Анаэль пихнул меня в бок, подсказывая, что нужно встать. Я повиновалась, слушая песенную речь преподавателя:
— Как тебе живется, дорогая, в стенах нашей замечательной академии?
— Все хорошо, — выдавила я и заставила себя повторить громче: — Все хорошо, профессор. Благодарю за заботу.
— Великолепно! — непонятно чему обрадовался он. — А чтобы тебе не только хорошо жилось, но и хорошо училось, предлагаю вкратце вспомнить вчерашний материал. Не волнуйся, милая, в этом нет ничего сложного! Напомни мне и всем присутствующим, — он с невероятным изяществом махнул рукой в неопределенном направлении, — для чего используются листья алханова древа.
У меня горло от перенапряжения сжалось — вот и мой бенефис. Представление одного актера. Напомнила себе о собственной стратегии и мысленно дала себе пинка, чтобы ни в коем случае не струсить в последний момент:
— Профессор! — добавила в тон уверенности. — А разве ректор Шолле не приказал вам не давить на меня с самого начала?
— Приказал? — пожилой эльф растерялся от напора. — Давить? В чем же давление, милая Тиалла? Или вчерашняя лекция вызвала у тебя затруднения в понимании?
— Не вызвала, — я подняла голову еще выше. — Листья мурланова древа используются… используются…
— Алханова! — визгливо поправил преподаватель. А нервишки-то у него шалят. — Так для чего используются листья алханова древа, Тиалла?
Я предположила теперь неуверенно:
— Для поиска кладов? Нет? Честное слово, я учила! Сейчас, сейчас, на языке вертится… А, для заклинания точности! Снова нет? Профессор, вы зачем так сильно бледнеете? Вспомнила! Для отворотного зелья!
Создалось ощущение, что преподаватель вот-вот упадет. Слишком близко к сердцу он принимает мои ошибки. И голос его прозвучал слабо:
— Отворотного зелья? Но какое отношение такая магия имеет к природной? Это же черное колдовство…
Я развела руками:
— А вот на этот вопрос я ответить не могу — вы вчера о подобном не рассказывали.
— Не рассказывал! Но чтобы ляпнуть подобное, надо вообще ни одной книги не открыть? За всю жизнь?!
— Простите, профессор, но если вы станете на меня так давить, то я буду соображать еще медленнее. От волнения.
Профессор Наинниллидан успешно взял себя в руки и вернулся к роли самого приветливого существа в мире:
— Присаживайся, Тиалла. Верю в то, что отныне ты будешь внимательнее. А если у тебя возникнут вопросы, то смело обращайся ко мне сразу после лекции!
Одноклассники не смеялись, чего я ожидала. Моя дурость в их глазах не была достойна даже смеха. Анаэль втянул шею, подхватил свои вещи и тихонько пересел за другой стол. Не перегнула ли я палку? Невольно вздохнула. Если повезет, то через несколько подобных выступлений весь профессорско-преподавательский состав будет умолять господина Шолле отпустить меня домой, их здоровья ради.
Теперь я демонстративно ничего не записывала, а разглядывала в окно башенки на соседнем здании. В одинаковом русле прошли «Растительная магия», «Биология мелких тварей», «Стихиелогия» и «Основы ухода за кожей лица». На последнем не хихикала, хотя порыв такой был. Но ведь я не собиралась портить отношения с учащимися, а эльфам по этой дисциплине еще и экзамен сдавать! А потом не сдержалась и записала парочку рецептов увлажняющих масок, на будущее пригодится.
В обед с Норой нормально поговорить не удалось. Точнее, я подошла к ней, преданно заглянула глаза и жалобно попросила:
— Расскажи, что ты знаешь о посвящении. Иначе я сойду с ума от предположений.
— Сказала бы, конечно, — она делала вид, что очень увлечена разглядыванием стены. — Если бы мы были подругами.
— Так мы и есть подруги, — отважно соврала я. — А моя кровь — это уже выходит за рамки дружбы!
— А мне кажется, ты меня просто используешь, — раздражающе медленно протянула она.
— Расскажи, — попросила снова. — Будь… вампиром.
— Рассказала бы, если бы сама знала подробности, — удивила она.
— Так ты ничего не знаешь? Но…
— Знаю только, что в этом замешан целый факультет с третьего курса. Я случайно разговор подслушала.
— Какой факультет?
— А вот этого не знаю.
Да уж, мне с ней невероятно повезло. Просто сама себе завидую. Да зачем мне вообще нужна такая подруга?
* * *
Вечером решила прогуляться во дворе. На учебу теперь тратить время не нужно, но ведь это очень скучно — вообще ничего не делать. Завидев вдалеке альфу оборотней в окружении приспешников, мгновенно решилась и уверенно зашагала к нему. Спрошу и получу ответ. За вопрос же по голове не ударит? Или ударит? Но было уже поздно сомневаться.
— Лаур, мы можем поговорить с глазу на глаз?
Он только моргнул, и все его друзья мигом испарились. Сам Лаур, уже привычно улыбаясь, заправил руки в карманы форменных брюк и ждал, когда я подойду. И только когда я остановилась в шаге, соизволил ответить:
— Можем, сладкая. Уже созрела? Быстро. Люблю темпераментных женщин.
Я поморщилась от обращения и покачала головой — больше для того, чтобы собственные мысли привести в порядок. И заговорила о том, что спланировала всего минуту назад:
— Лаур, ты вчера говорил о какой-то там паре. У меня возник вопрос: могу ли я использовать твое имя для защиты? Предполагается ли это? Скажи, если моя просьба звучит наглостью, но мне, на самом деле, не помешает любая помощь.
— Ага, слыхал, — он улыбнулся еще шире. — Про то, что помощь не помешает. Конечно, сладкая, ты можешь говорить о том, что являешься моей истинной парой — это не секретная информация. По крайней мере до тех пор, пока я сам так думаю.
Я воодушевилась даже этим:
— Спасибо большое! Обещаю не злоупотреблять. И, конечно, если буду в силах, то постараюсь тоже тебе когда-нибудь помочь.
Я склонила голову и уже собиралась уйти, но Лаур окликнул:
— Тиалла, стоп. Ты, кажется, неверно меня поняла. Ты можешь использовать этот статус как и когда угодно, но только при условии, что этот статус будет соответствовать действительности.
От неожиданности я покачнулась на развороте.
— Ты ведь не имеешь в виду… к-хм… случку?
— Выбери какое угодно другое слово, — он осклабился. — Стань моей — и ты не пожалеешь. Только близость нам покажет, будем ли мы с тобой парой на всю жизнь или требуется только укротить желание. Но ты не пожалеешь в любом случае, обещаю. Ты будешь стонать подо мной, умолять взять тебя снова, я открою в тебе женщину, которая не боится своих желаний.
Мой рот искривился, независимо от моей на то воли. И он это заметил — улыбка тотчас померкла. Хоть какое-то облегчение. Уточнил теперь хмуро:
