говоришь? — я не очень грациозно выпрямилась, чтобы избавиться от туники, а с Маира содрать ставшее лишним одеяло.
Древний мне всячески помогал: тянул здоровой рукой мою одежду вверх, выпутывал из горловины пряди волос. Особенно ценной оказалась его помощь, когда я, краснея, начала устаиваться сверху. Он надавил на поясницу, предлагая наклониться чуть вперед, а не усаживаться прямо. Ощущения и без того казались избыточными, а попробуй я повторить то, что видела на тех треклятых вечеринках, вряд ли почувствовала что-то кроме боли.
Я пристроила ладони по обе стороны от плеч Маира и сделала несколько движение на пробу. Мне понравилось. Я внимательно смотрела за сменой эмоций на лице Маира. Его тело не двигалось, словно он оставался безучастным к происходящему, но лицо выдавало с головой. Впрочем… Я провела пальцем по плотно сжатым губам Древнего, и они тут же разомкнулись. Горячий язык мазнул самый кончик, а следом его прикусили зубы.
Маир затеял очередную игру, в которой мне разрешили вести и устанавливать свои правила. Осознание этого будоражило кровь настолько, что сладкая развязка замаячила на горизонте очень быстро. До обидного быстро! Я остановилась. Нужно было взять перерыв и немного остыть. Вкус подъема на вершину нравился мне не меньше ощущении при спуске с нее.
Я снова встретилась взглядом с Маиром и прочла в нем не негодование, а удовлетворение. В голове еще не отложилось, что он тоже любитель долгих игр.
Я останавливалась еще несколько раз. Паузы становились все длиннее, мне требовалось все больше времени, чтобы успокоиться. Миар не возражал. Он ласкал меня взглядом, именно ласкал. Его глаза не горели от фантазий о том, что именно он сделал бы, окажись я под ним сейчас. Маира полностью удовлетворяло сделанное мне предложение, и он просто получал удовольствие, позволив мне руководить процессом, задавать ритм, экспериментировать.
Я постепенно поменяла положение, оказавшись в той позе, с которой хотела начать. Мои ладони теперь упирались в грудь Маира, пальцы почти впивались в его грудь, но короткие ногти не могли причинить ни ощутимой боли, ни реального вреда.
Сейчас мне хотелось, чтобы Маир заполнял меня резко и сильно до конца. От одного только предвкушения внутри все сладко сжималось. Вот только я переоценила возможности собственного тела. Всего несколько движений дали понять, насколько я вымотала себя.
В моем взгляде отразилась растерянность. Маир сразу понял ее причину.
— Устала?
Я вздохнула и откинула волосы назад, ожидая, что сейчас меня повалят на спину и закончат начатый мной танец.
— Приподнимись немного, — он рукой направлял движения, а потом сжал мое запястье, прижимая мою же ладонь к собственной груди. — Не двигайся, — шепнул он, резко подавая бедра вверх.
Я всхлипнула и от неожиданности, и от ощущений. Голова запрокинулась, но я усилием воли вновь склонила ее вперед. Хотелось смотреть в глаза Маира, пока он будет двигаться резко и сильно… идеально.
Мой рот открывался все шире, но с губ так и не слетело ни единого звука. Я впилась в голубой взгляд и не смыкала веки, но в какой-то момент перед глазами встала знакомая пелена, ее в клочья рвали вспышки света, так же яростно, как тело разрывалось от удовольствия, распадалось, переставало существовать как форма, переплавлялось в комок обнаженных нервов.
Первым вернулся слух. Стук собственного сердца, хриплое дыхание и тяжелые стоны Маира дали понять, что мы оба пережили это взрыв.
Вторыми подключились осязание и ощущение собственного тела. Под пальцами ходила ходуном грудная клетка Древнего, сотрясаемая частыми и сильными ударами его сердца. Ладонь чувствовалась дрожь мышц — еще один отголосок сладкого удовольствия. Я переживала то же самое, разве что сердце колотилось где-то в горле.
Наконец, появилось зрение, но, скорее, это мозг возобновил привычную работу, синхронизируя информацию от всех органов чувств. Маир улыбался так сыто и выглядел таким довольным, будто пережил нечто такое, чего раньше никогда не испытывал. Это озадачило.
— Ве-е-енн, — произнес он на свой манер — бесконечно долго — и притянул к груди, наплевав на боль, обнял обеими руками. — Ве-е-ен… — жаркий полустон-полушепот возле самого уха обжег кожу и что-то внутри. Где-то в районе сердца. Оно, глупое, приняло мое имя за признание. И ему было все равно, в чем именно признавался Древний…
Я гладила губы Маира в бессознательной попытке не дать ему произнести больше ни единого звука. Маир развлекался любимым занятием: прихватывал кончики моих пальцев.
— Ты такая тихая, — произнес он спустя какое-то время, отстранив мою ладонь, и тут же лизнул запястье. — Я покорил тебя в самое сердце?
Насмешливый вопрос заставил дернуться всем телом. Чтобы скрыть свою реакцию, я потянулась и сползла с Древнего, устраиваясь у него под боком.
— В сердце?.. — переспросила я задумчиво. — На счет сердца нужно поразмыслить, но вот пониже талии… Да, ты меня определенно покорил.
— Венн! — фыркнул он. — Тебе не идет говорить такие пошлости.
— А тебе не идет так шутить, — парировала я, садясь на постели.
— Ну, и куда ты?
Пальцы скользнули на мои плечи и прочертили длинные линии на спине, пока я вставала.
