– У нас было время приготовиться, – добавил он, погладив ожерелье из волчьих клыков. – Мы принесли жертву Матери, призвали малых братьев и навалились всей силой.
«Что еще за малые братья?» – подумала Аюна, внимательно вслушиваясь в беседу.
– Велики ли наши потери?
– Убито трое, семеро ранены. Малых тоже потрепали. Мы им отдали всех накхских коней – будет у серой родни славная тризна!
– Шестеро… – Станимир толкнул носком сапога одну из голов. – Шестеро – это мало… Верно, есть еще.
– На стоянке были только эти. – Власко оглянулся. – А вот и помощница наша.
Увидев подходившую к вождям русоволосую девушку в скромной вендской одежде, Аюна от неожиданности чуть не вскрикнула, но вовремя зажала ладошкой рот.
«Янди?!»
– Я прежде уже видел тебя? – донеслось до царевны.
– У доблестного Вейлина замечательная память!
Ошибки быть не могло – этот звонкий, уверенный голос принадлежал именно Янди.
– Где же мы встречались? – спросил вождь вендов, внимательно рассматривая травницу.
– У меня на родине, в землях дривов.
Станимир прищурился:
– А, я узнал тебя, красотка. Ты была любовницей ублюдка Кирана.
– В то самое время, когда ты был сотником его стражи, – ничуть не смущаясь, ответила девушка.
Станимир помолчал. Затем до Аюны долетел раскатистый хохот.
– Верно, так все и было! А теперь ты какими судьбами в моих землях?
– Шла к тебе – как и многие прочие. Со всех вендских земель в твою столицу стекаются ненавидящие арьев и мечтающие о мести за родичей! Все, кто узнал, что ты собираешь войско для похода на Аратту…
«Она была наложницей Кирана?! – мысленно повторила пораженная Аюна. – И уж верно, не только в дривской земле – если потом жила в его доме в столице! Знает ли об этом сестра? Но что она там сказала о войске, которое Станимир собирает „для похода на Аратту“? Не может быть! Ведь он сам только что просил меня объявить его „карающим мечом“… Выходит, он уже и войско собрал?! А мое согласие ему нужно, чтобы придать набегу видимость справедливого деяния? Как же я замечталась! – с горьким стыдом подумала царевна. – Как могла поверить в его любовь и преданность…»
Пока эти мысли мелькали в ее сознании, Аюна с надеждой смотрела на вождя вендов. Быть может, Станимир сейчас возмутится? Какие, мол, войска?
– И с чем ты ко мне явилась? – донеслось со двора. – Ты, кажется, не воительница?
– Ты, как всегда, зорок, храбрый Вейлин! Однако вчера в схватке с накхами семеро твоих людей получили раны. Моими усилиями ни одна рана не загноилась, ни один раненый не умер. Кто раньше, кто позже, все они вернутся к тебе на службу.
– Что ж, полезное умение. Лекарки мне понадобятся. Есть ли у тебя еще какие-нибудь дарования?
– Об этом тебе лучше спросить ублюдка Кирана, – последовал лукавый ответ.
* * *
Дверь приоткрылась.
– Солнцеликая госпожа!
В светлицу, позабыв о дворцовых правилах, вбежала Суви.
– Прости, я так счастлива снова видеть тебя! Мы все здесь, все целы и ждем распоряжений…
Девушка склонила колени перед Аюной и поцеловала ее тонкие пальцы.
– Вчера был ужасный день! – без умолку лепетала она. – Мы натерпелись такого страха – особенно я…
– Однако, хвала Исвархе, все кончилось благополучно, – прервала царевна, невольно улыбаясь при виде любимой служанки. – Не стрекочи как кузнечик, говори по порядку.
Суви глубоко вздохнула. По знаку царевны они обе сели – Аюна на лавку, Суви примостилась у ее ног.
– Сначала меня захватили накхи… – начала девушка.
– Да, я знаю, – кивнула Аюна. – Они приняли тебя за меня. Я упрекнула князя Станимира, что он не послал людей выручать тебя, а он сказал, что незачем, – скорее всего, тебя отпустят…
– Он был прав, госпожа. Накхи, хоть и раскрасились как змеи, ничего плохого мне не сделали. Их вожак отпустил меня, велев передать Станимиру требование вернуть тебя саарсану…
Аюна лишь горько улыбнулась.
– Когда я вернулась к ночной стоянке, – продолжала Суви, – тебя уже не было. А наутро Власко, который остался за старшего, объявил, что обоз поедет другой дорогой. Я должна была надеть царское платье и подменять тебя. Лишь только мост навели заново, мы двинулись на другой берег. Но далеко отъехать не успели. Власко вдруг забегал, остановил обоз, собрал десяток воинов, и они вместе ушли куда-то в лес, оставив коней. А потом, о святое Солнце! – оттуда послышался такой ужасный вой, будто дивы вылезли из-под земли, чтобы пожрать нас! Девушки прижались друг к другу почти без памяти от страха и уже думали, что пришел наш последний час. Но это было лишь начало!
– Начало чего?
– Со всех сторон полезли волки! Много, наверно десятки. Мы стояли на дороге, а волки бежали прямо между возами, будто и вовсе нас не видели. Лошади чуть с ума не сошли… А волки все шли на зов, дорога стала серой от их спин… – Суви перевела дыхание, стискивая ладони. – Затем где-то в лесу разгорелся бой…
– Откуда ты знаешь?
– Так Власко рассказал. Он тоже бился там и был ранен. Сперва на накхов напали дикие звери. Накхи отдыхали, их застали врасплох. Власко говорил, схватка была безжалостная. Лютвяги убили шестерых…
– Да, я видела головы, – медленно проговорила Аюна.
– Но накхов было не шестеро, а больше. Когда меня похитили, я насчитала не меньше дюжины. Потом Власко вернулся из леса к дороге. Он забрал почти всех стражников и возчиков, чтобы перенести к дороге раненых и убитых. А пока они ходили – откуда ни возьмись появилась Янди в одежде вендской простолюдинки. Она забралась к нам в возок, вытащила из рукава нож и заявила, что мы ее впервые видим. Если хоть одна служанка проговорится – она прирежет всех… – Суви прерывисто вздохнула и прошептала: – Я ее очень боюсь. Мы все боимся. Она даже страшнее, чем те волки…
– Ну, не преувеличивай, – рассмеялась царевна. – Она опасна лишь для моих врагов. Янди верно мне служит, как и все вы. Она способна на многое…
Аюна осеклась и нахмурилась, вспомнив о Киране. Прямо скажем – куда на большее, чем она предполагала!
Суви склонила голову и ничего не стала отвечать.
* * *
Небо над столицей вендов в тот день было хмурым, окрестные леса затянул туман. Зима приближалась, с деревьев ливнем сыпались желтые листья, обнажая черные ветви. Небо точно ждало, пока Аюна со Станимиром доберутся до места, чтобы окончательно усмирить летнее буйство холодом и унылыми дождями.
Однако после полудня морось прекратилась, в разрывах туч проглянуло солнце. За крепостной оградой послышались смех, веселые голоса и выкрики, а затем – звуки гусельных наигрышей. Когда стало вечереть, к Аюне вновь пришла Суви и прочие служанки. Они принесли жаркую душегрейку из бурой медвежьей шкуры и меховую шапку с медвежьими ушами, которую Аюна нашла очень забавной.
