Федор Еремин смотрел на Черданцева с нескрываемым удивлением. Он не ожидал, что Алексей Иванович – такой поклонник царской семьи. Белые волосы Черданцева лежали на спинке кресла, черную повязку он снял с глаз.
Иван не спал, внимательно слушал.
«На могиле папы и мамы надо тоже поставить крест. Правда, не такой большой, но все же. А почему – крест?»
И сам себе ответил:
«Потому что папу и маму тоже расстреляли. Кому-то надо было заплатить, что ли. Конечно, из-за денег убили. И из-за этого дома. Николай Николаевич говорил, что он понадобился кому-то там из верхушки».
Ваня вспомнил, как его вызвал следователь. Прямо как в кино. Сидели друг против друга, в кабинете. Следователь выглядел вполне современно – коротко стрижен, без галстука, в футболке, в замшевой куртке. И лицо открытое, симпатичное. Только вот взгляд какой-то слишком уж пристальный, недобрый. Хотя он и улыбался время от времени, стараясь расположить Ваню к откровенности. Но Ване и скрывать-то было нечего, кроме разве одного.
Уже после похорон, утром, он чистил зубы в ванной комнате. И зубная щетка неожиданно выскользнула из руки. Он нагнулся, чтобы поднять ее, и заметил, что одна черная кафельная плитка, самая нижняя, которая шла от стены вдоль ванной, образуя вместе с другими полосу, соединяющую красный кафельный пол с белоснежной эмалью, слегка отвалилась, образовав щель. Ваня решил черную плитку придвинуть на место, но она выскользнула из его мокрой руки и упала. Ваня увидел у самой стены какой-то сверток. Не удержавшись, он достал его, развернул толстую ковровую ткань.
В нее был завернут пистолет. Серебристое дуло, коричневая рукоять.
Пистолет был тяжелый и холодный.
Ваня завернул его в ткань и положил на место, укрепив черную плитку так, чтобы она не падала и чтобы не видна была щель между этой плиткой и соседней.
«Это Николая Николаевича, – подумал тогда он. – Значит, пистолет ему нужен на всякий пожарный случай».
И когда симпатичный следователь спросил, не находил ли Ваня в квартире что-нибудь такое необычное, Ваня сразу понял, что следователь как раз имел в виду тот самый пистолет «Макаров». Ваня в Интернете посмотрел, что именно такой пистолет хранит Николай Николаевич. Владельцу такого большого дома, как супермаркет «Любимый», конечно же, надо иметь пистолет.
«Вот если бы у папы было оружие, – подумал Ваня. – Хотя убийца всегда появляется неожиданно… А если Николай Николаевич выстрелил в отца? Если и не он, то наемник:. Маму они не хотели убивать, она оказалась рядом с отцом случайно, об этом все газеты писали. Но почему он сохранил пистолет? Ведь его выбрасывают в реку или зарывают где-нибудь в лесу – так в фильмах убийцы делают. А тут в доме спрятал. Посчитал, что все сделал надежно? А плитка возьми и покосись. Лучше бы этого не видеть. Голова, голова болит..»
Ваня стал доставать лекарство из сумочки, которую носил на ремне.
Отец Александр заметил беспокойство Ивана, протянул ему бутылочку минеральной.
– Поплохело, Ваня? – спросил священник, видя, как болезненно морщится Иван.
– Сейчас пройдет. Сейчас…
Через некоторое время ему стало лучше. Повернувшись к священнику, Иван спросил:
– Отец Александр, вот хочу спросить… Это справедливо, если убийцу расстрелять? Например, мой друг выяснил, кто убийца. И решил отомстить за отца и мать, которых этот человек убил.
– Что ты, что ты, Ваня. Какой такой твой друг? Есть ведь суды.
– А если через суд ничего не докажешь?
– А если твой друг ошибается?
– Ну, он не совсем выяснил… И для верности хочет под пистолетом убийцу допросить.
– У него и пистолет есть?
– Есть. Он его нашел. Случайно. Убийца в доме спрятал.
– А-а-а, – многозначительно протянул отец Александр, уже кое-что понимая. – Дело серьезное, Ваня. Знаешь, может и выстрел случайно раздаться. Может и убийца ловчее твоего дружка оказаться. Возьмет и выбьет пистолет.
– Да, в фильмах так бывает. Надо как следует подготовиться. А скажите, отец Александр… Вот царю и его семье сделали крест в четыре метра высотой. А на могиле моего папы и мамы креста вообще нет. Просто плиты с портретами и надписями. Правда, все из мрамора. Это правильно?
– Если твои родители были верующими, то неправильно. Нужен крест, хотя и не в четыре метра, конечно. Просто выбить на плитах и все. Они ведь крещеные?
– Да, их в детстве крестили. И меня как будто тоже. Но я точно не знаю.
– Это дело поправимое, Ваня. Кресты на плитах твоих родителей мы выбьем. Тебя крестим. А вот с другом твоим надо как следует поговорить, чтобы он глупостей не наделал… Познакомишь меня с ним?
– Ну, посмотрим… Я с ним поговорю. Скажите, батюшка, а вот почему на могилках ставят крест? Вот и царю придумали крест в четыре метра..
– Потому что крест – это оружие православного. Посильнее твоего пистолета и даже какой-нибудь суперракеты. Разве ты не знаешь, что Христос распят на кресте? Из орудия смерти крест стал орудием победы. Потому что Христос воскрес, понимаешь? Ну, чего ты плачешь? У всех и каждого есть свой крест. Его надо уметь нести. Мы еще с тобой об этом поговорим.
Глава тринадцатая
Сретение Господне
Федор проснулся, когда по трансляции объявили, что самолет идет на посадку. Ну, вот и Сан-Франциско. Плотные облака пока еще застилали этот город, кварталы которого тянутся по полуострову – с одной стороны Тихий океан, с другой залив, названный в память святого из итальянского городка Ассизи, по имени Франциск.
«Странно все-таки, – думал Федор, – люди, алчущие золота, ради него готовые глотку перегрызать, свой город назвали именем святого, который как раз отринул не только золото, но и все, что связано с комфортом, даже маленькими слабостями человеческими. Грубая ряса, подпоясанная веревкой, – вот образ францисканца. Значит, рвущиеся к добыче все-таки понимали, что золотая жила вовсе не в горном чистом ручье, а в чистой душе? Понимали! А все-таки именно к американцам приклеилась эта фраза, сказанная О’Генри: “Боливару не снести двоих”.
Значит, один золотоискатель должен обязательно убить другого, хотя тот и был ему другом. Так живете вы, выстроившие вот эти небоскребы? Вы-то помните, кто такой святой Франциск? Или для вас конь по имени Боливар все же важнее святого?»
Уже стал виден океан, потом знаменитый мост Золотые ворота, словно парящий в воздухе, потом деловая часть города, громадная парковая зона и весь город, который, как пишут в путеводителях, расположен на сорока двух холмах. Здесь есть и кварталы домов в викторианском стиле – их называют «раскрашенная леди». Есть и «чайна-таун», китайский квартал, есть и русский.
«Но ведь не случайно именно сюда направил Господь русского святого, который ни в чем не уступал святому Франциску, а превзошел его в главном. Святитель не создавал свой орден, не стремился выделить себя, хотя как раз в этом его обвиняли главные гонители и прямые враги. Он, наоборот, все сделал для того, чтобы преодолеть раскол, чтобы не быть ему впредь никогда».
