— Солнце моё, — хрипло произнёс он, быстро поцеловав меня, — иди туда, где я тебя оставил.
— Уверен? — мне не нравилось, что Сашка останется с этим чудным стариком.
— Вполне! — мой хороший хотел усмехнуться, но получился неприятный кривой оскал, которого ещё не видела. Жуть!
Я повернулась, чувствуя себя весьма неуютно. И стоило приблизиться к двери, как до меня донёсся приглушённый разговор этих двоих:
— К чему спектакль? — голос Морозова звучал спокойно, словно ещё недавно и не было гневных взглядов, обращённых к пожилому мужчине.
— Семья заждалась. Иначе помнишь, что случилось на прошлой неделе с той…
Не знаю, что и где произошло, только я в этот момент уже прикрыла за собой дверь. Подниматься наверх не было желания, поэтому я нервно мерила шагами огромную прихожую, попутно кусая губы и гадая, что именно сейчас произошло на моих глазах, кроме очевидного — Сашка чего-то очень не хочет, а вот родственник намерен твёрдо добиться желаемого. И в чём сила его убеждения, к чему принуждает, я не понимала. Только сердцем чувствовала, что в планы этого родственника совсем не вхожу. Может быть, родители Морозова не смогли убедить его оставить меня, так попросили этого деда?
Выходной «задался».
Наверное, ждала целую вечность, а может быть, две. Дверь раскрылась именно в тот момент, когда я была готова выглянуть наружу, чтобы предотвратить возможную драку.
— Саш, что произошло? — я бросилась к нему, отмечая сжатые губы и глаза, наполненные…болью? Что-то там случилось, только что? Мужчина тут же схватил меня… и отстранился.
— Жень, тебя сейчас отвезут домой, — Саша не смотрел на меня, а куда-то в сторону. И от этого заныло в груди.
— Отвезут? — не поняла я, пытаясь заглянуть в глаза любимому, хватая его за руку, — говори яснее, что между вами произошло?
— Ничего, — горько усмехнулся он и с какой-то щемящей тоской посмотрел на меня. И в тот же миг окатило золотом, янтарными искрами, что вырывались из глаз моего мужчины. Сашка поднёс руку к моему лицу, заправил непослушную прядь за ухо.
— Ты завтра приедешь? Мы увидимся? — я не знала причины смены его настроения, но хотелось двинуть как следует этому седовласому деду, чтобы наказать его за испорченный вечер.
— Нет, солнце моё, завтра не смогу, — золото жгло, а увеличивающиеся зрачки мужчины кричали о боли.
— Саш, тебе плохо? Он тебя ударил? Вы что-то не поделили? — затараторила я, в то время как Морозов не сводил с меня своего взгляда. И по мере озвучивания моих слов создавалось ощущение отчуждения. — Поехали в больницу? Там ведь всегда дежурят, сделаем рентген!
— Жень, мне не нужно туда, — улыбка Морозова получилась кривоватой, — тем более рентген. Сейчас тебя отвезут домой, не волнуйся. А со мной всё в порядке. Даже более чем.
— А ты? — сердце защемило, в то время как я смотрела во все глаза на Сашу. — Почему не ты отвезёшь меня, раз всё в порядке? — последние слова прошептала, убрав свою руку с его локтя. — Я тебе больше не нужна? — чудовищная мысль показалась кощунственной, но я поспешила её озвучить, несмотря на всё моё внутреннее сопротивление этим словам.
— Мы с тобой больше не встречаемся, — не расплавленное золото, а холодный бездушный металл сейчас лился из его глаз, наполняя эту огромную прихожую жестокими словами.
— Но почему? — я хотела сделать шаг навстречу Саше, но что-то невидимое удержало меня, словно последняя гордость не давала скатиться в омут, за которым последует жалость.
— Потому что я так решил, — от того тепла, каким ещё недавно ласкали меня глаза моего мужчины, ничего не осталось. Как не осталось МОЕГО Сашки, готового рвануть через весь город, узнав, что я оступилась и подвернула ногу на ступеньках университета, в лёгкую распугать однокурсников, решивших проводить меня до дома. Только холод отчуждение, возрастающее с каждым его сказанным словом. — Хватит, заигрался с молоденькой девочкой, пора найти себе подругу по возрасту и положению. Прощай Женя. И твоя девственность осталась при тебе, так будет лучше.
Услышанное тупыми иглами проникло под кожу, двинулось к сердцу, которое никак не хотело верить, что его предали. Я открыла рот, чтобы попытаться сказать что-то колкое и непременно обидное, но замолчала, поражённая произошедшим. И всё же, собрав осколки гордости, той самой, которую ещё не успели растоптать, я буркнула:
— Действительно, так лучше, — улыбка получилась кривой, но другой в арсенале у меня попросту не было. — Счастливо оставаться!
Я направилась к выходу, с трудом переваривая то, что между нами сейчас произошло. Несправедливость, непонимание и обида, эти чувства бурлили, заставляя совершить что-то из ряда вон выходящее. И если бы были предпосылки для нашего расставания! Но нет, всё произошло буквально за считанные минуты! Страсть в его спальне, нахлынувшая, словно неуправляемая волна и тут же признание, что так, «по-быстрому», практически в окружении друзей, Сашка не хочет… И спустя всего лишь небольшой отрезок времени, он говорит мне, что я не нужна, что найдёт себе подругу по возрасту.
— Жабу зелёную тебе в постель, по возрасту и положению! — зачем-то буркнула я, не оборачиваясь, не дёргаясь за носовым платком, который вот-вот должен был потребоваться, ведь слёзы, они были слишком близко. Мои пальцы коснулись ручки двери, чтобы открыть её, уйти, покинуть это странное, весьма жестокое ко мне место, но в ту же секунду горячая ладонь Морозова накрыла мою.
— Женя, прости, если сможешь, — хрипло, с каким-то надрывом, раздалось позади меня. И тут же я спиной почувствовала грудь мужчины, его обжигающее тепло… Был порыв прижаться вот так, чтобы хоть на миг продлить состояние надёжность и безграничного счастья, в котором я ещё недавно купалась. Но нет, моё сердце уже было отравлено, и без лишних слов понятно, н-е н-у-ж-н-а!
— Да пошёл ты! — вырвалось у меня. И в тот же момент резко открыла дверь и выбежала наружу, радуясь, что серые тучи, словно прочувствовали моё настроение, появившись на небе. Я поспешила прочь, не оглядываясь по сторонам на гостей, которые наверняка в данный момент посматривают кто с жалостью, кто с интересом, ну а кто-то с язвительной усмешкой. Хотелось бури, грозы, чтобы все ушли в дом, не думая оглядываться на такую несчастную меня, вылетевшую из раскрытых ворот морозовского жилища.
Я не очень знала этот район, но в общих чертах представляла, где находится остановка. Однако спустя минуту, притормозила, чтобы судорожными руками набрать номер такси. К счастью, указатель улицы и номер частного дома за моей спиной были очень чёткими, и я назвала адрес, по которому надлежало приехать. Как сказала диспетчер, машина находится рядом, а значит, ждать оставалось недолго. Зажиточный район, утопающий в зелени смотрелся интересно, но я не обращала внимания на подобные изыски. Мне было плохо, очень. Именно поэтому, едва завидев издалека белое авто, выскочила на обочину, готовясь немедленно покинуть это место. Однако не сразу поняла, что приметных шашечек-то нигде нет, ни на дверцах машины, ни на крыше в виде опознавательного фонаря такси. А когда транспорт остановился, то я испытала отвращение и толику ненависти.
