Праздничная процессия уже приближалась, когда я бежала вниз по ступенькам, дважды едва не скатившись кубарем из-за слоистых юбок. В вестибюле дворца уже собралась вся правящая чета во главе с Аланом. Отец моего опекуна окинул меня восхищенным взглядом и кивнул, давая понять, что одобряет мой внешний вид. Сестры Лана оказались более сдержанны, я мало волновала их. Больше всего им хотелось встретиться со своим братом.
Мы вышли из дворца на улицу. Мне открылось удивительное зрелище: колонна воинов во главе с императором, восседающим на коне, двигалась к нам. Я насчитала около четырех десятков боевых магов. От их силы вибрировало все вокруг, даже прохладных ночной воздух загустел в витающей повсюду магии. Но самую мощную энергию источал Регаллан, сидящий на гнедом жеребце в основании этой колонны. Он выглядел очень эффектно, весь его силуэт был охвачен ядовито-зеленым сиянием, а тугой черный плащ и кожаные штаны подчеркивали крепкую мужественную фигуру.
Глава 40
Вдруг от колонны отделилось несколько магов, которые по двое вели связанных молодых ребят. В пленниках не чувствовалось магии, это были обычные люди, одетые в привычную мне крестьянскую одежду. Оглянувшись, я увидела, что на площадке перед входом во дворец уже собрался весь двор. Здесь и слуги, и герцоги, и военачальники. Лан спрыгнул с коня, развернулся, размашистым и жестоким движением выхватил паренька со связанными руками, в кровь разбитым лицом и грязной тряпкой, торчащей изо рта. Он еле переставлял ноги, а Лан волочил его, держа за шкирку, словно щенка.
— Это, — его голос громогласным взрывом пронесся по дворцовой площади, — главарь той банды, что грабила наши города и села. На его руках пять жизней уважаемых господ. Он ограбил десятки поселений с помощью этого артефакта, — император поднял в воздух подозрительно знакомый кинжал. Все затаили дыхание, ловя каждое слово правителя. — С этим оружием выродок разбивал магические барьеры и поглощал магию. Через три дня я лично казню его на этом самом месте! — пообещал Лан. — Увести! — бросил он, отшвырнув парня в руки стражников. Я не сводила глаз с бедняги. Не нужно быть нимфой, чтобы понять: он избит и покалечен, может и не дотянуть до завтрашней казни. Что-то в его фигуре показалось мне смутно знакомым. Не то изуродованные черты лица, которое, вдобавок к синякам, было исполосовано лезвием ножа, не то его движения и покатые плечи. Не отпускала мысль о том, что я уже где-то его видела… Вот только где?
— Отец! — радостно закричал Лан, увидев своего папу. На лице молодого императора было написано восхищенное изумление и вселенская радость, как у ребенка, получившего самый желанный подарок. Он бросился к отцу, сжал его в объятиях и не отпускал несколько минут. Алан обхватил могучие плечи сына одной рукой и похлопал по ним, давая понять, что тоже рад его видеть. Вся семья обнялась, две сестры прижались к отцу и брату, а двор, наблюдавший за этим, притих и затаил дыхание. Кто-то из дам пустил слезу. Я тоже с умилением наблюдала за этой чудесной картиной воссоединения семьи и испытывала теплое удовольствие от мысли, что эти люди счастливы благодаря моему дару.
Наконец, спустя несколько минут, Лан отпустил отца и похлопал его по плечу. По его горящим глазам стало понятно, что он до сих пор не верит в выздоровление своего старика. Мне показалось, в его глазах заблестели слезы.
— Я горжусь тобой, сын, — тихо прошептал Алан. Настолько тихо, что это услышали лишь его дочери и я, стоявшая в шаге от них. Отпустив отца, Лан нашел меня взглядом, и время будто остановилось для нас двоих. На несколько секунд император замер, с изумлением смотря на меня. Его взгляд пропутешествовал от моего лица до волнистого подола платья, как будто Лан не верил, что перед ним именно я. Сорвавшись с места, он подбежал ко мне, подхватил и, крепко держа за талию, накрыл губы долгожданным поцелуем.
Толпа придворных ахнула, изумленный шепоток пробежался по двору, но мы этого почти не замечали. Я целовала Лана так страстно и исступленно, что закружилась голова. Он стал моим воздухом, и я вдыхала его запах, наполняя этим мужчиной свои легкие. Император вжимал меня в себя с такой силой, что рисковал сломать мне ребра, но в его сильных руках я таяла, как снег по весне. Руки сами обхватили его шею, пальцы настырно зарылись в темные волосы, а губы начали болеть от поцелуев.
— Выходи за меня! — выпалил Лан, резко оторвавшись от меня. Среди придворного люди пронесся вскрик изумления, смешанный с ужасом, несколько дам упали в обмороки, а я не знала, что ответить.
— Ты не шутишь? — тихо прошептала я, смотря в его зеленые глаза. Разум отказывался верить, что император сделал мне искреннее предложение руки и сердца. Лан поставил меня на землю, спешно полез во внутренний карман и достал оттуда маленькую коробочку, отделанную золотым бархатом. Открыв её, он вынул изящное золотое кольцо с россыпью бриллиантов. Колечко было тоненьким и маленьким, рассчитанным на хрупкую женскую руку. Окончательно повергая в шок весь свой двор, Лан встал на одно колено и протянул мне кольцо.
— Гретта, ты спасла жизнь мне, вернула к жизни моего отца, открыла мне глаза на то, что происходит в моем государстве. Я не желаю отдавать тебя никому другому, — он поцеловал мою руку. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, — Лан с ожиданием посмотрел мне в глаза, силясь увидеть в них ответ на свой вопрос.
От неожиданности такого предложения язык прирос к нёбу. На меня уставились сотни глаз: императорская семья, придворные, боевые маги и даже слуги, выглядывающие из окон дворца. В образовавшейся тишине все ждали моего ответа. А разве я могла отказать? Во-первых, сердце требовало сказать «да», а во-вторых, отказать императору в такой момент значит нанести ему страшное оскорбление. Сердце с бешеной скоростью колотилось в груди, я почти не чувствовала рук и ног от волнения, но все же нашла в себе силы сказать:
— Я согласна.
Мир снова ожил. Лан подскочил с места, толпа взорвалась изумленными голосами, а мне на палец соскользнуло золотое обручальное кольцо. Император, задрав мою голову, вновь накрыл мои губы нежным поцелуем, но долго наслаждаться друг другом нам не позволили. Отец Лана отвлек его, мягко намекнув, что для любовных дел есть другие места. Все вокруг засуетились, началось празднование, Лан во главе с воинами начали отмечать победу над бандой грабителей, а у меня ужасно разболелась голова. Виски и лоб словно сдавил металлический обруч, и мне уже было не до праздника.
В голове не укладывалась фантастическая мысль: я стала невестой Лана, императора Темной империи. Наплевав на всех и вся, на все правила и законы, он решил сделать меня своей женой. Он озвучил это желание не в тихой комнате при свете свечей, а на глаза сотен людей. Во всеуслышанье заявил о том, что хочет сделать меня своей один раз и навек. У меня за спиной словно выросли крылья, в теле появилась невероятная легкость, как будто меня наполнили миллионы пузырьков. Мы поженимся. Ещё не знаю, когда, но скорее всего весной. Я больше не любовница и не «подопечная» на птичьих правах. Я стану женой законной Лана, навсегда поселюсь в его огромных покоях и буду встречать каждый новый день, нежась в объятиях сильных рук.
