Но теперь я поняла, что обязана сделать. Встала и протянула руку Дастину:
— Нам нужно поговорить. Наедине. Это очень важно.
Он удивленно глянул на меня. Кейн безошибочно угадал, что я собираюсь рассказывать, и выдавил:
— Не надо, Лорен.
— Надо.
Прикрыла дверь спальни. Дастин сел на кровать и молча ждал. Пододвинула стул, чтобы сидеть прямо перед ним. Разговор не из легких, но я никогда не была трусихой.
— Это может быть важным, Дастин. Потому ты должен знать. Это и правильнее, и, может быть, чем-то поможет.
— Ты пугаешь меня, Лорен.
Я втянула воздух.
— Духи внушили мне… определенные чувства к твоему брату, — он уставился на меня, но я подняла руку, чтобы не вздумал перебивать. — Очень сильное желание. Вероятно, им на руку, чтобы я была связана не только с тобой.
— А Кейн что? — у Дастина изменился голос.
— Нет, это желание есть только у меня, — соврала я. Пусть у Кейна и нет ничего святого, зато у меня есть. История сама по себе некрасивая, незачем ее усугублять еще полной откровенностью. — Но он знает. И внушил мне… не испытывать к нему этих чувств. Стало намного проще.
— Но полностью не прошло?
— Почти прошло. Я просто хотела, чтобы ты знал. И еще собиралась попросить, чтобы и ты мне это внушил. Видишь, я делаю осознанный выбор, а не иду на поводу у духов!
Что-то в его лице теперь настораживало. Я понимала, что расстрою Дастина, но не предполагала, что настолько. Он встал, прошел к окну, чтобы не смотреть на меня.
— А ты уверена, что это внушенное?
Самый сложный вопрос. Нет, уверенной я точно не была. Но ответила:
— Да. Слишком внезапно и слишком сильно… было сильно, сейчас уже почти ничего не осталось.
Он продолжал стоять у окна, рассеяно глядя на улицу.
— Дастин!
Нехотя повернулся, поморщился. Да, такой реакции я не ожидала, хотя должна была.
— Прости за то, что не прихожу в восторг, Лорен.
— Так помоги мне! Добавь внушения, и духи не добьются того, чего хотели!
Он медленно вернулся на свое место, посмотрел, но без тени улыбки:
— Меня смущает тот факт, что ты рассказала об этом Кейну. До какой же степени ты хотела его, что побежала сразу, как только я уехал?
— Все было не так, Дастин.
— И если я правильно понимаю, то именно Кейн тебя и остановил? А то что случилось бы?
— Остановил… Ничего между нами не случилось… Дастин, если бы я сомневалась в чувствах к тебе, то ни за что бы не рассказала! Не затаптывай меня упреками…
— Разве он тебе нравится? Чем?
— В том и дело, что ничем! Сегодня он флиртовал с Кэти, и знаешь, что я подумала? Бедняжка! Как же ей не повезло стать очередной игрушкой бездушного демона!
— То есть ты не хотела бы оказаться на ее месте?
В груди сдавило, но я понимала, какого ответа ждет Дастин:
— Нет. И если бы Кэти знала Кейна лучше, то сама бы не захотела оказаться на своем месте. В Вегасе он мне честно рассказал, что вообще не умеет любить. А я точно не из тех, кому достаточно одного секса.
— Что тебе нужно, Лорен, чтобы быть счастливой?
— Понимание. Нежность. Взаимная забота. Мне нужен ты.
— Ты любишь меня?
— Если это не любовь, тогда я вообще не представляю, где любовь!
— Ну как, работает?
Замерла на секунду и рассмеялась облегченно. Теперь стало еще проще! Дастин будто светиться в моих глазах начал — и если до сих пор я видела его красивым, то сейчас он вызывал почти благоговение. Что на меня вообще нашло? Зачем мне нужна бракованная копия, если в моих руках безупречный оригинал? Сексуальное желание? Да откуда я вообще это придумала? Я просто скучала по любимому, вот и случайно сконцентрировала внимание на человеке, самом близком к нему! В Кейне вообще нет ничего, что вызывало бы уважение, я уж не говорю о влюбленности.
Кажется, настроение Дастина по-прежнему было не слишком воодушевленным. Но и его я понять могла. А я бы сильно обрадовалась, сообщи он мне подобное? Но все наладится. Дастин ушел в душ, а я улеглась на постель, чтобы улыбаться потолку. Как это замечательно — любить и быть любимой. Как прекрасно — ожидать ночи, наполненной нежностью. Дастин умеет быть ласковым. Кейн — нет. У того будто кроме страсти вообще ничего не имеется. Он даже целует… как зверь какой-то. Так, что ни одной разумной мысли в голове не остается, лишь только желание отдаваться… Настроение начало портиться, потому я запретила себе вспоминать. Пусть у Кейна что-то получится с Кэти! Или Лиз. Или кем угодно или со всеми вместе. Мысли о Кэти почему-то до сих пор вызывали раздражение. Наверное, она сама по себе просто раздражающая.
27
Утром, когда мы собирались выезжать в колледж, Кейн остановил меня в дверях.
— Как прошло? И самое главное — за что Дастин меня поблагодарил?
— Если коротко, то не было у тебя никакой страсти, ты только помогал справиться с моей.
— Ты из меня благородного героя решила вылепить?
— Тихо. И пойдем уже.
— Мне не нравится быть благородным героем. Это оскорбляет мои самые темные чувства.
Я не сдержала смеха. Надеюсь, Дастин решил, что я так широко улыбаюсь исключительно для него.
Возле центрального корпуса ждал мистер Такер. Окинул недовольным взглядом всю компанию, которая поздоровалась, но не стала задерживаться рядом, и обратился ко мне:
— Я уговорил твоих родителей приехать навестить тебя. И только после этого выяснил, что ты не ночуешь в общежитии! Как я посмотрю в глаза твоему отцу, Лорен?
— Какому еще отцу? — я не могла уловить главную мысль. — Ради чего они решили так тратиться?
Но ответ был очевиден. Мистер Такер, конечно же, не только уговорил родню, но и предложил остановиться в его доме. И когда мама с папой услышали, что им, ради встречи с любимой мной, только проезд придется оплатить, то спорить уже были не в состоянии.
— Так ты живешь у Харрисов? — недоумевал мистер Такер. — Ты говорила, что встречаешься с Дастином, но я и подумать не мог, что все настолько…
— Извините, что не сообщила.
Я стушевалась. Он отчитывал меня похлеще, чем папа. Да и никогда до сих пор я не давала повода родителям меня всерьез отчитывать. Хотя сейчас мое сожительство с парнем, после такого короткого знакомства, действительно звучало несколько странно. Я взрослый и ответственный человек! И тем не менее пока не была готова представить Дастина как своего будущего мужа или хотя бы «у нас все серьезно, да-да». Хоть у нас и было все серьезно, да-да.
