— Стареешь, Евгения, стареешь, — произнесла вслух и грустно усмехнулась собственному «везению».
А потом машина тронулась, но уже без прежнего рвения, ведь мне предстояло прийти в себя, перед тем как встретиться с Серёжей. Он не был в курсе моей несчастной любви в лице лорда Эрскина. И я не собиралась мужа в это посвящать, зачем? Аддерли весьма честолюбив, ни к чему ему проблемы в общении с влиятельными людьми. Хотя с другой стороны, должен он знать, что именно этот лорд был предметом моей страсти? И именно от невыносимой тяги к нему меня излечил он, Сергей. Хотя нет, практически излечил. Какая-то часть меня, как оказалось, всё ещё тянулась к этому человеку, но стоило побороться за собственное счастье, спокойствие и целое сердце. Да, наша семейная жизнь меньше всего напоминала вулкан чувств, который я испытывала, находясь рядом с Морозовым. Но секс с Сержем всегда был отменным, чего не скажешь про Сашку. Там подобный интим ограничился всего-навсего одной несостоявшейся близостью. Он отказался от меня, нашёл себе подходящую партию, вот пусть теперь и пользуется, не влезая в мои мысли и не тревожа сердце, которое кое-как удалось склеить.
* * *
Это хорошо, что домой попала только спустя полтора часа, немного придя в себя и совладав со своими эмоциями. Я решила пока ничего не рассказывать Сержу, так будет лучше для нас обоих. Да и выполнив свою долю обязательств перед семейством
Эрскин, мы разойдёмся с тобой, как в море корабли и больше не встретимся. Разве что случайно столкнёмся на каких-то приёмах, где я буду выполнять свою работу и только. Так, рассуждая о прошлом и настоящем, я подъехала к дому. Машины Серого ещё не было на парковке, значит, мой супруг вот-вот прибудет домой. Заставив себя отвлечься от тяжких мыслей, решила отложить на время сумку с фотоаппаратом и прочими подручными средствами, включая диктофон и посвятить несколько часов кухне. Сегодня, после пережитых ощущений, мне хотелось сделать Сергею что-то приятное, словно загладить вину за свою встречу с прошлым. Переодевшись и быстро разгрузив продукты, которые я купила по дороге, направилась на кухню, чтобы там заняться рыбой, рулетиками из баклажанов, начиненных острым сыром. А заодно включила историческую передачу по телевизору, дабы кроме рук занять и голову, из которой никак не вылетят мысли об одном некогда любимом мужчине.
Телефонный звонок прозвучал настолько неожиданно, что я едва не подскочила на месте. И поняв, что это не кто-то, а мама, с радостью схватила аппарат.
— Да ма! Привет! Как вы там с бабулей?
— Всё у нас хорошо, Женечка, а как ты? Серёжа? — родной мамин голос был лучше всякого бальзама. И я присела на стул, не замечая, что улыбаюсь.
— Мы трудимся, как всегда. Вот жду мужа с работы, — иногда так важно услышать, что мама делала, какое мнение вынесла бабуля после очередного сериала. Словно я там, с ними рядом! Поэтому и о себе хотелось рассказать что-то вполне повседневное. — Ой, мам, чуть не забыла самое главное! Серёжка купил билеты! Через три месяца жди нас в гости.
Я бы не спутала ни с чем тот радостный вздох, прозвучавший на другом конце связи. Однако существовали загвоздки, которые если не могли помешать моему возвращению, то подпортить настроение — запросто. И словно поняв мои мысли, мама произнесла:
— Жень, ты приезжай, даже ни о чём не думай. Да и забыли все уже о случившемся. Если хочешь, то тёткам отца я ничего не расскажу. Погостите, отдохнёте и опять улетите. Мы с бабушкой вас очень любим, а остальные как хотят. Ты ни в чём не виновата, а эти престарелые маразматики давно уже всё позабыли. К тому же ты же знаешь, место жительства мы сменили, так что точно ни с кем не встретишься.
— Мам, это не имеет значение, — настроение медленно поползло вниз, и я тяжело вздохнула, прикрывая глаза.
Год назад в очередной мой прилёт домой папа отправился в аэропорт, чтобы встретить меня. Я попросила его это сделать, хотя совершенно точно знаю, такси он бы не позволил взять, раз есть возможность самому приехать. Да и помнили родители, что первое время после аварии я вообще отказывалась ездить на такси, предпочитая общественный транспорт или пешие прогулки. Так получилось, что именно тогда, год назад, по дороге в аэропорт папе стало плохо с сердцем, причём так быстро всё это произошло, что вызванная им же скорая не успела ничего предпринять. Он умер у них на руках, так и не доехав до больницы. Престарелые тётушки папы (другой родни с той стороны в живых попросту не было) обвинили во всём меня, дескать, его сердце было изношено по причине переживаний за неблагодарную дочь. Бабуля (а это были её сестры) поругалась с роднёй, обозвав их старыми дурами, а уж что происходило без меня, я даже и не знала.
Обменявшись новостями, мы поболтали ещё какое-то время, и после я нажала кнопку отбой. Словно лишённая чего-то очень важного, нахмурено положила телефон в карман и вздохнула, снова принимаясь за готовку. Уйдя в себя, я и не заметила Серёжу, наблюдавшего за мной со стороны.
— Дженни, — мягкий голос супруга вторгся в мои думы, — как прошёл твой день?
— Ой! Не слышала, как ты пришёл! — воскликнула, обернувшись, — я сейчас, мигом! Осталось совсем немного.
— Не торопись, родная, — произнёс супруг, приближаясь ко мне почти вплотную, — ты разговаривала со своей мамой?
— Да, она звонила.
— Твоя мама, она опять говорила про детей? Поэтому ты грустная? — дотошный муж поправил мою прядь волос, упавшую на щёку, а потом притянул меня к себе, шепнув на ушко, — ты ей сообщила, что приедем?
Я кивнула одним разом на все вопросы, не желая вдаваться в подробности. Особенно те, где фигурирует лорд Алекс, мужчина, чьё появление для меня было подобно грому небесному. Подозревая, что Серёжа спросит про прошедший день в замке Эрскинов, я как могла за ужином вскользь коснулась этой темы, а потом попросту сбежала в ванную, оставив его наедине со своими фотографиями. За этим занятием его и застала спустя какое-то время:
— А она ничего, — произнёс мой муж и заулыбался, глядя в монитор.
Я картинно закатила глаза, мысленно обозвав супруга бабником. Понимаю, что он ведь не слепец и разбирается в женщинах, особенно если они одеты так же соблазнительно, как леди Шелли. Однако ни разу муж не дал мне серьёзных поводов для ревности, а этот разговор я отнесла всего лишь к его мужской сущности, требующей созерцания других женщин кроме меня.
— И шерсть лоснится, и ноги прямые, — продолжил супруг, а я остановилась, в недоумении уставившись на него:
— Если шерсть, то лапы, а не ноги. Серёж, ты о ком?
— О ней, — мой наглец откинулся на спинку дивана, продолжая с хитрой улыбкой сверлить взглядом монитор, — хвост не вижу, но тоже, наверное, имеется.
— Хвост? — заинтересовавшись, подошла поближе, заглянула…
И тут Серж дёрнул меня за руку, да так, что я плюхнулась рядом с ним на диван.
— Больно! — воскликнула я и, ухватившись за занывшее плечо, возмущенно зашипела, — Серый, ты хоть предупреждай! Останешься без жены и без работника!
